Анотація Бабочка, какая избитая метафора для обозначения человеческой души, даже забавно немного! Но не из-за того ли она настолько избита, что очень хорошо, настолько полно, насколько это возможно для метафоры, описывает это неизведанное ядро внутри нас?
Есть три вида коконов, опутывающих человека, лишающих его свободы.Первый - влияние окружающего мира, второй - личностные недостатки, пороки, мешающие развитию, и третий, самый глубокий, - изьяны нашего подсознания, их можно также назвать кармическими цепями. А внутри этих коконов и находится наша душа - бабочка, жаждущая расправить крылья свободы.
Сюжет рассказа - обычные сутки из жизни самой обычной девушки Фриды. Размышления, над которыми, пожалуй, случалось задумываться каждому из нас. Кто такой человек? Что есть душа? Как найти свободу? Да и вообще - возможно ли это?

Бабочка

Есть три вида цепей, опутывающих человека, лишающих его свободы. В сущности, вся наша жизнь проходит внутри этих цепей. Хотя, на самом деле, слово "цепи" не совсем подходит под определение этих, опутывающих нас снаружи... Чего?.. Веревок? Сетей? Коконов?.. Пожалуй, да, коконы - вот наиболее удачное название для того, во что мы заключены почти с рождения и до самой смерти, а, если не повезет, то и дольше.
Получается, что человек, по виду своему – не по внешнему, нет, а по настоящему – незримому, но, все же, заметному – что-то вроде гусеницы, пожирающей гусеницу, пожирающую гусеницу, пожирающую нечто. Вот это «нечто» и есть, наверное, то, что одни зовут душой, другие - личностью, а третьи... впрочем, черт с ними, с третьими, пусть зовут себе это, как хотят. Нечто, названное душой, или личностью, или еще чем бы то ни было, по сути своей является ничем. Ведь как же можно идентифицировать то, что не имеет ничего общего с теми коконами, которые мир на него наложил? Наверное, оно похоже на бабочку: ведь если задуматься, то бабочка настолько легкая, невесомая, неслышная, что можно даже усомниться в ее материальности. Но все же, она материальна, и она прекрасна, прекрасней многих, значительно более весомых, вещей в мире. Бабочка - воплощение свободы, самодостаточное существо, способное прожить, питаясь одной только пыльцой, и не боясь за свою жизнь. Ведь, казалось бы, яркая раскраска бабочки - ее слабость, приманка для злых и сильных хищников, но, на самом деле, это предупреждение им, что такое маленькое и беззащитное создание, несмотря на всю свою красоту, переполнено ядом. Интересно, не одиноко ли бабочкам из-за их ядовитости? А может, понятие свободы, одним из воплощений которого есть бабочка, неумолимо и неразрывно связано с понятием одиночества?
Вопрос этот, хоть и не был произнесен вслух, все же был настолько громким, что заставил Фриду окончательно проснуться и открыть глаза. Да уж, странные мысли порою лезут в голову, когда находишься в состоянии полусна, и сознание еще не успевает полностью окунуться в твердую, почти что осязаемую, плотность этого мира, но уже начинает изъясняться на его языке, таком категоричном и резком, напоминающим лаянье собаки в ночь, заполненную шепотом мерцающих звезд... Ну вот, еще одна метафора, совсем неуместная в этой холодной серой комнате, созданной из четких жестких линий; иррациональный бред, составляющий неотъемлемую часть этой чересчур рациональной реальности.
Глаза Фриды скользили вдоль желтовато-бледного потолка, перепрыгивая с одной трещины на другую, а голос в ее мозгу, напоминающий голос подвыпившего преподавателя философии, слишком странного, даже для остальных коллег с его кафедры, продолжал свою монотонно захватывающую лекцию.
Итак, один из коконов - самый верхний, или, правильнее сказать, внешний, - это кокон, состоящий из предубеждений и догматов среды, в которой находится индивид. Дядюшка Фрейд назвал бы его "суперэго". На первый взгляд, его довольно просто сбросить – достаточно всего лишь абстрагироваться от общества, в котором находишься, перестать воспринимать всерьез его множественные правила, порой настолько нелогичные и абсурдные, что даже человеку без особых интеллектуальных способностей очевидна вся их нелепость. И вправду, освободиться от привязанностей социума проще всего, но это вовсе не значит, что так уже легко это сделать. Мы можем наблюдать численные субкультуры, представители которых демонстративно плюют на все, предписанные им порядочными людьми, правила. Но, если вдуматься поглубже, свободны ли эти маргинальные элементы от конформистского общества, в котором жестокая судьба заставила их существовать? Скорее нет, нежели да. Ведь отрицание правила - тоже своего рода правило, которого следует держаться, если желаешь продолжать свое самоутверждение в качестве негативной частицы позитивно заряженной среды. Ментальная ловушка, в которую попадают многие молодые личности, желающие таким образом осознать себя как нечто уникальное, особое, независимое. Вот почему столько "борцов против системы" становятся образцовыми ее составляющими в более зрелом возрасте. Как же быть? Ответ на этот вопрос настолько инвариантен, что исключается сама возможность его универсальности для более, чем одной, личности.
А теперь, с Вашего позволения, я бы хотел перейти к рассмотрению следующего кокона, опутывающего то неизведанное, эфемерное, не поддающееся точному определению, что у нас принято называть душой. Поскольку я уже упомянул ранее Фрейда, то и далее, для простоты и понятности высказывания, буду использовать его термины. Или, может быть, это определения, данные Юнгом... Впрочем, неважно... Думаю, Вы меня поймете и спишете мои личные оплошности на счет обычной забывчивости и рассеяности... Итак, о чем это я?.. Ах, да - Эго. Довольно удачное слово, чтобы понять, о чем пойдет речь далее. Следующий кокон - это недостатки личности отдельно взятого человека. Думаю, более точно, чем это сделали католические мыслители, описать их вряд ли удастся. Семь смертных грехов, за каждый из которых добропорядочному христианину придется заплатить в Чистилище, если он желает после смерти физического тела попасть в то, никому неизвестное, но такое, желаемое для многих, измерение, как Рай. Чревоугодие, алчность, похоть, гнев, зависть, лень, гордыня - главные пороки личности, встречающиеся, в той или иной мере, у каждого из нас. Грань между ними, как звеньями второй цепи - кокона нашего Эго, и первой - кокона Суперэго, настолько размыта, что может быть легко использована для запугивания и манипуляции слабыми характерами. Ведь, согласитесь, очень сложно определить норму, указывающую на ту черту, переходя которую обычное насыщение организма необходимыми ему питательными веществами становится чревоугодием, а желание самоутвердится - неотъемлемая часть развития каждой личности - гордыней. Полагаю, что все вышесказанное настолько субъективно, что никто не вправе решать, где здесь обычные потребности тела и души, или, если, Вам угодно, личности, а где - излишества, становящиеся препятствием на пути к полной свободе. Вы уж меня простите за тавтологию и повторение, но я все равно скажу, что инвариантность способов преодоления этого кокона исключает малейшую возможность универсального рецепта избавления от привязанностей.
Фрида внимательно слушала, что же ей еще скажет голос, так настойчиво вещавший внутри ее мыслей, но все же ей пришлось согласиться с тем, что последние слова принадлежали уже ей самой. Пьяненький преподаватель умолк на полуслове, и ей пришлось заканчивать мысль о втором коконе самостоятельно. А жаль – ей бы хотелось услышать продолжение той занимательной лекции, но, увы, невыносимая трезвость бытия, своей какофонией, или, правильнее сказать, зуфонией, заглушила шепот подсознания и заставила профессора философии уснуть, свернувшись калачиком, прямо посреди лекции, к недоумению единственной студентки, посетившей пару.
"Третий кокон - мое подсознание, пробивающееся сквозь дымку непонятных снов в рассудок, отравленный влиянием внешнего мира. Узлы, которые только затягиваются еще туже, если пытаться их разорвать... Слишком сложно для мозга, являющегося продуктом сложного эволюционного процесса от бактерии к человеку...". Фрида наощупь нашла пачку сигарет и закурила. Интересно - сигареты и зависимость, порождаемая постоянным их употреблением - это проявления какого из коконов? Первого или второго? А, может, третьего? Наверное, всех троих понемногу и одновременно. Казалось бы, они отравляют организм, укорачивают и без того слишком малый срок существования в этом теле, в этой личности, жизни, но насколько же грустно и больно ночью без них! Дым касается потолка, обволакивает воздух вокруг и движется в перевернутом пространстве к форточке, а потом, пройдя ее, к самому небу. А вместе с ним, с дымом, казалось бы, и душа летит вверх, огибая любые преграды на пути... Вверх - к небу, сквозь облака и звезды, туманности и созвездия, не боясь мрака черных дыр... Но нет же, все наоборот - дым летит вверх, а ты остаешься внизу, кашляя от горькости разочарования, с пожелтевшими от табака ногтями и зубами... Как же больно жить только для того, чтобы убивать жизнь!
Фрида посмотрела сквозь зарешеченное окно на небо, затянутое серыми, цвета самой глубокой тоски, тучами. Хотя квартира, в которой она жила, и находилась на восьмом этаже, но окна снаружи все равно были заставлены крепкими железными решетками. Присутствие их показалось бы неосведомленному человеку лишним, но, увы, горький опыт, пережитый предыдущими жильцами, показывал, что, даже если твой дом и находится на высоте около двадцати метров над уровнем асфальта, это вовсе не позволяет быть уверенным в невозможности кражи путем влезания сквозь окно. Каковым же было удивление незадачливых хозяев, когда, придя домой с работы, они нашли свою квартиру полностью избавленной от всех ценных вещей, нажитых непосильным трудом, а окна распахнутыми настежь и хлопающими от сильного ветра так, что казалось, будто это сама судьба смеется над ними! Вот почему впечатление от вида на город, которое должно было быть довольно приятным с такой высокой точки обзора, всегда немного подпорчивалось наличием шероховатых, слегка тронутых ржавчиной, железных прутьев.
Не найдя нужных причин, чтобы проснуться, Фрида начала снова понемногу засыпать. По мере того, как глаза ее все более смыкались, рот пьяненького профессора начинал открываться. Вот уже зазвучал его голос, вначале тихо и невнятно, но постепенно все громче и увереннее... Внезапная трель будильника, нагло ворвавшаяся в статическое пространство сонной комнаты, грубо прервала на полуслове лекцию и заставила Фриду окончательно вернуться во внешний мир. Вот так всегда - только подумаешь, что пробуждение было случайным, и еще есть время досмотреть неоконченные сны, как оказывается, что нет. Маленькая, неумолимо безошибочная машинка на тумбочке возле кровати говорит, правильнее даже сказать - орет, о том, что биологические часы ее хозяина исправны. Значит, глаза открылись не по какой-то непонятной прихоти, а потому, что так надо.
Ну что же, раз уж серые, тщательно отполированные, колесики чертовой машинки говорят, что надо, значит, так оно и есть. Надо подняться, в это серое утро, с уже слегка посеревшей постели, которую не мешало бы сменить, в этом сером кусочке пространства, отделенного серыми стенами от остального серого мира. Серое солнце, серые крики серых детей посреди серого двора серого дома, из серых окон которого доносятся серые песни его серых жильцов. Да уж, настроение самое, что ни на есть, серое… А в сером углу комнаты серый паучок монотонно выполняет свою работу – опутывает серым коконом серую гусеницу.
Пройти на кухню, еще окончательно даже не проснувшись, и сварить себе кофе – немного такого приятного для глаза мрака. А потом пить его, и курить, смешивая во рту каждый глоток кофейной черноты с дымной серостью табака. Пить и курить, пока не станет дурно, и не поплывут разноцветные пятна перед глазами, с одного уголка в другой, по сферической траектории… После этого можно уже и собираться, надевать на себя пестрый разноцветный костюм для утренней пробежки, и прятать в черный рюкзак серую однотонную одежду для дневной работы. Пора, пора – работа жаждет быть выполненной, мертвецы ждут своего часа, чтобы погрузиться в черноту почвы на кладбище.
Работа у Фриды была, пожалуй, не из самых приятных. И это не только из-за ее содержания – сплошная бумажная волокита, до тех пор, пока назойливые, почти неотличимые одна от другой, буковки, связанные между собой в длинные ровные строчки, не заставят глаза слезиться. Угнетающим было даже само место работы Фриды – мелкий филиал крупнейшего в городе похоронного агентства. Хотя, честно говоря, такое место пугало своей мрачностью только тех, кому девушка говорила о нем. Стоило только заикнуться о том, где она работает, как собеседник бессознательно начинал отстраняться от нее, будто боясь заразиться смертью, с которой Фриде постоянно приходилось иметь дело, пускай только и на бумаге. Она была обычной секретаршей, и, кроме своих усопших бабушек и тетушек, мертвецов не видела вообще.
Все еще погруженная в приятные грезы, навеянные легкой утренней пробежкой под едва моросившими мелким дождем тучами, Фрида вошла в маленькую невзрачную дверь внутри самого обычного жилого дома. Как всегда, начальника еще не было, но зато был Виталик – мастер на все руки, чья специализация охватывала все практические аспекты похоронной деятельности, от изготовления сложнейших могильных памятников до банального копания ямы с последующим засыпанием ее землей. Это был маленький, похожий на воробушка человек, тоже серенький, и тоже резвый. Фриде казалось, что тело его было слишком уж мелким для такого громадного количества жизненной силы. Эта жизнь прямо-таки бурлила внутри его хрупкого скелетика, выплескиваясь наружу, в мертвенное пространство конторы с налипшими на штукатурку испарениями от слез посетителей. Конечно же, такое явственное проявление витальной энергии было неуместным здесь, и потому его можно было увидеть в офисе только до прихода начальника, а затем, получив все необходимые указания на день, этот воробушек прятался в своей мастерской, и до конца дня Фрида его не видела.
- Привет! Как оно? – обычная улыбка, всегда настоящая, искренняя, даже несмотря на свое постоянное присутствие, на лице мастера. Неизменный лучик вечного солнца на уже старом, быстро умирающем теле. Виталик даже подшучивал по поводу того, что, дескать, умрет он, а закопать его некому! И хоть Николай Константинович и отмахивался каждый раз сердито рукой на эту глупенькую шутку, но, все же, в глазах начальника на мгновение мелькало беспокойство, даже страх, что так оно, скорее всего, и будет.
- Да в том то и дело, что какано, - полушутя, полусерьезно парировала Фрида.
- Ой, да ладно, тебе лишь бы похандрить с утра пораньше! Вот я недавно смотрел по Дискавери про деревню где-то в горах, такую отдаленную от прочего мира, что детям нужно три часа по канатной дороге до школы добираться! И добираются же! А на жизнь жалуются поменьше твоего! – укоризненное пошатывание головой, слишком демонстративное, чтобы быть воспринятым всерьез. – А ты вот можешь даже позволить себе роскошь бегать, когда тебе не надо, просто так, потому что нравиться…
- Так, что же теперь, прикажете мне прекратить свои утренние пробежки, потому что бедные дети гор слишком устают, добираясь до школы и назад?
- Да нет, конечно же, бог с тобой, бегай на здоровье! А то перестанешь и вообще тогда захандришь так, что даже меня заразишь, или – упаси, боже – Николая Константиновича! А ты же знаешь – если захандрит он, то хандрить будут все в этом городе.
- Ой, да ладно, будет Вам! Не умеете смешно шутить, и не пытайтесь! Пошли, закурим, что ли? Время еще есть…
- Только с пробежки, и сразу – курить? Подтянула здоровье, что называется, и теперь можно дальше продолжать его гробить? Ну, хорошо, хорошо, понял – больше не шучу. Только курить будешь мои, все же хоть немного послабее…
- Как скажете.
Буква, после буквы снова буква, а за ней еще одна, и еще, и еще – вот уже и слово получилось. После слова пробел – нулевая графема, пустота, порою говорящая больше, чем целая стопка буков, собранных в огромный фолиант. Тридцать три буквы, постоянно повторяющиеся, некоторые чаще, какие-то реже, чем остальные. Все это течет и течет, словно вода в колодце Данаид, или же с грохотом несется, будто камень с горы, специально сделанной богами для Сизифа… Глаза слезятся, спина затекла, мозг отупел от монотонно повторяющегося действия… Столько усилий, а на деле – всего-то нужно закопать кусок мяса, отдаленно сохранивший форму человека при жизни. Вот он – наглядный пример экзистенциального абсурда, описанного Камю.
- Как работа? Продвигается? – в офис вошел Николай Константинович, как всегда суетной, чем-то занятый человек, с виду похож на еще одного представителя семейства воробьев. Вообще, все их трио, неустанно работающее на благо только что умерших, слишком уж напоминало небольшую семейку воробушков. И Виталик, и Фрида, и, даже, такой важный в их деле человек, как Николай Константинович – все были маленькими, худенькими и по-птичьи шустрыми. Создавалось даже впечатление, что орнитоморфность – один из критериев отбора на работу в похоронном агентстве, если не во всем, то в этом филиале уж точно.
- Понемногу, понемногу… Стараюсь, как могу, чтобы сделать все, что могу.
- Снова говоришь так, что непонятно, шутка это, или всерьез прозвучало? Ты это брось! Хватит с меня и одного нереализованного таланта комика-неудачника!
- Да какие тут шутки, Николай Константинович! Я серьезна, как того требует наше дело!
- Вот это профессиональный подход! – наигранная строгость на лице начальника ненадолго исчезла, а потом снова вернулась на свое привычное место. – Документация по Коптеву готова?
- Да, пожалуйста, вот она – в этой серенькой папке, - и Фрида подала Николаю Константиновичу нужный предмет, чуть не высыпав на пол все его содержимое. Начальник строго кольнул ее точками карих глазенок, а потом с головой погрузился в нагромождение деловой терминологии, испестрившей бумажные страницы.
- Отдохни немного, перекури, только не больше одной сигареты за раз, а то вернешься еще более зачумленная, чем сейчас! – Махнув рукой, Николай Константинович вышел из комнаты, только со второго раза сумев попасть в, казалось бы, довольно широкий для такого невзрачного тела, дверной проход. Как всегда, слишком занят, настолько увлеченный постоянной рутиной работы, чтобы рассредоточивать свое внимание на раздражители внешней среды. Вот уж кого действительно верхний кокон опутал с головы до ног, настолько плотно, что это даже влияет на координацию физического тела. Дела, дела, переговоры с партнерами, поставщиками материалов, контроль над качественным и добросовестным выполнением работы Виталика и Фриды… А еще – неисчислимые встречи с прибитыми от горя посетителями, вынуждающие постоянно надевать маску скорби на, и так довольно усталое, лицо. Прямо-таки древнегреческий актер-трагик, прячущий свои, никому не интересные, эмоции за фарфоровым слепком перекошенной личины с неестественно спущенными вниз уголками рта. Вот только герой античной трагедии еще может рассчитывать на спасительное вмешательство богов, в виде стула, спущенного с небес, и уносящего его прочь – подальше от всей этой суеты, вырывая с хитро сплетенного клубка почти невыполнимых проблем. А у Николая Константиновича, к его вящему сожалению, такого стула нет. Несколько тысяч лет постоянного употребления без соблюдения должных правил эксплуатации окончательно вывели божественный механизм из строя.
Звук открывающейся двери легким эхом проскользнул вдоль плинтусов заполненной полумраком квартиры и, мягко отпрыгнув от уличного пейзажа на зарешеченном окне, возвратился в коридор, где успел смешаться с возмущенным воплем брошенных на тумбочку ключей. Фрида вошла домой, усталая после очередного рабочего дня, сняла черные кроссовки, не нагибаясь, наступая носком на пятку и высвобождая таким образом затекшие ноги, и двинулась наощупь к ванной. Не было необходимости включать свет – хозяйка знала наизусть расположение каждой вещи в доме, включая неровности на полу, терпеливо и неусыпно ждавшие часа, чтобы об них споткнулись. Зайти в ванную комнату, умыться, выйти из ванной комнаты, зайти на кухню, подставить чайник под бегущую из крана воду, зажечь конфорку, положить чайник в центр кольца синего пламени, сесть на стул рядом, зажечь сигарету и курить, смотря на холодное мерцание прирученной стихии – ритуал, неотступно выполняемый каждый будний вечер в течение уже нескольких лет. Еще один день прошел, еще одна страница была грубо вырвана из книги жизни и брошена в топку, такая сырая и мятая, почти неотличима от тысяч других, что даже никакого огня воспоминаний нельзя было извлечь от ее горения – только копоть и шипение испаряемой влаги.
«Ну вот, можно, наконец, и отдохнуть, только… не хочется совсем отдыхать. А чего же хочется? Да в том то и проблема, что ничего. Побыстрее бы пережить этот вечер, заставить себя уснуть до того, как тягостные мысли переполнят башку, вытеснив оттуда первые грезы приближающегося сна… А потом – снова на работу, ненавистную, но все же лучше, чем ожидание чего-то в этой пустой и темной квартире. Ах, да – надо бы свет включить…» Фрида потянулась к выключателю, привела рычажок на нем в нужное положение, а затем, выбросив уже погасший окурок в умывальник, встала и прошла в комнату.
«Нет, все же так нельзя. Сегодня у меня получилось увидеть Николая Константиновича всего насквозь. Работа, которую не любишь, но на которую ходишь, потому что так надо, потому что все ходят на работу, которую не любят… вот он – внешний кокон, мешающий бабочке перестать быть гусеницей. Все, решено – завтра же я подойду к начальнику и скажу ему, что не желаю больше работать у него. Хотя, конечно, дело не в нем, а во всем – вся работа целиком и полностью меня не устраивает, она лишает меня свободы, мешает мне превратиться в бабочку.
Проходя мимо хорошо знакомого угла, целиком и полностью захваченного пауком и его паутиной, Фрида снова обратила внимание на несчастную гусеницу. Паук уже закончил сооружать свой кокон вокруг ее беззащитного тельца и теперь лениво ждал в противоположном конце сети, пока добыча созреет достаточно, чтобы быть съеденной. Та, похоже, не предпринимала никаких попыток освободиться и продолжала оставаться, заключенная одновременно в три ловушки: собственный кокон, которому, похоже, так и не суждено было раскрыться, внешний кокон, ловко сплетен пауком, а также сеть паутины, липнувшая к телу только еще сильнее, если прилагать какие-либо усилия вырваться с нее.
Фрида подошла к зарешеченному окну и попробовала полюбоваться картиной вечернего города, но из-за тех чертовых прутьев, которые так и притягивали к себе взгляд, ей это не удалось. Тогда она открыла окно и начала расшатывать решетку, прилагая все возможные усилия, с неведомо откуда взявшимся остервенением, помогая себе отчаянием, которое заполнило ее всю, проникло в самые дальние уголки души вместе с этим серым пустым вечером. Крича от боли и ярости, не обращая внимания на тщетность каждой последующей попытки, чувствуя, как, один за другим, набухают и лопаются мозоли на ладонях, она все продолжала свой акт вандального протеста против решетки, вечера, одиночества, боли, серости, однообразности, жизни.
Неизвестно – то ли болты заржавели от постоянного и обильного смачивания осенними дождями, то ли у Фриды действительно неведомо откуда взялась невероятная сила, о наличии которой она даже не догадывалась, но что-то начало происходить. После сотой попытки решетка двинулась на сантиметр вперед, потом назад, потом на два сантиметра вперед, потом снова назад, и снова, но уже на пять сантиметров, вперед, повторяя движения тела девушки, словно партнер по танцу. Еще несколько минут интенсивных рывков – и вся безобразно железная конструкция с воем смертельно раненного зверя полетела вниз.
«Хорошо хоть, что снизу нет людей… И чего это я так разнервничалась? Но, все же, так значительно лучше, и пусть грабители лезут себе, сколько хотят – мне не жалко. Будет повод купить новые вещи. Но вот – решетка больше не портит вид из окна, а настроение все равно не улучшилось. Почему так? Наверное, все в этом мире не свободно, связано, хотя бы законами физики. Даже решетка – безмолвная, неодухотворенная вещь, прочная и твердая, а тоже ведет себя в зависимости от сил, воздействующих на нее. Ньютон сказал, что все подвластно силе земного тяготения, и решетка упала, хоть она и пожелезнее Ньютона будет. А даже если бы он и не сказал такого, и нигде не записал бы, она все равно с таким же самым грохотом полетела бы по направлению вниз. Потому что она не свободна выбирать траекторию падения… И я не свободна выбирать траекторию падения в эту жизнь…»
Фрида закурила сигарету и выпустила дым в открытое окно, внеся немного вони и гадости в свежий вечерний воздух. Теперь, когда шум эмоций в мозгу немного стих, она начала чувствовать боль, много боли. Содранная с ладоней кожа, переполненные молочной кислотой мышцы рук, растянутая спина, а еще – боль в сердце. Не в мышце, неустанно качающей кровь от кончиков пальцев ног к затылку и обратно, а в метафорическом определении сердца, том невидимом органе, который время от времени дает о себе знать то радостным трепетанием, то невыносимой, почти физической, болью.
«Твою же мать, как больно! А впрочем, черти с ней, с болью. Она зависит только от моего восприятия, захочу – и перестану чувствовать боль. Нет, конечно же, она никуда не денется, но можно ведь отодвинуть ее на задний план, где она будет играть предназначенную ей природой роль – сигнал о повреждениях организма. Вот и все – больше не больно! Даже приятно, действительно – очень-очень приятно!»
Улыбаясь неизвестно чему, Фрида выбросила в окно, прямо на решетку, сигаретный огрызок и подошла к углу с паутиной. Осторожно, чуть дыша, она взяла кокон с гусеницей и достала его из сети. Паук совсем не возражал против такого наглого вмешательства в его личное пространство, хотя, кто знает, что там творилось в его паучьей душонке, пока тело было парализовано страхом перед богоподобной громадиной о пяти конечностях. «Вот вам и вмешательство божественной машины, в лучших традициях античного театра. Кто знает, может именно сейчас какое-то богоподобное для меня существо с иного измерения точно так же помогает мне выбраться из паутины кармических цепей?». Напевая только что придуманный мотивчик и подтанцовывая под него внезапно выдуманным танцем, Фрида направилась в туалет. Когда она вернулась, от коконов остались только жалкие ошметки, а по комнате летала красивая очень ярко-голубая бабочка. Сделав несколько изящных пассажей в воздухе, бабочка вылетела в открытое окно.
Фрида решила частично последовать примеру бабочки и совершить легкую пробежку вечерним городом, дышащим сладким, после дождя, воздухом. Потратив немного времени на сборы, сопровождаемые все тем же веселеньким танцем под неожиданно придуманный мотивчик, она прошлась по всем выключателям, оставляя их в рабочем положении. Этой ночью Фриде хотелось вернуться в дом, полный света, пускай даже и электрического.
«Какой, право же, внезапный переход от апатии серого сигаретного дыма к эйфории полета голубой бабочки! Если бы это был рассказ, читатель наверняка возмутился бы такой резкой смене настроений. Но ведь это – не рассказ, это – жизнь! Моя жизнь! Жизнь во мне и вокруг меня! Жизнь, которой я живу! Ну, или, по крайней мере, пытаюсь жить... И в жизнь эту не падать нужно – нет! Что же я – решетка, в самом деле, чтобы падать вниз, потому что так сказал какой-то немец когда-то там давно? Нет! Я – не решетка! Я – Бабочка!!! И я буду лететь в этой жизни, наслаждаясь каждым поворотом воздушного потока, пускай даже это и будет жуткая вьюга!»
Фрида бежала все быстрее и быстрее, подставляя лицо и ладони под приятные касания легкого дождика. И по мере того, как ее бег становился все стремительнее, улыбка на ее лице становилась все шире. Фрида начала смеяться – искренне, не боясь показаться странной случайным прохожим, которых, впрочем, было не так уж и много на улице. Она даже дышать перестала – все смеялась и смеялась, пронзительным, детским хохотом, выплевывая в окружающую среду собственную радость, которой из-за этого ничуть не становилось меньше.
«Бабочка, какая избитая метафора для обозначения человеческой души, даже забавно немного. Но не из-за того ли она настолько избита, что очень хорошо, настолько полно, насколько это возможно для метафоры, описывает это неизведанное ядро внутри нас? Я могу, сильно и не напрягаясь, сразу вспомнить несколько произведений, где стержнем было именно это сравнение. Кстати, моя тезка, Фрида Кало, в фильме с Сельмой Хайек в главной роли, тоже как будто освобождалась из кокона в начале. И там тоже были бабочки, много бабочек! У меня, правда, только одна была, но так и мне ведь далеко до великой художницы! Но зато я, как и она, тоже теперь свободна, словно бабочка! Как же глупо было пытаться разорвать внешний кокон, оставаясь при этом связанной двумя другими! Нет – путь к свободе начинается изнутри. И даже если я буду продолжать ту же жизнь, на той же работе, с теми же людьми, но главное – это то, как я буду к этому относиться! Крылья свободы растут у нас за спиной! У всех нас, у каждого, и не нужно куда-то убегать, чтобы они раскрылись. Достаточно просто взять и раскрыть их, позволить им поймать воздушный поток! И тогда действительно станешь бабочкой! Ярко-голубой бабочкой, пускай на тебе и будет серый костюм.»
Усталость все сильнее давала о себе знать, пытаясь сломить девушку, заставить ее остановиться, прекратить изнурительную нагрузку, но Фриде, точно так же, как и с болью, удалось абстрагироваться от навязчивого ощущения. Она отлично знала пределы физических возможностей своего тела и потому могла позволить себе игнорировать его панические сигналы. Не достигнув цели, вынужденная признать безоговорочное поражение, усталость молча стекала по коже девушки, перемешиваясь с потом и дождевой водой. Кровь мчалась внутри сосудов, разогретая настолько, что, казалось, даже воздух вокруг маленького, птичьего, тельца становился жарче, плотнее, а сердце билось все сильнее с каждым шагом, с каждым взмахом голубых крылышек.
Невдалеке от себя Фрида увидела мусоровоз, когтистой железной рукой загребавший переполненные контейнеры. Остатки предыдущего дня, вещи, которым не нашлось места в дне грядущем, шумно ругаясь и толкая друг друга, ссыпались в железное брюхо машины коммунальной службы. Фрида постепенно замедлилась, а потом и вовсе остановилась, словно зачарованная настолько банальным и, в то же время, магическим действием. Поразмыслив несколько секунд, она сняла с головы обруч для волос, который уже давно ей надоел, и бросила в пока не тронутый мусорный бак. Ветер сразу же запустил свои воздушные пальцы в ее волосы, слегка взъерошив их, и нежно погладил кожу головы. Еще немного подумав, Фрида вынула из кармана пачку сигарет, достала было одну, последнюю – так она решила, но потом вернула ее обратно и выбросила вместе с остальными. Свободная от всего лишнего, девушка побежала дальше. Навстречу новому, пускай и такому же, как остальные, дню, новой, хоть и той же самой, работе, новым, хорошо знакомым, людям. Еще немножко усилия, и вот – Фрида уже не бежала, а летела свободной бабочкой в новую жизнь.

Название: Дай, Джим, на счастье лапу мне...
Жанры: Ангст, Драма, Философия, Hurt/comfort, AU
Фэндом: Naruto
Размер: 11 страниц
Статус: закончен

Утро началось слишком внезапно, и солнце ярко слепило глаза блондину. Именно в такие моменты он убеждался, что прозрачные шторки ни на что не годны. Зря потраченные деньги, которые и так уходят непонятно на что.
- Так, - в руках у него был маленький блокнот и плохо пишущая ручка. - За урок танцев в воскресенье 32 доллара, поход в зоопарк - 4 доллара, поход в кино - 16 долларов, - суммы, произнесенные его устами колебались от 2 до 120 долларов.
- Ты в курсе, что твой корм стоит дороже всего? - парень покосился на сидящую рядом псину. Она грустно опустила голову, будто раскаиваясь. Видимо, упрек хозяина ударил прямо в сердце.
- Да ладно тебе, Джим... - юноша протянул руку вперед, чтобы погладить грустного питомца, но собака ловко увернулась и подошла к столу в углу комнаты. Не прошло и минуты, как лекарства, стоящие на поверхности слетели вниз и покатились по полу. Некоторые плохо закрытые коробочки и вовсе оказались опустошенными, ибо таблетки успешно закатились под кровать и прочую мебель.
- Я просто сказал, что много денег уходит на корм! За что так-то? - сказал блондин на повышенных тонах и лениво встав с кровати, он, обойдя животное стороной, наклонился, чтобы убрать этот беспорядок. Первой в его руках оказалась пачка анальгетиков, которая заставила вставшего улыбнуться. Печальную улыбку вызвала не сама упаковка, а маленькая цифра, гласящая 236$.
- Да... - челка закрыла ему глаза. - Мои лекарства дороже, - с этими словами юноша покинул комнату, кинув лекарства обратно.
Все это время Джим сидел и смотрел, но как только хозяин вышел, пес, виляя хвостом, пошел за ним вслед. Оба оказались на кухне, и привычную тишину прервал громкий звук автоответчика: "Привет! Это Наруто, говорите после того, как гавкнет Джим! Гав!", после звонкого и радостного приветствия звонящий заговорил:
- Узумаки, черт тебя дери, я звоню уже который раз! Надеюсь, ты не забыл мое имя, мерзавец? Сколько можно сидеть в своей норе? Перезвони мне! - голос оборвался и гудок оповестил о том, что претензия окончена. Теперь можно было спокойно выпить кофе.
Блондин проследовал в гостиную, где стоял роскошный белый диван. Сидя на нем, Узумаки не редко засыпал, но сон, оборванный лучами искристого солнца и не думал возвращаться, поэтому включить телевизор было лучшей перспективой на утро.
Ушастый друг положил голову на край ложа, и грустно уставился на хозяина.
- Да ладно уж! К черту правила, ложись, - выдохнув разрешил юноша и громко хлопнул рукой около ног, показывая, что место свободно. Никогда в этом доме животные не лежали там, где располагался человек. Но почему бы сейчас не сделать исключения?
Два друга провели три часа пялясь в экран, то есть бездельничая. Обоих это времяпрепровождение устраивало. Но, к сожалению, Узумаки придерживался строгого режима в распорядке дня, поэтому ничегонеделание должно было срочно закончиться.
Джим издал странный звук недовольства, когда картинка резко исчезла и телевизор выключился. Он возмущенно взглянул на хозяина, показывая, что скорее всего произошла какая-то ошибка, что тот в свою очередь начал отрицать:
- Даже не думай, что я "случайно" сел на пульт, - он отодвинул ногами плед. - У меня много дел.
Собака давно уже привыкла к этому. Последние пять месяцев Наруто посвящал себя только саморазвитию, но по непонятным причинам состояние хозяина становилось хуже, поэтому во многом псу приходилось помогать ему. Жаловаться не приходилось.
- Не расстраивайся, Джим, - пройдя в прихожую, начал он. - В мои дела так же входит и прогулка с лучшим другом, - улыбнувшись добавил парень и игриво повертел в руке поводком.
Радости питомца не было предела: хвост забегал в разные стороны, уши стали торчком, а пасть радостно раскрылась. Раньше ему разрешалось прыгать по коридору, но в последнее время хозяин ругал кобеля за эту привычку, поэтому пришлось сдерживать свои эмоции.
Спускаясь по лестнице, блондин пел песенку, которая вошла в традицию этой парочки:
- Куда иду с овчаркой я, большой большой секрет! Нет, не медведь я, не свинья! А на вопрос ответа - нет!
После они выходили на улицу и совершали недолгую прогулку. Такую игривую и энергичную собаку как Джим, нельзя было выгуливать на поводке, но в противовес этому, пес был не очень дружелюбен. Он обожал людей и посвящал всего себя человеку, но собак... К ним кобель относился так, будто они стоят в очереди в паспортном столе: гавкал, дрался, кусался. Нередко из-за такого поведения, Наруто слышал фразы типа "Усыпи свою псину!" или "Намордник ей купи!". Второй совет имел свой резон, но у блондина, в силу рассеянности, никак не доходили до покупки руки, поэтому отпускать собаку вошло в привычку.
- Только прошу тебя, не дерись сегодня, - отсоединяя поводок от ошейника, попросил хозяин. - В моем состоянии поймать тебя... - собака, не дослушав, ринулась осматривать территорию и метить ее, чтобы вернуть статус главного во дворе.
Погода стояла приятная. Весной можно было действительно разгуляться! В холодное время года, Узумаки выходил с Джимом, выкуривал одну сигарету и тут же мчался домой, а в другие сезоны можно было дать время воображению: посидеть на площадке, попинать мяч с детьми, удерживать баланс на бортиках или просто усесться на скамейке близ дома. Утром солнце пощипывало веки, а вечером черные ветки на фоне темно-голубого неба, плавно раскачиваясь, заставляли забыть о проблемах и отдаться их ритму. Блондин просто смотрел на деревья и двигался в такт природе. Звук машин сливался с прочим топотом, капанием, гавканьем, кряхтением и руганью. Бывало, иногда, забывая о Джиме, Наруто отдавался самому себе и просто закрывал глаза. Ветер дул сквозь одежду и волосы, и странное чувство тепла, при наличии еще стоявшего снега, удивляло и задерживало. Так проходили секунды, минуты, часы... Наконец, Джим возвращался. Сегодня без драк. Молодец.

Хозяин уже доставал поводок, но вдруг заметил, что пес куда-то неотрывно смотрит. Он не лает, не рычит, а просто выставляет хвост торчком и смотрит в одну точку. Любопытность - вот, чем грешит блондин, да и все люди в этом мире. Один оборот, в надежде увидеть нечто удивительное, как вдруг полное опустошение.

- У-уз... - точка, в которую была уставлена пара, пыталась что-то выговорить.
Это был крах. Сколько бы Узумаки ни пытался скрыться от лучшего друга, тот все равно его нашел. Как собака. Наверное, именно поэтому юноша и завел настоящего пса, ведь после того, как он перестал говорить с Кибой, стало не хватать чего-то. Чего-то похожего на верность, поддержку и искренность. Все эти качества Наруто открыл в псине, и всеми этими качествами обладал Инудзука.
- Здравствуй, Киба... - протянул парень, наконец защелкивая замок на ошейнике.
- Не признал даже, - с ошарашенным лицом, будто самому себе, ответил собеседник.
Вот еще один плюс - собаке плевать как ты выглядишь, она узнает тебя по запаху.
- Кажется, я начинаю понимать, - протянул шатен.
- Ты уверен? У тебя такое редко, - шутка вышла грубоватой для человека, который можно сказать без причин бросил друга. Но этому самому другу было сейчас не до этого. Он медленно опустил голову и закусил палец, а потом сказал:
- Я иду к тебе, - сказано - сделано, Киба немедленно перешел дорогу и набрал с детства знакомый код.
- Познакомься Джим, это Киба - мой лучший друг, - прошептал Узумаки в воздух и направился домой.

***

Блондин заваривал чай. Движение рук было точным, глаза сосредоточенно смотрели на заварку. Создавалось ощущение, что такой простой алгоритм действий вызывал трудности у Узумаки, будто он нервничает или чувствует напряжение. Многие люди думают о чем угодно, когда добавляют ложки сахара в напиток, но Наруто проверял каждое свое движение, каждый замах.
- Тебе ведь две? - неуверенно спросил юноша.
- Как всегда, - отмахнулся шатен и добавил, - Ничего не меняется.
- Нет, меняется многое, - хозяин дома отложил ложку и оперся руками о тумбу.
- Многое, но не все...
- Ага, например твоя пафосность, - ответил Наруто более живым голосом. Видимо, приход друга не смог его не обрадовать.

Две чашки стояли на столе, и от жидкости в них несло теплом. Свет в квартире был притушен и создавалась атмосфера уюта и покоя. Между тем, на улице пошел дождь, но этот факт не огорчил друзей, напротив, он лишь добавил чего-то домашнего в обстановку. Капли, падающие с неба, аккуратно барабанили по машинам, зонтам, окнам.
Джим лег около батареи и усилено боролся с подступающим сном. Глаза слипались, но дыхание людей, находившихся в комнате, не давало покоя. Предстоит трудный разговор.

- И когда ты собирался мне сказать? - в голосе Инудзуки слышалась дрожь, но в тоже время усмешка. Будто все, что происходило сейчас, было частью какого-то заговора.
- Не знаю, - протянул блондин, взяв чашку со стола.
- А собирался ли?
- Это риторический вопрос?
- А ты будешь отвечать вопросом на вопрос?
- А ты?
Киба напрягся и выпрямил спину. Он был явно не доволен поведением друга. Нельзя так язвить и будто играть с собеседником, после того, как бросил, ничего не объяснив.
- Я серьезно, - прошептал Киба.
Повисло молчание, от которого становилось не по себе. Дождь становился громче, да еще и стрелка часов назойливо тикала, издавая неприятный звук.
- Скажи хоть, что с тобой? - шатен откинулся на спинку дивана.
- Рак, - прошептал блондин, наклонив голову. - Рак плевры.
Теперь тишина наступила гробовая. Парни забыли и о дожде, и о часах, они забыли обо всех звуках, доносившихся до них раньше. Все вокруг стало ничтожным, и Инудзуке стало трудно дышать. Глаза его расширились в панике, нет, в безумии, и он никак не мог усмирить свое состояние. Юноша почувствовал себя сокрушенным, выбитым из колеи, будто это ему только что поставили диагноз, будто это он болен, будто он умрет.
Челюсть двигалась в попытках хоть что-то сказать, но Киба смог произнести только пару жалких звуков, похожих на хрипотцу:
- Оп-е..-р.., - язык не хотел подчиняться, мысли и слова путались.
- Нет, дружище, - Наруто сделал глоток. - Неоперабельна.
На этих словах парень резко вскочил, отчего даже пес встрепенулся, и побежал в ванну. Оттуда донеслись не самые прекрасные звуки, но что поделать - впечатлительный.
Споров на счет того, нужно ли пытаться продолжать жить или лечиться больше не было. Шатен и так все видел, понимал и осознавал. Его лучший друг умрет.

Остаток вечера прошел спокойно. Друзья разговаривали, обсуждали, делились своим. Инудзука рассказал о помолвке с Хинатой, о том, что свадьбу наметили через два месяца. Поведал о том, что сдал экзамены и сейчас готовится к последнему курсу в институте. Все это он говорил по просьбе друга. Блондину хотелось узнать, что у близкого человека все хорошо и оставлять его одного можно.
Сам же он, в свою очередь, рассказал о том, что учится всему тому, чему не научился за эту короткую жизнь. Танцы, пение, гитара, рисование... Новое кино, книги, концерты. Если умирать, то с улыбкой.
Наконец, веселые темы перешли в нечто более серьезное, в нечто страшное, ведь над душой шатена все это время висел терзающий его вопрос:
- Сколько тебе осталось? - глаза смотрели в пол, и говорившему было уже стыдно за вопрос.
Узумаки улыбнулся, будто ждал этого вопроса и наконец-то может ответить. Он закатил глаза к потолку, наигранно считая.
- Месяц, - протянул Наруто наконец.
- Месяц? Я чего-то не понял... - в голове Инудзуки все механизмы затормозили. - Извини, конечно, но разве ты в хосписе лежать не должен?
- Хах, я думал ты возмущен, что нам с тобой только месяц общаться осталось, - глаза блондина искрили, ему действительно стало смешно.
- Чего смеешься, дурак? Отвечай на вопрос!
- Да, ты прав, - сказал он, убирая челку с глаз. - Метастазы распространились в другие органы, каждый день усталость, и, как ты заметил, я бледный. В минуту совершаю 22 вдоха, а ночью одышка и того хуже. Видел бы ты, как я харкаю кровью! То сгустки, то алая... Температура всегда выше среднего, уже смирился. Ну что еще... Сплю в кислородной маске...
- Прекрати, - тихо прошептал Киба.
- Да ладно тебе, ты ведь интересуешься! - хотел было продолжить больной.
- Остановись, не надо больше. Я просто хотел, раз такое дело... - он замялся, видимо, понимая, что решает сейчас за двоих. - Я не хочу, чтобы моим другом на свадьбе был кто-либо иной, хочу видеть тебя у алтаря со мной.
Теперь пришло время удивления Узумаки.
- Мне надо обговорить это с Хинатой, но она поймет, - с этими словами говорящий встал, взял кофту и ушел, кинув напоследок:
- Спасибо за чай!

***

С неожиданным уходом друга пришлось смириться, и блондин проследовал в ванну. Что-то не давало ему покоя, будто что-то забыл. Звук секундной стрелки часов донесся до ушей Узумаки, заставляя обратить на себя внимание. Цель достигнута, Наруто все же перевел взгляд на циферблат. Стрелка шла от цифре к цифре, тикала и немного вздрагивала, она словно намекала, что то, о чем забыл хозяин дома, связано со временем. Глаза парня не моргали, но были чуть сужены, сам он не двигался, будто под гипнозом, как вдруг уже минутная стрелка с громким щелканьем передвинулась. Этот щелчок ударил в ухо блондину и тот, в свою очередь, очнулся от настигнувшего его транса.
- Черт подери! Я просидел с Кибой весь день, уже девять часов! - так долго потерянная мысль наконец нашлась. - Джим, гулять! - с какой-то злостью крикнул юноша.
Собираясь, он себе что-то нервно бубнил под нос, пару раз не смог завязать шнурок, в итоге плюнул - надел вьетнамки. Все равно тепло.
- Понимаешь, дружище, они обещали мне смерть, но не маразм! - негодовал хозяин, обращаясь к псине. - Своими мыслями я хочу управлять до последнего вдоха.
Собака не обратила внимания на то, что Узумаки не исполнил традиционной песенки, ведь гулять она привыкла в восемь, поэтому уже как час боролась с подступающими порывами естественной нужды.
Еще пятнадцать минуть назад, щелчок вывел Наруто из транса, теперь же, щелчок прозвучал в районе шеи пса, когда поводок отсоединили. Этот звук давал зеленый сигнал. Джим немедля рванул по двору.
Блондин остался в одиночестве. Он знал, почему Киба ушел так резко. Конечно, Хината - лучшая подруга детства, обязательно согласится на перенос свадьбы, но шатен боялся, что свое согласие не даст Узумаки. Поэтому он резко вскочил и бросил. Бросил? Нет, бросил как раз Наруто, даже не подумав, какую боль причиняет близким. Он надеялся, что его забудут, не вспомнят и спокойно проживут без него. Так, его смерть не принесет никому страданий, не будет лишних слез.
Видимо, даже такой простой план, как отгородиться от прошлого и жить одним днем со своим верным псом, юноше не удалось воплотить. И теперь нужно было время подумать, и ответить самому себе на вопрос, а нужно ли идти на эту свадьбу?
С одной стороны, Киба прав, они лучшие друзья, и на роль друга жениха никто лучше не подходит. Тем более когда-то они даже планировали это момент, а потом представляли, как напьются. Так что, точка зрения Инудзуки была ясна и логична.
Но с другой стороны, на празднике будут все друзья блондина, все его прошлое, которое он так старался забыть. Они все увидят его бледное исхудалое лицо. Лишь чуть-чуть отросшие волосы, учитывая, что курс химиотерапии врачи закончили месяц назад. Дрожащие руки, и очень хриплый голос с постоянным кровохарканьем. На это Узумаки подписываться не хотел.
Тяжелые мысли поглотили парня, и вернул в реальность его громкий лай пса. Звук доносился громкий, но собаки нигде не было видно. Тогда хозяин поплелся на рычание и гавканье, словно слепой, опираясь чисто на инстинкты. Темнота вечера ничуть не помогала ему в этой миссии, да еще и откуда не возьмись появился туман, которого вообще никогда не было в западном районе.
- Джим! - о голосе блондин вспомнил в последний момент.
Лай усиливался, значит юноша был почти у цели. Тут уже слышался не только пес, но и чья-то невежественная ругань.
Перед глазами Наруто возникла сцена не самая прекрасная, но ожидаемая. Его верный питомец полез в драку с соседской псиной. К сожалению, эти овчары затеяли вражду уже давно, с тех самых пор, как в жизни Узумаки вообще появилась собака. Джим, будучи щенком, возненавидел Локи больше, чем остальных кабелей. Никто не знал о причинах, но то, что вышеназванный драл соседского пса без пощады было давно известным фактом.
Хозяин Локи был разгневан и кричал, что есть силы. Силы собак были неравны, перевес на стороне Джима был виден невооруженным взглядом.
- Я убью тебя и эту шавку! - завопил старик, разглядев в полумраке блондина.
Но юноше было не до этого. Его единственной целью было в буквальном смысле выдрать своего питомца из этой схватки. Он, не обращая внимания на ругань, направленную уже в его сторону, полез стеной между клыками, когтями и рычанием. Это еще сильнее разозлило соседа, ведь со стороны ему могло показаться, что Узумаки делает больно Локи.
- Убери от него руки, гаденыш! - в этот раз крича, мужчина лез бить палкой.
Но и Наруто, присоединив Джима на поводок, уже мог ответить. Хотя нет, не мог. Впервые в жизни, когда парень имел возможность постоять за себя и за друга, ответить, накричать, даже ударить соседа, он этого не сделал. Это отвратительное чувство, когда ты молодой и красивый человек не можешь сказать всего, что хочешь, какому-то злому, непонимающему идиоту пожилых лет. Не подумайте, что Наруто плохо относился к престарелым, но именно эта личность раздражала донельзя.
К сожалению, ничего не оставалось, кроме как развернуться и уйти. Уйти, зная, что покидаешь поле битвы не выкинув ни одного туза, уйти ни с чем, оставляя себе только стыд и позор.
Это личное поражение мотивировало Узумаки пойти на свадьбу. Зачем отказываться, если уже нечего терять? Ведь последние капли гордости и самоуважения уже отданы соседу.
С этими мыслями блондин лег спать, так и не зайдя в ванну, как собирался до этой злосчастной прогулки.

***

Утро встретило юношу так же радужно и приветливо, как делало это последний месяц. Конечно, последняя весна в его жизни должна быть солнечной и теплой. Спасибо хоть за это.
Как всегда прогулка с Джимом, белый диван, завтрак, танцы, от которых по всей видимости, уже стоило отказаться. Ну что ж, хотя бы польку и полонез разучил. В совокупности с вальсом, который Наруто танцевал на выпускном и некоторыми элементами брейк-данса, выученными в школьные годы, это были уже знания и умения и с ними, парень мог уверенно уйти из этого мира.
Рисование было более спокойным, поэтому уроки забрасывать пока рано. Хотя о времени блондин отзывался относительно, он мог умереть в любую секунду, учитывая, что лекарства принимает не все, да еще и ко всему прочему курит, тем самым уменьшая свой срок вдвое.
Дни текли однообразно, и скорый праздник, на который он все таки согласился, должен был хоть как-то разнообразить рутину. А пока, единственное, что приносило толику отличий - посещение врача и пес.
Второй постоянно лез ласкаться, шатался за хозяином по дому, радостно гавкал, когда Узумаки скучал. Кстати, к соглашению на роль друга жениха тоже подтолкнул именно он.
Вечерний инцидент во время прогулки только посеял в мыслях блондина идею пойти на свадьбу, и в самый решающий момент, когда Киба позвонил, чтобы узнать ответ, Джим сыграл свою роль.
- Алло?
- Ну, красавчик, как ты? - голос был игривым.
- Дышу, - скептично ответил тот самый "красавчик".
- Оу, - шатену было непривычно общаться с изменившимся другом. Это был все тот же Наруто Узумаки, лучший друг, одноклассник, опора и поддержка. Но теперь, будучи больным, он относился к жизни с иронией и вся человеческая радость вызывала у него циничную улыбку. - Ну, так ты решил? А то, я спрашивал у Хинаты, и она, как я и говорил, согласна, - в голосе слышны нотки гордости.
- Ты знаешь, - протянул блондин. - А кто придет? - он быстро сменил тему.
- Ну что за глупый вопрос? Не хочу хвастать, но черт побери - это же событие! - Киба будто ударил друга по плечу. - Будут все, даже Гаара решил приехать из Германии, представляешь? От него я не ожидал...
- Да, - задумчиво произнес юноша. - Я тоже... - в его мыслях кипели воспоминания о том, как он рассуждал, что на празднике будет масса знакомых. Наруто знал это, и поэтому не хотел приходить. В его мечтах была тихая свадьба под дубом и синим небом. Только они втроем и священником, вокруг тишина. Шикарно.
На языке уже вертелось "Нет, прости, но врач прописал постельный режим", который, кстати, был уже прописан пару месяцев, но тут, единственный сожитель Узумаки тихо заскулил. Сначала хозяин не обратил на это внимание, пока звук не стал громче. Наруто взглядом проводил пса, который, в свою очередь, подошел к приоткрытому шкафу. Оттуда неопрятно вылезал рукав пиджака, давно не носившегося.
Возможно сама судьба хотела появления парня на свадьбе, а судьбе юноша верил. Раз она хочет его смерти, и делает все, чтобы этого добиться, значит сделает все, чтобы он был на торжестве - даже заставит Джима заскулить и обнюхать костюм.
- Знаешь, я согласен, - резко сменив тон ответил Узумаки и бросил трубку, дабы не передумать.

Остаток дня прошел в приготовлении. Теперь, благодаря настойчивости Инудзуки, свадьба намечалась через неделю, и хоть временем к подготовке юноша располагал, он от нечего делать, наводил марафет сейчас.
Для начала Наруто просто надел костюм, чтобы посмотреть первоначальный вид.
- М-да, - подытожил он. - Уродливо.
В его понимании "уродливо" было все. Рубашка и брюки стали велики, поэтому сидели некрасиво и не слушались. Галстук выглядел, как удавка, потому что лицо блондина действительно было таким, словно после удушения. В общем и целом, казалось, будто сам владелец смокинга - это смешная картинка зомби-жениха. Если бы все было так смешно...

Вы можете не поверить, но чтобы довести себя до приличного состояния внешнего и внутреннего Узумаки понадобилась как раз вся эта неделя.
Он отменил курсы, чтобы находится все время дома. Соседку сверху юноша попросил гулять с Джимом, чтобы не тратить силы на разборки с недружелюбными собачниками.
И днем и ночью он дышал через кислородную маску, принимал все лекарства, не курил, даже если очень хотелось, и ел только здоровую пищу, чтобы придать хотя бы оттенок розового своему лицу. Самочувствие и правда стало лучше, в мышцах зародился заряд тонуса и руки не затекали каждые пятнадцать минут, дыхание теперь было не прерывистым, а более спокойным, а различные спазмы и одышки волновали реже. Конечно, Узумаки понимал, что это только временное улучшение - организм просто реагирует на приятные условия, но ведь большего он и не хотел. Достаточно просто появиться на празднике в более или менее здоровом виде, чтобы все не шарахались от тебя, словно от мертвого - цель достигнута.
Соседка сверху так же согласилась отнести костюм в ателье, чтобы его там чуть утянули. Теперь сидел он сносно.
Наруто старался отблагодарить старушку за доброту, предлагал ей денег или просто чаю, но каждый раз она отказывалась, мотивируя тем, что "делать добро нужно бескорыстно".
Сначала блондин в это верил, пока однажды она не ответила:
- Нельзя забирать вас такими молодыми, нужно забирать нас. Естественно, на все есть Божья Воля, но точно не смысл...
Видимо, сказала она это не подумав, просто высказала мысли вслух, более того, она, скорее всего, даже не заметила, как произнесла это. Но заметил тот, к кому она обращалась - Наруто.
Он долго думал об этом, когда ему только поставили диагноз. Долго размышлял о том, что Бог специально забрал его родителей рано, чтобы они не мучились, узнав столь печальную весть. Всевышний забирает жизнь у этого мальца, чтобы воссоединить с мамой и папой там, наверху.
Позже Узумаки отсек все мысли о Боге, ибо после первых приступов боли, он понял, что может там (где-то) и решили забрать его для чего-то, но точно не из благих намерений.

***

Первое июня - первый день лета. Серьезное число для Узумаки, но особенно для его лучшего друга. Сегодня свадьба, событие, которое останется в памяти до конца дней. Да, конечно, в жизни многих людей таких событий бывает несколько, но в этом случае, именно в паре Кибы и Хинаты не могло быть и мысли о скором разводе. Эти молодые люди были влюблены друг в друга со школы, и до сегодняшнего дня провели вместе все радости и невзгоды. Они не надоедали, не обижали, а просто любили. Каждое утро приносило им что-то новое: воспоминание, впечатление, опыт.
Наруто не хотел портить этот прекрасный июньский день своим видом, поэтому утром закатил истерику самому себе. Он хныкал, по-детски отворачивался от зеркала и спрашивал у Джима совета. Наконец, он смирился с неизбежностью мероприятия и принялся собираться.
Душ, смокинг, завтрак. Теперь нужно было ехать к другу, дабы поддержать.
После непродолжительной поездки в общественном транспорте блондин оказался около дома, который покинул тогда, год назад. Он резко ушел, оборвав все связи и ничего не объяснив. А сейчас, он, тот самый парень, стоит у порога и нервно сглатывает слюну, но тщетно, ведь во рту давно пересохло.
- Нет уж, я туда не пойду, - с этими словами блондин повернулся по направлению к своему дому, но его окликнул до боли знакомый голос.
- Наруто? Ты ли это? - тон завышается. - Дружище, дай я тебя обниму! - улыбаясь от уха до уха закричал юноша с хвостиком и побежал выполнять сказанное.
- Ты какой-то активный, Шикамару, - удивился Узумаки, пытаясь высвободится из объятий.
- А как же еще? Я год тебя не видел! - ответил непринужденно Нара. На самом деле такая реакция была вызвана не долгой разлукой, а знанием о том, что возможно это его последнее соприкосновение и общение с другом, поэтому лучше не упускать шанса. - Ну что встал, как вкопанный? Входи, этот придурок там уже перенервничал без тебя!
"Вкопанный" тут же последовал приказу и проследовал в дом.
Юноша оказался в давно знакомом месте в окружении давно знакомых людей. В начале никто не обращал на него внимания, все просто общались друг с другом. В помещении находились только парни, ибо женская половина была еще со вчерашнего дня удалена к подружкам невесты.
Да, у Хинаты был девичник, а у Кибы мальчишник. Без Наруто. А ведь когда-то именно он продумывал это событие...
Наконец, взгляд главной фигуры сегодняшнего дня упал на гостя, и улыбка шатена разошлась по швам.
- Узумаки, черт! - немного ослабив галстук заговорил он, обращая внимание остальных к пришедшему. - Где тебя носило? - это он сказал, оказавшись вплотную стоящим к блондину.
- Не привлекай внимания... - шепотом произнесла фигура, на которую уставились все.
- Поздно, дружище...
Действительно было поздно, так как все, кто были в доме уже не просто смотрели в сторону юноши, но и плавно к нему подходили. Кто-то даже уже открывал рот, чтобы начать говорить.
- Привет! - смельчак хлопнул по плечу парня. - Как ты?
- Нормально, Чоуджи, а ты? - Узумаки думал, что это лишь светская беседа, но шатен имел ввиду здоровье друга, поэтому вопрос удивил его.
- Х-хорошо... - по этому неопределенному ответу блондин понял, что все вокруг только и мечтают спросить его, когда же он умрет и как всем жаль.

***

Свадьба шла на ура. Гости веселились, молодожены не могли отвести взгляд друг от друга, везде пели песни, кричали и поздравляли. Наруто честно простоял у алтаря во время церемонии и даже поставил свою подпись в документе о бракосочетании.
Хината была прелестна, ведь ее роскошные темные волосы очаровательно смотрелись с белоснежной фатой и платьем. Инудзука тоже был хорош. К его вечно не расчесанной прическе и искристой улыбке отлично подходил строгий костюм и галстук-бабочка. Вместе пара смотрелась изумительно.
Узумаки пообщался с присутствующими, он выполнял роль друга жениха, то есть справлялся с тем, с чем не мог справится сам Киба. Например, ему пришлось час убеждать главу семейства Хъюга, что партия из Инудзуки прекрасная и здесь нечего боятся. Самому блондину это понравилось, ведь это была единственная беседа, где собеседник волновался о судьбе дочери, а не о скоропостижной смерти Наруто.
Наконец, выудив свободную минуту, юноша перехватил друга и затащил в ближайший угол.
- Ээ, дружок, по-легче! - шатен уже выпил с Гаарой, что сильно отражалось на его поведении.
- Ты рассказал им! - Узумаки грозно посмотрел в пьяные глаза.
- А ты чего ожидал? - голос друга изменился, видимо настолько острая тема отрезвляла.
- Если уж приглашаешь на праздник, то не делай из него мучение для меня.
- А ты думал они сами бы не заметили? Ты посмотри на себя, - он осмотрел стоящего с ног до головы. - Кто угодно поймет, что ты при смерти.
- Ну знаешь что, - этого Наруто вынести не мог. Он так старался выглядеть живым, так хотел быть, как все, чтобы люди хотели поговорить с ним, а с его болезнью, и тут такое...
- Да ладно тебе, - Киба потер переносицу. - Зато смотри сколько людей волнуется о тебе. Не понимаешь? Тебя не было год, они имели право знать...
- Иди ты, я сам знаю, кто и что имеет право обо мне знать, - юноша отпустил ворот друга и отвернулся. - Поздравляю тебя, дружище. Сегодня прекрасный день, - с этими словами он удалился.

***

Домой Узумаки вернулся через час, в принципе, как и рассчитывал. Джим ждал, надеясь на прогулку, которую честно получил. Хозяин был чем-то доволен, что приятно радовало.
По возвращении в квартиру, Наруто не пошел в ванну, а потом в кровать, как делал это каждый день, нет, он направился в гостиную к белому дивану. На столике рядом внезапно появилась различная закуска, сигареты, пепельница и выпивка, а на экране вдруг появилась картинка, предупреждающая, что пиратство преследуется по закону. Пес вопросительно посмотрел на хозяина.
- Да, Джим! Я точно не попаду в рай, так что сейчас можно придаваться чревоугодию. Давай смотреть ужасы, курить, пить и есть! - он убрал плед со свободной места на диване, как бы приглашая собаку. В ту же секунду псина уже располагалась по-удобней на своем месте.
Так друзья просидели всю ночь, не раз пугаясь и подпрыгивая на месте. Блондин нередко дискутировал с питомцем, обсуждал актерскую игру, сюжет и операторскую работу. Пачка сигарет становилась все более пустой, как и бутылка с джином.
- Хах, Джим, смотри, - он неуверенно указал на бутылку. - Тебя зовут Джим, а я пью Джин, совпадение?
Новые фильмы, все больше щелчков зажигалкой и пролитых капель на столе. Так прошла ночь, а потом и день и следующий вечер.
Да, конечно, юноша выводил пса на улицу, но не более. Ели, спали и пили друзья на этом диване. Собаку такое времяпрепровождение устраивало, ведь они были вместе, и хозяин не уходил ни на какие занятия, ни спать, нет, он был только с ним. Мечта.

Следующим вечером Наруто опять запускал фильм, на столике снова стояло вчерашнее меню. Но что-то было не так. Настроение у блондина было... Его вообще не было. Будто кукла.
- Знаешь, друг, - Узумаки посмотрел Джиму в глаза, хотя знал, что собаки этого не любят. - Я умру и ты это знаешь, но я умру так, как хотел. Никто не заметит, никто не будет плакать и вспоминать. Люди будут жить дальше, и все будет прекрасно. Только бы меня кремировали, а то не хочу быть съеденным червями... Соседка встретит сына из армии, этот дом продадут, у Кибы будут дети, работа, и... - он замолчал на минуту. - Собаки...
Джим виновато сложил лапы и положил на них голову. Его глаза смотрели на блондина снизу вверх, будто он извинялся.
- Я идиот... - прошептал юноша, резко подскочив. Его губы пытались произнести что-то еще, но не могли - мешала внезапно появившаяся одышка. Дыхание ускорилось и голова закружилась, пальцы резко обхватили виски, зрение расфокусировалось, а сердце стучалось в бешеном ритме. На Наруто вдруг наплыло озарение, он понял, что кое-что сделал не так. Да, конечно, его злобный гений справился с миссией уйти всеми забытым, но вот только оказалось-то, что не всеми...
Придя на свадьбу Узумаки мог лично убедиться, что за один год друзья его не забыли, но по-крайней мере привыкли жить без него, они свыклись с миром без Наруто. Только Киба делал какие-то попытки восстановить общение, но никто более. И вот, почти перед смертным одром, когда сама старуха смерть виднелась за горизонтом, блондин понял, осознал, принял, что есть в этой жизни тот, кто еще не готов к раннему уходу юноши. Джим.
Какая ирония, ведь был бы у парня еще хоть один месяц, один проклятый месяц, он, возможно, что-нибудь, да, придумал. Отдал бы пса соседке или в приют, нашел бы место, где верный друг так же бы отвык от хозяина. Но мысль об этом пришла слишком поздно, когда молодая жизнь обрывалась в мгновение.
В бессилии Узумаки упал на пол, закрыв лицо руками, судороги прошли по его телу, а ему казалось, что такое бывает только в кино или сказках. Нещадная боль прокатывалась по каждому его мускулу, но агония была не внешняя, нет, она была внутренняя. Он хотел рыдать и кричать, хотел задержаться тут еще на секунду, в глазах стало темнеть и блондин увидел то, что не хотел бы лицезреть никогда.
Его верный пес аккуратно спустился с дивана, с дивана, на котором лежал лишь в последние дни хозяина, и подошел так близко к уже умирающему, что дыхание его можно было ощутить на щеках.
- Нет, Джим, пожалуйста, не надо... - жалобно проговорил Узумаки. - Только не скули...
Но просьбы никак не волновали псину, она, напротив, выдала еще пару жалобных звуков, а потом просто лизнула Наруто в губы, уже холодные и бледные. Мокрый нос прикоснулся к подбородку юноши, и это придавало прохладу горячему телу.
- Дай, Джим, - уже еле слышным голосом сказал хозяин. - Дай мне свою лапу...
Пес, будто понимая каждое слово, да и вообще все происходящее вокруг, покорно дал лапу, не отрывая носа от лица блондина. А тому уже не было больно, внутри все стало легко и приятно, как не было уже много месяцев. Сердцебиение стало отрывистым, но таким плавным, будто волны в море. Голова кружилась, но это было похоже скорее на полет средь облаков, дыхание стало ровнее...
- На счастье, дружище, на счастье... - с этими словами Узумаки закрыл глаза.
Собака пролежала с хозяином до самого утра, пока соседка не пришла проведать, как она говорила "лучших друзей на планете". Забавно.

***

- Как ты думаешь, он сейчас нас видит? - спросил шатен, склонив голову.
Ответом послужила тишина. Вокруг вообще было тихо, даже шепотом призраков не веяло. Такая мертвая тишь позволяла услышать шелест листьев, пение птиц где-то далеко, и карканье ворон где-то близко. Но самое прекрасное было слышать дыхание. Умеренные вдохи и выдохи, свои и спутника.
- Если и видит, то точно угарает над моей пафосностью, - ответил за собеседника парень. - Приходить сюда было бы для него странной идеей.
После этих слов юноша молчал еще минут двадцать. Он стоял, смотря иногда в одну точку, или озираясь по сторонам. Погода была приятной: солнце, голубое небо, зеленая трава. Ветер, который слегка раздувал волосы и теребил поводок в руках.
- Ладно, дружище, пойдем.
С этими словами пришедший с псом развернулся и последовал по направлению к дому. Путь предстоял не близкий, но красивый, потому что вокруг была природа и, если честно, настоящая роскошь. Глаза слепило, в легкие набирался кислород. Где-то вдали, на поле, монашки собирали стога сена, а рядом находилось озеро, у которого смиренно сидел рыбак в соломенной шляпе. Казалось, что он спит. Пусть - его дело.

Работа представлена в номинацию «Осенняя скрижаль».
Аннотация: размышления на тему.. Почему-то навеяло именно такой вариант. Наверное, просто накипело.
Цель: хотелось донести свои мысли не просто обычным рассказом, а как-то более… утонченно, наверное. И просто добавить чуть-чуть своего творчества на сайт.

Посмотришь иногда на мир вокруг
И спросишь ты «Скажи-ка мне, мой друг,
Куда мы движемся? К чему несет река
Событий нас? Иль правда нелегка?»

Ты взглянешь на меня как тот Барбос –
Немного преданно, но тут ж повесив нос,
Когда в сознании мелькнет тотчас
Всего лишь мысль «Куда ТОЛКАЮТ нас?»

Все те посылы, что звучат вокруг
Как клич, призыв, все создавая труд
Похожим быть на серый же народ.
Скажи, а не пройти ль нам реку вброд?

Пойти туда, где ветер легок, свеж,
Аки тот бриз… Не крикнут ли «Мятеж!»?
Не захотят ль остановить овец,
Что двинулись не как сказал отец?
Отец ли он? Иль самоназван царь?
(Не явственно, закрыт той тайны ларь)
И трон его высок, под троном – мы,
Держатели родной, большой страны.

Но хочется же нам чуть-чуть глотнуть
Того, в чем нашей жизни скрыта суть,
Раскрыть крылА, взмахнуть – и разом ввысь,
Туда, где наши предки родились.

К свободе, счастью! Но подрежут нам
Свободы крылья?.. А напьемся в хлам!
В хмельном угаре жизнь не так страшна.
И жажда жизни лишь для нас важна.

Аннотация: Третья мировая война сказалась мировым кризисом и катаклизмом. Правительства нет, все города разрушены. Люди выживали полагаясь друг на друга. Но не всем сиделось спокойно. Могучий Клан, который держит людей в страхе, постоянно убивает и разоряет чужие селения. Но только одна деревня смогла дать им отпор, цена за кото-рый была слишком высока.

Цель: Выслушать мнение читателей, исправить ошибки, и отправить в издательство.



Мертвая земля, расположившаяся под грязным туманом, который скрывает по-гибающие остатки природы. Города и дома разрушены в прах. Всё это последствие после третьей мировой войны.
Вся жизнь на планете изменилась, что такое «цивилизация» и «счастливая и без-заботная жизнь» стали редким воспоминанием в памяти уходящих поколений. Круп-ные и малые государства распались, люди выживали, полагаясь на себя, часто объеди-няясь семьями, основывая свои собственные поселения на пепелище ушедшего мира.
Одно из таких селений располагалось на месте, где некогда находился неболь-шой городок у самого крайнего востока Европы. Селение было мирным, люди стара-лись не ввязываться в дела чужих и собственно развязывать между ними конфликты. Жители гордились тем, что в отличие от других селений они жили более-менее в до-статке и могли найти себе способ выжить, не прибегая к варварству. Жители назвали своё селение как «Деревня Стальной Веры».
Деревня была разбита на несколько лагерей. Один из лагерей занимался продо-вольственным хозяйством, второй военным, а третий общим технологическим разви-тием.
У каждого жителя было своё занятие. Они вставали рано утром и принимались за работу, только поздно вечером, когда уже темнело, все возвращались по своим домам.
Один из многих таких домов располагался на краю деревни. Его окружал почти высохший лес с густыми зарослями (жителей называли его Мёртвым Лесом). Сам дом напоминал на половину разрушенный барак, с дырявой крышей, в некоторых местах были заколоченные окна, а с правой стороны дома торчала кирпичная труба. В нём жила одинокая пожилая женщина. Звали её Мария.
Она, как и многие из жителей занималась продовольственным хозяйством. Сама она была худая, небольшим ростом, немного горбилась и прихрамывала на правую ногу. У неё был всего один, но очень хороший друг, с которым они каждый день вме-сте работали. Он был высоким, стройным мужчиной, лет так двадцать пять, звали его Владимир.
Это было обычное для всех утро, на улице гуляла пасмурная погода, где за гори-зонтом с западной стороны постоянно кружат чёрные тучи, которые непонятным об-разом подсвечиваются ядовито-красным светом.
Мария просыпалась рано и не торопясь собиралась на речку, чтобы набрать во-ды, но только она вышла из дома, тут к ней подбегает мужчина и выхватывает у неё ведро из руки. Мария медленно развернулась и говорит:
- Что-то ты рановато сегодня сынок?
- Ну, собственно как и всегда тёть Маш, – отвечает ей Владимир.
Посмотрев друг на друга, усмехнулись, и отправились вместе к речке.
Речка была настолько чистая, что из него можно было спокойно пить воду, единственная проблема была до неё добраться, так как вокруг неё росли огромные за-росли колючих растений.
Подойдя к речке, они сразу принялись набирать воду. Долго они там не задер-живались, как только они набрали воду сразу же пошли назад, но никто из них не об-ратил внимания на то, что возле них, были опалённые и окровавленные кусты.
Придя в дом, Мария и Владимир приготовили себе небольшой, скромный зав-трак. Позавтракав они, как и все отправились на работу в огород. Огород был не больших размеров, который находился не далеко от их дома. Они всегда приходили раньше всех, но на этот раз, зайдя в огород, они увидели следы двух человек, ведущие из леса до середины огорода, потом одна пара следов вела в сторону речки, а другая прямиком в центр деревни.
- Кто-то пришёл раньше нас? – спрашивала Мария у Владимира. – У нас что, во-ришки объявились?
- Я так не думаю, – задумчиво ответил он ей. – Они ведь ничего не взяли.
- И то правда, – сказала Мария, оглянувшись вокруг. – Ну, тогда не страшно, главное не помяли ничего.
Однако Владимира охватило любопытство, он был уверен, что сегодня, когда он шёл к Марии, следов не было, да и что там такого интересного в этом мёртвом лесу. Как только остальные люди начали подтягиваться на работу, Владимир всё же решился сходить в лес и проверить, откуда вели следы.
- Я пойду, отойду ненадолго, – сказал Владимир Марии и пошёл в сторону леса, по тем самым следам.
Заросли в лесу были настолько густыми, что отчётливо было понятно по поло-манным веткам, откуда пришли неизвестные гости. Заросли становились всё гуще и гуще, но Владимир продолжал идти дальше, пока они резко не кончились. Тут он сба-вил шаг и продолжил идти дальше, но натоптанных следов стало слишком много. Осмотревшись вокруг, он обратил внимание на странно обгоревшие ветки кустов. По-дойдя ближе к ним, он заметил овраг, находившийся за ними, заглянув туда, и сразу заметил странно подозрительный бугор закиданный листвой. Спустившись в этот овраг и начал раскапывать тот самый бугор, едва смахнув листья, как сразу же отскочил назад и с ужасом смотрел на то, чего он увидел.
Это оказался мёртвый мужчина, в котором была неглубокая дыра, а само тело было сильно обожжено, однако одежда была в нормальном состоянии, поэтому скла-дывалось такое ощущение, будто он сгорел изнутри. Осмотрев его вещи, Владимир понял, что этот человек был не из нашей деревни. Определить из какого селения, он от тоже не смог, так как особых отличительных признаков у него не было, кроме татуи-ровки заглавной буквы «М» у него на шее. Убит был точно не нашими солдатами, так как такого оружия в деревне нет, значит, здесь постарались другие. Владимир поднялся с земли и быстрым шагом пошёл обратно, размышляя по дороге над тем, кто это могли быть и кто его мог убить.
Подойдя к ограждению огорода, тут внезапно подул сильный тёплый ветер с за-падной стороны и, его тут же осенило на какую-то мысль, и он резко тронулся с места, пробегая мимо Марии.
- Что случилось Вов? – кричала она ему в след.
- Я все позже объясню! – ответил он.
Владимир боялся самого худшего, ведь даже у самой мирной деревни были так-же и самые заклятые враги, которые нападали без всяких веских причин и переговоров. После нападения они ничего не забирали, что им нужно никто не знает, кроме как убивать людей, наверное.
Прибежав к главному зданию деревни, Владимир без всяких раздумий мгновенно пробегает через охрану, поднимается на второй этаж и вламывается в кабинет старосты деревни и говорит:
- Товарищ староста! Мною в лесу был обнаружен…
- Как вы смеете так врываться ко мне в кабинет! – перебивает его староста. - Куда смотрит охрана?
В это же время подбегают охранники и один из них говорит:
- Просим нас извинить! Мы немедленно его выведем отсюда!
- Сделайте милость, – сказал староста.
Тут же Владимир обращает внимание на то, что помимо самого старосты и двух его заместителей стоит ещё один, но сильно потрёпанный человек, который был одет также как и тот мужчина, которого он нашёл в лесу.
- Этот человек, он… - выкрикнул Владимир.
Не успев договорить, как один из заместителей старосты его перебивает громким и наглым голосом:
- Заткись! Мы и так знаем кто он такой! Охрана, какого чёрта вы стоите? Быстро увели его отсюда!
Из жителей никто никогда не любил этого заместителя, так как он всегда был высокомерным, самодовольным и злым человеком, которому было наплевать на окружающих его людей. Настоящего его имени никто не знал, да и сам он его никому не говорит, поэтому его люди звали как «Злой». Наверно поэтому, он заместитель старосты по военным делам.
- Эй, Петрович, какого дьявола, твои люди не на работе? – Спросил Злой у вто-рого заместителя.
- Разберёмся! – ответил Петрович.
- Пусть останется, это ведь тоже касается людей вашей деревни, – говорит тот самый незнакомец.
- Это уже мы будем решать, кого касается, а кого нет, – твёрдо говорит Злой.
Владимира уже начали уводить с кабинета, как староста решил, чтобы он остал-ся.
- Ладно, пусть останется, – выдохнул староста. - Знакомься, этот человек с севе-ро-западной группировки, пришёл нас предупредить о том, что…
- Разрешите, я сам всё расскажу? – перебивает его незнакомец.
- Хорошо, – недовольно ответил ему староста.
- Да, я из небольшой группировки «Индагатор». Мы жили в юго-западном быв-шем метро Москвы. Редко вылезали на поверхность и то только ночью, чтобы найти какое-нибудь продовольствие с материалами для наших исследований.
- Ваших исследований? – Спросил Владимир.
- Мы занимались исследованием поведения электромагнитных частиц, другими словами с использованием особых технологий, мы называем их «Руны», которые могут задавать особую матрицу, по которой распространяются волны, что позволяет менять или устанавливать путь движения электронов. Если использовать эту технологию можно создать практически идеальное оружие. Для этого всего лишь нужно надеть на себя специальное обмундирование и можно спокойно, воссоздать шаровую молнию у себя в руке и эту шаровую молнию преобразовать в кубическую.
Владимир сильно задумался над тем, что сказал этот человек, но особо ничего не понял и решил задать вопрос, про то тело, которое он нашёл в лесу но, не успев ска-зать ни слово, как этот незнакомец, начал разговор на эту тему.
- А человека, которого вы нашли в лесу, был моим братом, да, он не смог увер-нуться от похожей техники и моментально погиб.
- И ты об этом так спокойно говоришь! И как понять «не увернулся», вы, что ис-пытывали это оружие на нём? – возмущенно говорит Владимир.
Стой спокойно и слушай! – накричал на него незнакомец.
Владимир стал внимательно его слушать, стараясь его не перебивать.
- Как я говорил, мы занимались исследованием, но мы хотели использовать такое оборудования для мирных целей, ведь помимо создания орудия убийства можно делать и такие вещи, которые помогли бы выжить народу и восстановить мир на этой проклятой земле. Разработка уже переходила на финальную стадию, как на нас напали. Часть групировки было взято в плен, а другая часть была просто убита. Естественно наши разработки были похищены. Мы единственные, кто смогли убежать.
Тут этот незнакомец склонил голову и начал продолжать рассказ, вспоминая те печальные события, которые произошли в том самом лесу.
- Всего нас было трое, один как ты понял, был убит нашей разработкой, пытаясь отвлечь противника и дать нам убежать. Добежав до деревни, мы решили разделиться, чтобы второй отвлек преследователя и позволить мне добраться до вас, сообщить дан-ную новость и предупредить о том, что возможно ваша деревня окажется следующей для нападения.
- И кто же эти ненаглядные, которые возможно на нас нападут? – с усмешкой спросил Злой.
- «Чёрные Хранители».
- ЧЕРНЫЕ ХРАНИТЕЛИ! – громко воскликнул Владимир.
Владимир был очень сильно шокирован, словно ему слон на ногу наступил. Ведь это именно тот самый клан, который нападал без всяких веских причин и убивал лю-дей.
- Они, что хотят испытать на нас это оружие? – спокойно спросил у него старо-ста.
- Возможно, но я не знаю ничего об их планах. Единственное что я услышал от их Майора то, что они собираются усовершенствовать регенерацию какой-то искус-ственной ткани.
- Регенерация искусственной ткани, – чуть ли ни шёпотом и задумчиво произнёс Владимир.
- Вы знаете, что это может…? - спросил его незнакомец.
- Нет, понятие не имею, – незамедлительно ответил Владимир. – Просто такое ощущение, что где-то я это уже слышал.
Услышав ответ на этот вопрос, староста посмотрел на Владимира, таким при-стальным взглядом, будто он в чём-то его подозревает.
Тут незнакомец немного задумался и спустя пару секунд говорит:
- Мне кажется, что регенерация ткани, это некий образ искусственного созда-ния…
Не успев договорить, как тут же прозвучал огромный взрыв, с такой силой, что даже стены затряслись.
- ЧТО ПРОИЗОШЛО? – спросил староста у охраны.
- НА НАС НАПАЛИ С ЮГО-ЗАПАДНОЙ СТОРОНЫ, - выкрикнул один из охранников.
- Ну, наконец-то, хоть какое-то развлечение, – говорит заместитель старосты по военным делам. - ВСЕМ СОЛДАТАМ БЫТЬ НА МЕСТЕ ПРОИСШЕСТВИЯ.
- С ЮГО-ЗАПАДНОЙ СТОРОНЫ!? – с ужасом переспросил Владимир.
- ДА! – Ответил староста.
- Не может быть? Тётя Маша?
Не задерживаясь, Владимир быстро рванул в сторону огорода, где работала Ма-рия. Тут же прозвучал такой же взрыв, но уже не такой сильный. Только бы успеть – про себя подумал Владимир. Спустя пару минут произошёл ещё один взрыв, не далеко от Владимира, что у него не получается удержать себя на ногах и падает, задевая левое плечо о рядом лежавшую железку, которая разрывает в этой области одежду и остав-ляет не глубокую рану. Он не немедленно встаёт и продолжает бежать.

***

Этим временем в деревне творилась паника, люди не понимали что происходит. Только и были слышны разговоры:
- Что случилось?
- Это что опять Черные Хранители?
- Чем опять мы им не угодили?
- Это не могут быть Черные Хранители. Они ведь всё время нападают с запада.
Тут на балкон выходит Староста и говорит:
- Уважаемые граждане прошу соблюдать спокойствие. Всем большая просьба, отправиться в северно-западную часть деревни и укрыться, пока всё не закончиться.
- Что случилось? - спрашивают жители.
- Мы сами ничего не знаем. Повторяю, прошу отправиться в северо-западную часть деревни, – отвечает староста.
Тут к нему выходит, второй из его заместитель Петрович, который руководил лагерем продовольственного хозяйства. Он был абсолютно противоположной лично-стью первого заместителя, не любил выделяться и ходил в одной и той же одежде.
- Зря вы решили Владимиру остаться, - тихим голосом говорит он старосте.
- Почему?
- Вы ведь сам знаете, что за кровь у него течёт, можно сказать даже не человече-ская. Лишние эмоции ему не к чему. Вдруг он…
- Хватит! – перебивает его староста. – Я и сам знаю, что он за человек. Если мы и дальше будим его ограничивать, то он может начать нас подозревать, а этого нам не надо.
- Логично. Вы кстати обратили внимание на то, что…
- Да. К нему потихоньку начинает возвращаться память.
- Что будем делать?
- Ничего особенного, мы скоро снова отправим его туда, – договорил староста и злостно улыбнулся.
Не далеко от них находился Злой и давал указания небольшому отряду солдат.
- Ну что, солдаты недоделанные, - громко говорит. – Наверно уже всю свою пя-тую точку отсидели. Пора в бой выдвигаться. Видели куда, вот тот мужик побежал, - указывает в сторону, в которую побежал Владимир. - Вот вам туда и надо. Ваша задача всё та же, нейтрализовать всех нежелательных гостей. Всем все ясно?
- Так точно! – разом выкрикнули все хором.
- А кто наш враг? – спросил один из солдатов.
Тут к нему подходит Злой и уже спокойным голосом ему отвечает:
- А это, друг мой, ты узнаешь лично.
- Ну, что встали! Вперед, вперед!
Как только солдаты отправились, Злой незамедлительно оправился к главному зданию и кричит незнакомцу:
- Эй, человек Индагатор, дуй ко мне!
Тут выбегает тот самый незнакомец и Злой начинает разговор, но уже более спокойным голосом:
- Мне плевать из какого ты поселения и что ты там делал, но раз ты здесь, то то-же будешь нам помогать. Видишь вон тех трех солдат? – и указывает на солдат, кото-рые стояли недалеко от здания.
- Да, вижу, – возмущено ответил незнакомец.
- Отлично, зрение ещё не потерял. Так вот, идёшь вместе сними, позади того стада, которое сейчас побежало и будите прикрывать их сзади. Усёк!
- Да.
- Ну, тогда вперёд!

***

В это время Владимир добегает до огорода и видит, что тут никого нет, кроме как брошенных трудовых инструментов, и он решает отправиться в сторону дома Ма-рии. Владимир добегает до него и заходит, но видит, что в нем все разбросанно, будто здесь пытались что-то найти, но кроме хлама в доме больше никого не было. Где же ты? – подумал Владимир и собрался дальше идти на поиски. Но как только он собрал-ся выйти из дома, как тут же вламывается какой-то неопрятный человек, одетый в ка-муфляжные серые штаны, в черную футболку, сверху которой был также надет лёгкий бронированный жилет, а его лицо прикрывал платок и начал стрелять в разные сторо-ны. Тут Владимир выбивает у него из рук автомат, заламывает руки за спину и кидает его на пол.
- Вы кто такие и что вам здесь надо? – яростно спрашивает Владимир.
- Мы люди из соседнего штата, просто пришли по тусить, – нагло отвечает ему.
Тот недовольным ответом, размахивается рукой и со всей силы ударяет его в об-ласть лица.
- Повторяю, кто вы такие и что вам здесь надо?
- Да ты чо, не знаешь кто мы такие? Да вы оказывается просто лохи.
- Лохи говоришь! – тут последовал ещё один удар.
- Да мы обычная банда. Издалека пришли, а ты нас так встречаешь, может по чайку, а?
- А что вам дома то не сиделось?
- Да нас Черные Хранители вытеснили от туда, они без разбору всех мочили. Два поселения за один день зачистили, вот мы и решили слинять, кстати, давай что ни будь по крепче, наших помянем?
Тут Владимир задумался.
- Два поселения, – сказал он тихим голосом. - Так зачем нас бомбить пришлось?
- А вы разве чо, согласились бы отдать нам все, что у вас есть?
- Нет, а вот, как-нибудь помочь...
- А ха-ха, это то же самое, что хищник спросит у добычи, а поможете ли мне вас съесть? – с усмешкой проговорил
- Я смотрю ты шутник. Здесь женщина жила, где она сейчас?
- Там где и все, в АДУ!
То ещё раз размахивается, только уже сильнее и опять ударяет его по лицу.
- Да откуда я знаю-то, я сюда пришёл, смотрю, нет никого, и решил поискать, что ни будь пожрать. Я только вышел, зашел за угол поссать, смотрю, кто-то в дом вломился вот и решил припугнуть. Кстати да, отпусти поссать, а то уж очень хочется.
Владимир снова размахивается и ударяет его так, что он теряет сознание и реша-ет продолжить поиски.
Выйдя из дома, он отправился в сторону речки. Пройдя небольшое расстояние, и как только он вышел на тропинку, видит, что кто-то лежит, подойдя по ближе, Влади-мир понял, что это лежит как раз Мария. Подбегая к ней, он думал только об одном, чтобы только она была жива. Как только он подбежал к ней, он наклонил её в поло си-дячие положение и начал ощупывать её пульс. Она оказалась жива.
- Тёть Маш, очнитесь! – говорил Владимир дрожащим голосом.
Та медленно открывает газа и говорит:
- Ох, Вова это ты, – отвечает ему слабым голосом.
- Да тётя Маша, это я. Вы сможете встать, я отведу вас в безопасное место?
- Да сынок смогу.
Они встали и отправились в северо-западную часть деревни. Пройдя небольшое расстояние, они увидели проходящих мимо солдат, которые поспевали на место атаки бандитов. Тут к ним подбегает человек, с которым он общался в кабинете у старосты и предлагает свою помощь, но Владимир отказался и попросил помочь нашим солдатам разобраться с бандитами. Пройдя ещё несколько метров, Мария и Владимир решают присесть отдохнуть. Из далека только и было слышно, как раздавались выстрелы и вопли бандитов.
Тут за спиной, послышалось какое-то шуршание, Владимир медленно оборачи-вается назад и видит, что за ними стоит тот самый бандит, с тем самым автоматом, ко-торого он оглушил в доме Марии.
- Так вот ты кого искал! – сказал бандит.
- Вов что случилось? – спросила Мария у Владимира.
- О, какая трогательная сцена, она, что твоя тёлочка? – усмехается он над ним. - Сочувствую я вашей деревне, что даже молоденьких девочек у вас нет. А ха-ха-ха!
Владимир разъярённо вскакивает с места и уже хотел начать драку, как тот нацелил на него своё оружие и говорит:
- Не а, ты лучше сядь, а то я из тебя дуршлаг сделаю.
Тот медленно сел, а Мария была настолько испугана, что не могла ничего ска-зать.
- Кстати я тебе должен пару маленьких вещей, которые ты у меня оставил, – го-ворит бандит и показывает ему синяк, который тот ему поставил. - Но я даже отплачу тебе большим, я сначала отстрелю тебе руки, потом ноги и оставлю тебя с твоей тё-лочкой, чтобы она смотрела, как ты мучительно умираешь.
Бандит начинает прицеливаться и уже готов был стрелять, как Мария отталкивает Владимира и сама подставляется под расстрел. Владимир с ужасом наблюдал за этим. Когда он падал, у него складывалось такое ощущение, будто время остановилась, при этом он ничего не мог сделать, как падать на землю и наблюдать, как бедную старушку беспощадно расстреливают. Падая, она не произнесла ни звука, а только смотрела, грустными, но в тоже время счастливыми глазами на Владимира. Как только он упал на землю, то сразу заметил ту самую железку, торчащую из земли о которую он тогда поранил руку, схватив её, и бросил в него острым концом, но тот уклоняется.
- Что даже попасть в меня не можешь, ты настолько жалок, как и те люди, кото-рых я убивал, – сказал бандит и начал перезаряжать оружие.
Владимир посмотрел на Марию и увидел её полуоткрытые глаза и небольшую улыбку на лице, а её рука была вытянута в его сторону. У него сжалось сердце от пе-реполняемых его эмоций. От возникшей ярости, начали краснеть глаза, зрачок вытя-нулся в вертикальное положение, дыхание участилось. Но тут услышанный треск электрического разряда, остановили Владимира от преждевременных действий и через несколько секунд, бандит отклонился грудью вперёд, и его кожа получила обширный ожог по всему телу, это выглядело, так, будто он сгорал изнутри. Как только бандит упал, передним стояло нечто похожее на человека. Он был полностью одет в темно-серую металлопластиковую броню, в правой руке он держал какую-то пушку с боль-шой не глубокой дыркой, отходящей от неё какие-то маленькие светящиеся прорези, кроме того у него на левом плече была чёрная гравировка крыльев ангелов. И тут Вла-димира охватил страх, понимая о том, что перед ним стоял сам солдат из клана Чёрных Хранителей, с тем самым оборудованием, о котором ему рассказывали. Тут его оружие снова затрещало и засветилось так ярко, будто он смотрел на солнце среди белого дня, как тут же прозвучал откуда-то из стороны выстрел и рука, как и вся его правая часть тела солдата, разорвалось на части.
Владимир повернул голову в ту сторону, откуда раздался выстрел и увидел того самого незнакомца, которого он видел в кабинете у старосты и предлагал ему недавно помощь.
- А ты говорил, что помощь тебе не нужна, – говорил он, подходя к Владимиру.
- Ты был прав, но лучше я бы умер вместе с ней, – ответил ему Владимир.
- Не говори так, она погибла, защищая тебя, ей и так оставалось жить всего ни-чего, она сделала правильный выбор.
- ЗАТКНИСЬ! – накричал на него Владимир. - Она, как и я не помнила своей се-мьи. Семнадцать лет назад, потеряла своего сына, а я был его заменой, как она для ме-ня матерью.
- Разве это был не материнский поступок?
- Да, но… - не договорил Владимир, как слеза прокатилась по его щеке.
- У меня брат, вон тоже лежит в лесу, – говорит незнакомец, но дальше он начал говорить тише и медленней. - Он отдал свою жизнь, спасая меня, чтобы я мог донести до вас весть, и я не хочу, чтобы ваша деревня ожидала такая же участь, как и наша.
- Как ты можешь говорить так про свою семью и при этом оставаться равнодуш-ным?
- Мой брат хотел, чтобы я жил, и я не позволю, чтобы его смерть была напрас-ной, а пока ты здесь проливаешь свои слёзы, на вас нападают и погибают невинные люди, которых ты, должен защищать.
Владимир не мог найти слов, поэтому он просто стоял и слушал.
- Я не с вашей деревни, и то, больше забочусь о ней, чем ты… Я спас тебе жизнь, а дальше решай сам, что тебе с ней делать.
- Молчи, – тихо проговорил Владимир.
- Я ухожу, а выбор оставляю за тобой.
В это время Черные хранители начали масштабное наступление. Бандиты, заме-тив их, стразу начали отступление. Войска деревни незамедлительно перебросились на западную часть деревни, и в мести сними, отправился незнакомец.
Придя на поле сражения, он обратил внимание на то, что на деревню напали не столь большим войском, чем напали на их группировку, которой было раз в десять меньше народу, чем в деревне, а количество нападавших было в раз пять больше. Неужели это правда? – подумал про себя незнакомец и достал небольшой портативный компьютер и отправил какой-то отчёт.
Незнакомец присоединятся к солдатам деревни, и они вместе стали отбиваться от врагов.
- Блин, да что они такие не пробиваемые, даже самые лучшие бластеры не берут их, – прокричал один из солдатов.
- Это все из-за их брони. Броня распределяет всю тепловую энергию по корпусу. Единственный способ их победить, это перегреть их аккумулятор, расположенный под бронёй в районе пояса. – Ответил ему незнакомец.
- Каким способом это можно сделать?
- Просто стреляй туда, максимально заряженным бластером, примерно выстре-лов пять или семь должно хватить, а потом контрольный выстрел в голову.
- Понял вас!
- Отлично, вы разбирайтесь тут, а я пойду, помогу со стороны гражданского населения.
Прибежав к гражданскому населению, он увидел, что там творится паника, где солдаты Хранителей, безжалостно убивают гражданское население. И тут он слышит, как за его спиной, кто-то выстреливает из высоко заряженного бластера в его сторону. Незнакомец резко оборачивается, и видит перед собой солдата Черного Хранителя, и мертвым телом падает, где за ним стоял Владимир, держащий в руке бластер из кото-рого он только что выстрелил, и радостно говорит:
- Ну что, теперь мы в расчёте. Кстати да, спасибо за совет, что надо стрелять в пояс.
- Я смотрю, ты сделал свой выбор…
- А-А… МОЙ РЕБЁНОК! – прокричала в стороне, какая-то женщина.
- Я пойду, разберусь, – сказал Владимир.
- Хорошо, – ответил ему незнакомец.
Владимир подбежал к женщине и видит, что женщина пытается что-то откопать, из-под обломков камней. Судя по её крику это, наверное, был ребёнок.
- Я вам помогу, – сказал ей Владимир.
Женщина ничего ему не ответила, так как сильно переживала за ребёнка. Как только ребёнка откопали, он лежал уже с холодным взглядом, с открытым ртом и не-подвижным телом. Ребёнок был мёртв, из-за раздавленного в нижней части тела тяжё-лым камнем. Женщина бросилась к своему малышу, рыдая от горя, проклиная всех, кто был причастен к этому нападению. Владимир ничего не мог поделать и решил от-правиться незнакомцу.
- Ну что там? – спросил у Владимира незнакомец.
- Там, к сожалению все безнадёжно, – ответил он ему и дальше стали отбиваться от противников. – А как ты так быстро справился с моим Солдатом?
- У этого оборудования, которое они у нас забрали очень много недостатков, вот я и выстрелил в него во время зарядки, что привело к небольшому, но сильному взры-ву.
- Эх, были бы они все с таким оборудованием, а не со своими автоматами.… Кстати, а это случаем не тот был Хранитель, который напал на вас в лесу?
- Нет, у того был другой номерной знак на груди, тем более он уже мёртв давно.
- Знаю, неважно как, но знаю.
Хранители стали понимать, что у них обнаружили слабое место и перестали ата-ковать в открытую.
- А-а! – закричал незнакомец от попавшего в него выстрела прямо в плечо.
- Что случилось? – спросил Владимир.
- Плечо! – ответил, стиснув зубы от боли.
- Дайка взгляну, но сначала мы должны где-нибудь укрыться, - и они медленно стали пробираться к укрытию.
Найдя подходящее место за валуном, Владимир стал осматривать рану незна-комца. Ранение было не глубокое, а выстрел не задел жизненно важные органы, но кровотечение было сильное.
- Тебя как зовут? – спросил Владимир, перетягивая ему рану.
- Илья-А-а! – громко ответил ему от сильной боли, когда Владимир затягивал узлы.
Тут Илья, обратил внимание на то, что у Владимира на левом плече сильно по-рвана одежда, а под ней была необычная татуировка в виде пятигранника с цифрой пять внутри.
- Эта татуировка,… неужели ты… - сильно удивился незнакомец.
- Ты про эту, – показывает уму Владимир.
- Да! Ты понимаешь, что она означает?
- Нет, я мало что помню о прошлом, мне сказали, что в меня год назад булыжник отскочил, во время очередного нападения и из-за этого потерял память.
- Я так и думал, послушай это…
И тут разговор прервал шум вертолёта, который, по непонятной причине потерял управление и падал в них сторону, они без лишних раздумий бросились в бегство. Убегая, Владимир кричал той женщине, которой помогал раскопать ребёнка, чтобы та немедленно убегала, но она не хотела его слышать и сидела убитая горем возле тела своего малыша. За секунду до падения Владимир хватает женщину и отпрыгивает с ней в сторону. Произошёл огромный грохот, от упавшего вертолёта.
- Спасибо! - угрюмо сказала ему женщина.
- Мне очень жаль вашего ребёнка, я вас сильно понимаю, - с сочувствием сказал Владимир.
- Сомневаюсь, идите, я хочу побыть одна.
- Хорошо, но будьте осторожны, здесь ещё могут быть враги.
Владимир оставил её одну и пошёл искать Илью и попутно слышит, как от радо-сти кричат солдаты:
- Черные Хранители отступают!
- Ура!!!
- Мы снова победили!
Услышав это, у Владимира особой радости не вызывало, что Черные Хранители уходят. Но вдруг он услышал захлёбывающейся кашель своего нового друга и неза-медлительно рванул с места к нему на помощь, огибая препятствия от обломков вер-толёта. Как только он подбежал, так сразу был ошарашен тем, что Илья насквозь про-ткнут какой-то металлической балкой.
- Эй, Илюш, ты как? – дрожащим голосом спрашивает Владимир.
- Бывало и лучше… кх.
- Давай держись, я сейчас что ни будь, придумаю.
- Успокойся, тут мне уже ничем не поможешь… кх.
- Но…
- Не перебивай и послушай, я сюда пришёл не только ради этой новости… кх…, но собственно и отыскать тебя.
- Меня, да кто я такой, всего на всего…
- Нет… кх…ты не обычный человек…кх, - Илья уже с трудом может говорить, и начинает захлебываться собственной кровью. - Во внутреннем левом кармане возьми у меня жесткий диск,… кх… на нём расположена вся информация, о которой я хотел рассказать лично тебе, но боюсь у меня не осталось времени. На обычном компьютере тебе его не считать… кх, а мой как видишь, обратился, в маленькую груду метала, – голос становится всё тише. - Береги его и не отдавай никому. С тобой свяжется один человек, который поможет тебе его считать…кх.
- Но как я его узнаю?
- Не переживай ты его узнаешь, обязательно узн-а-е…
- Эй, Илюша ты чего, Иль…
Поняв, что Илья погиб, он аккуратно достал у него из кармана жёсткий диск, и потихоньку стал вытаскивать проткнувшую из него балку, но тут к нему подходит та женщина, которой Владимир спас жизнь и заводит с ним разговор:
- Ужас, не правда ли, – сказала женщина, вытирая слёзы.
- Меня зовут Лилия, я бы хотела вас поблагодарить, за то, что спасли мне жизнь.
- Настоит благодарностей, - отвечает ей Владимир, даже не обернувшись к ней.
- Мне не ловко просить вас об этом, но я хотела, чтобы вы мне по…
- Я помогу вам, - отрезал Владимир. – Но сначала позвольте мне закончить тут.

***

Наступил вечер, тёмные тучи заполонили всё небо, начался сильный дождь. В лесу, где росли молодые деревья, стояли Лилия и Владимир возле свежих могил Ма-рии, Илье и его брату, а также маленькому грудному ребёнку. Они в последний раз и навсегда прощались с ними.
А в самом центре деревни разгорался праздник в честь очередной победы над Чёрными Хранителями.

Номинация: “Золотое перо мангаки” – на аниме тематику.
Жанр: Фэнтази, приключения, экшн, комедия, боевые исскуства
Цель: Попытка автора данного рассказа представить, что бы случилось, если пересекутся дороги персонажей из Хвоста Фей, Наруто, Блича и Ван писа. Получилось ли? Пускай решает читатель.
Предупреждение: История некоторых персонажей изменена, но их уникальность, особенности, характер и привычки оставлены, как есть. Большая часть техник применяемыми персонажами русифицированы. Рассказ написан только с использованием экранизации-аниме, без использования манги. Т.е. никаких персонажей, техник и т.д. которые еще не были показаны в аниме, не будут использованы. Сделано специально для тех, кто не читает мангу.
Аннотация
Наверняка любому любителю аниме, как ветерану так и новичку, знакомы легендарные онгоинги вроде Bleach, Naruto, One piece и Fairy Tail - Которые выходят по сей день. А теперь представьте, что бы случилось, если бы персонажи этих аниме встретились друг с другом? Трудно представить? Тогда данный фанфик-рассказ для вас.


Глава первая: Магнолия
Еще когда я учился в обычной школе, все мои одноклассники и учителя заметили, что я отличаюсь от обычных людей. И по совету одного из учителей, мои родители решили, что после окончания школы мне нужно будет поступить, не в какую-нибудь там обычную академию, а брать немного выше. В академию, где учатся такие же способные дети, как и я. В нашем городе, таких академий было всего две : “Магнолия” – одна из лучших академий, в которых учат магии, и выпускают искусных волшебников. Или же академия “Готей” в которой, если верить буклету, обучаешься искусному владению катаной, и контролем некой реатцу. По слухам, там жесткие вступительные экзамены: Сначала надо научиться контролировать эту самую реатцу, далее ты выбираешь между некими “Шинигами” или же “Квинси”. И в конце, уже на практике должен показать, достоин ли ты стать тем на кого ты пойдешь. Однако очевидцы утверждают что, если ты потеряешь контроль над этой реатцу во время экзамена, то можешь превратиться в пустого, и тебя отправляют на факультет “Хуэко Мундо”, а там говорят, вообще пипец творится. Так что “Готей” сразу отпал. И я поступил в “Магнолию”, магия мне больше по душе, чем какая-то там реатцу. После года обучения в этой академии, я понял, что не зря выбрал именно ее, чего только мне не довелось пережить в этой академии. Ну, думаю, начнем по порядку, сначала расскажу, в какой класс я попал, и главное с кем!
Сразу же после поступления, директор академии - Макаров ( Добрый дедок в возрасте, любит всех нас, и считает нас всех своими детьми), определил меня в один из классов. И вот я захожу в свой класс, как вдруг в меня летит смесь огня и льда! Я едва успел увернуться от этого, и увидел, как розоволосый парень дерется с черноволосым, который почему то еще был и голым оО. Реакция других ребят меня вообще шокировала! Кто-то с интересом наблюдал за их боем, еще при этом и болел, кто наоборот не обращал внимания и занимался своими делами. Как вдруг, в мгновение ока, оба получают по голове, от красноволосой девушки, которая после начинает их отчитывать.
Позже я познакомился с ними по ближе: Девушку, которая прекратила драку зовут Эльза - из-за того что у нее волосы светло-красного цвета, алого - если быть более точным, ее так и стали называть “Алая Эльза”. Очень строгая, храбрая, дисциплинированная и того требует от всех нас. С провинившимися обычно не сюсюкается, поэтому она у нас и староста, ее в нашем классе все боятся, а еще больше уважают. Магия у нее тоже необычная, она большой фанат всяких разных доспехов, и оружий ближнего боя, поэтому и магия у нее соответствующая.
Розоволосого парня зовут Нацу – вспыльчивый парень, любитель помахать кулаками, боится только Эльзы. От того что любит драться, является почти всегда главной причиной всех драк в классе, да что уж там, во всей академии. Постоянно устраивает драки с Греем, Гажилом и Занкроу (О них чуток ниже). Фанат классических фэнтезийных огнедышащих драконов, поэтому вдоль и поперек изучил магию огненных драконов(и не надо удивляться, каких только магии не существует). До недавнего времени хвастался, что подружился с одним из таких – большим красным огнедышащим драконом по имени Игнил. Но в последнее время, утверждает, что он пропал, и уже как месяц, не может его найти. Иногда его кличут “Саламандром”. Лучшим другом является говорящий и летающий кот Хэппи, у которого одна рыба на уме.
Черноволосого зовут Грей – более спокойный, чем вышеупомянутый Нацу, но все же не упускает возможности подраться с ним, ну и как обычно побеждает… вы думаете дружба? Как-бы не так, побеждает Эльза. Эксгибиционист, не любит одежду. И возможно ходил бы нагишом, если бы не Эльза. Изучает магию льда.
Уже через неделю, я познакомился и с остальными:
Люси – красивая блондиночка, умная, веселая, трусливая. Лучший друг вышеупомянутых личностей, любитель паниковать по пустякам. Владеет призывной магией, и может призывать разных духов.
Гажил – примерно такой же, как и Нацу, любитель помахать кулаками, без разницы с кем, но особенно с Нацу. Подрабатывает кузнецом, так как изучил все металлы вдоль и поперек, и выковать любое оружие ему не составит проблем. Любитель пирсинга, также любитель драконов, как и Нацу. Тоже кличет себя ДраконоУбицей, но разница лишь в том, что в качестве оружия он предпочитает металл. Лучшим другом является брутальный кот Лили, после неудачного эксперимента Брейна, Лили научился принимать человеческую форму на некоторое время.
Джувия – симпатичная, стеснительная синеволосая девушка. Любит Грея, но любовь безответна, она же не теряет надежды. Рядом с Греем обычно витает в облаках, также ревнует всех других девушек к Грею, считая их всех своими соперницами. Владеет магией воды.
Венди – синеволосая девочка, самая младшая у нас в классе. Владеет магией воздуха и такой же фанат дракончиков, как и Нацу с Гажилом. Стеснительная, трусливая и добрая. На данный момент изучает магию исцеления. Лучшим другом является говорящая кошка Шарли, в нее влюблен Хэппи.
Мираджейн – красивая и добрая, беловолосая девушка. Не любит насилия, предпочитает решать все конфликты мирным путем. Однако тому, кто выведет ее из себя, не позавидуешь, так как она страшна в гневе. Владеет магией перевоплощения.
Элфман – младший брат Мираджейн, хотя по нему и не скажешь что он младший, так как он немерено накачан, любимое слово “Мужик” – возможно это слово является его девизом по жизни. Также владеет магией перевоплощения. Очень сильно любит и уважает свою старшую сестру.
Джерар – пофигист, злостный прогульщик, в прошлом из-за чего-то ненавидел Эльзу, поэтому был конфликт, в ходе которого чуть не пострадала вся академия. Но в итоге, все решилось мирно. И теперь он в тайне любит Эльзу, но боится ей в этом признаться.
Леви – девушка - ботаник, знает почти все и вся. Любит Гажила.
Мистган – близнец Джерара, не особо разговорчив. А от того что он сильно похож на Джерара, носит бандаму, и маску.
Лаксус – внук директора нашей школы, неразговорчив, также как и Мистган. Обычно тусуются вместе. Недавно пытался стать старостой, но Нацу и остальные не дали ему этого сделать, так как видят в роли старосты только Эльзу. Увлекается драконами, но не так сильно как Нацу, Гажил и Венди.
Владеет магией молний, с недавних пор Нацу стал обучаться у него этой магии.(Ему что, огня мало?)
Занкроу – двоюродный брат Нацу, также изучает магию огня, как и он.
В прошлом было немало драк между ними. Но до сих пор были одни ничьи.
Кана – дочь Гилдартса, одного из наших учителей. Владеет магией карт. Любитель спиртного и лучшая подруга Люси.
Азума – помешан на взрывах, никогда не бреется, поэтому выглядит старше своего возраста.
Уртир – дочь Ур, одного из наших учителей. Владеет магией времени.
Обычно тусуется с Джераром, поэтому тоже частенько прогуливает занятия.
Ичия – бабник, выглядит старше своих лет, мажористый тип. Страстный фанат парфюма. Любит подкатывать к девушкам, а особенно к Эльзе, но обычно это заканчивается для него печально.
Хоть все такие разные и не похоже друг на друга. Но объединяет нас всех одно – крепкая дружба. Мы всегда выручаем друг друга в любой ситуации.

Теперь перейдем к учителям: Пурехито – злой дедок в возрасте, является завучем нашей академии, с ним шутки плохи.
Джура – является нашим учителем по магии земли. Суровый дядька, но толковый.
Гилдартс – тоже суровый мужик, с ним шутки плохи. Учит нас держать магию под контролем, хотя сам он к чему не притронется, пиши, пропало.
Брейн – чокнутый на всю голову, страдает раздвоением личности. Любит ставить всякие магические эксперименты. Однажды даже создал, какую то фигню, которая материализовала наши противоположности. Хорошо, что тогда большая часть учителей отсутствовала в академии.
Блюноут – наш учитель по магии воздуха. Очень строгий, и на его уроке как в армии. Хотя директор предупреждал нас, что злить его лучше не стоит.
Боб – толи баба, толи мужик. Жуткий тип, учит нас основам магии. Возможно он из этих самый - яойных типов.
Ур – единственная учительница на всю нашу академию. Наш Физрук, как бы это странно не звучало.
Недавно прошли большие магические игры между академиями обучающими магии, в которых наша академия заняла первое место. Еще один повод для веселья так сказать!
В это время в кабинете директора, учителя и директор праздновали победу, как вдруг, неожиданно приходит письмо.
- Только что пришло письмо с приглашением на “Великий межакадемический фестиваль” – прочитал письмо Макаров
- Ну, и что ты об этом думаешь? Насколько мне известно, вроде это первый случай, когда нам предлагают нечто подобное. – Удивился Пурехито.
- Ну, видимо после нашей победы на играх, они и приглашают нас как сильнейших, и хотят, чтобы мы представляли волшебников на этих играх.
- Директор, соглашайтесь! Думаю, это будет весело! – радостно вскрикнул Гилдартс.
- Тебе бы лишь бы повеселиться, ну да ладно, все-таки я думаю это большая честь для нас. Отправил положительный ответ – проворчал Макаров.
- Интересно будет глянуть, какие еще академии будут участвовать. – с ухмылкой сказал Блюноут.
-Ну вот, пришел ответ. Предлагают встретиться завтра в полдень в ресторане “Баратье” и обсудить все детали. Похоже, туда придут и представители от других академий. Ладно, Гилдартс, пойдешь ты – сказал Макаров.
- Что? Почему я? – удивился Гилдартс.
- Так ты первым тут начал кричать, что согласен на их предложение, так что все честно. – Ответила Ур.
- Блин, ну ладно. – Со смирением сказал Гилдартс.
Настал следующий день, Гилдартс отправился к месту встречи. Придя в ресторан даже немного раньше назначенного времени, его встретил незнакомец в странной шляпе и веером в руках.
- Здравствуйте, меня зовут Урахара, позвольте проводить вас за столик. Позвольте узнать, вы представитель, какой академии? – любезно спросил он.
- Привет, я Гилдартс, представляю академию “Магнолия”, т.е. волшебников. – Ответил Гилдартс.
- Понятно, значит, собрались уже почти все представители академий, осталось дождаться последнего представителя. Прошу пройдемте за мной, к остальным. – С улыбкой ответил Урахара и проводил его за столик.
За столом уже сидели двое мужчин, один из них был в черных очках, второй же был в странной шапке и крепкого телосложения.
- Ну, как бы это самое… меня зовут Аокидзи, я представляю легендарную академию “Ван Пис” – академию морских воинов. И еще, ну это… ладно неважно. Приятно познакомится. – Сказал тот, что в черных очках.
- А я Сенгоку, задача моих ребят и моя, охранять “Тенрьюбито”, а также следить за порядками на играх. Именно Тенрьюбито являются организаторами данных игр. – Сказал тот, что в странной шапке.
- Это Гилдартс, представитель из академии “Магнолия” – волшебников. Ах да Забыл сказать, что я представитель из академии “Готей” мастеров катан. – с улыбкой ответил Урахара.
- Значит осталось дождаться последнего представителя, вроде как из академии “Коноха” представлять шиноби. - уточнил Сенгоку.
- Ну тогда, это самое, предлагаю пока перекусить, пока ждем его. – сказал Аокидзи, и принялся наслаждаться едой что была на столе.
2 часа спустя…..
Стол опустел, все наелись.
- Да емае! Уже 2 часа дня! Где он? Он вообще придет? – возмутился Гилдартс.
-Хмм, неужели они решили отказаться от приглашения, хотя и ответили утвердительно. Ладно, наверное, начнем без них. – Сенгоку только было начал объяснять, как вдруг его перебивает внезапно появившееся незнакомец.
- Простите за опоздание! Просто пока я нашел этот ресторан, плюс ко всему пришлось еще по дороге сюда помочь одной старой бабульке перейти дорогу. – С улыбкой сказал незнакомец.
-Эээ…ну это самое…как бы.. вы чьих будете? – с удивлением произнес Аокидзи.
- Ой, ой. Виноват! Простите, забыл представиться. Я Какаши, учитель из академии “Коноха”.
- Явился, не запылился, думаю, помощь той бабушке стоило нашего 2х часового ожидания, – с не довольствием ответил Гилдартс.
-Ладно, раз уж все наконец-то в сборе. Думаю можно начать. – Сказал Сенгоку и начал объяснять.
- Сам фестиваль будет проходить на большом стадионе, который находится в Эдоласе – столице нашей страны. Мы уже его подготовили к предстоящим играм, как не сложно было догадаться, большая часть игр будет проходить в виде спаррингов. Но иногда мы будем разбавлять все это какими-нибудь заданиями. Вот вам всем книжка с правилами, а также билеты. Через неделю начнутся игры, так что хорошенько подготовьтесь. Игры будут длиться 5 дней. Если есть, какие либо вопросы, задавайте. – Закончил объяснение Сенгоку.
- Вы говорите, будут бои, как я понимаю 1 на 1 или же командные? Ну и не побоюсь спросить, стадион то выдержит? Просто зная своих ребят, любят они перебарщивать так сказать… - с смеясь, спросил Гилдартс.
- Не беспокойтесь, по этому поводу. – Ответил Урахара – учителя из нашей школы, расставят специальные барьеры. Которые способны выдержать, практически любую атаку. – Продолжил он.
- Эээ, это хорошо, отлично, значит, ребятам не надо будет сдерживать себя. – радостно сказал Аокидзи. – и у меня еще один вопрос… - тут его перебивает Сенгоку, - бои будут проходить один на один, насчет командных пока еще неизвестно. Извини, что перебил, Аокидзи, спрашивай, что ты там хотел узнать.
- Эээ, нуу… ладно… неважно, проехали.
- Ладно, еще есть вопросы? – спросил Сенгоку.
- Раз мы будем в Эдоласе целых 5 дней, получается, у нас будет гостиница? – спросил Какаши.
- Вы правы, мы уже позаботились об этом. Предупреждаю сразу, гостиница у каждой школы будет отдельная. На трибунах, места будут распределены. Чуть позже на почту вам будут разосланы названия гостиниц, в которых вы остановитесь. Еще вопросы?
Все молчали, - ну раз больше нет вопросов, все свободны. Увидимся в Эдоласе. – объявил Сенгоку.
Все разошлись. Гилдартс вернулся в школу. Объяснил все директору и остальным учителям, позже и нас ввели в курс дела.
Мы естественно все обрадовались такому событию. И уже спустя неделю мы всей академией прибыли в Эдолас.
Глава вторая: Эдолас
- Офигеть! Ребята! Вы только гляньте какой большой город! – выходя из поезда, радостно прокричала Люси.
- Да уж, и правда, я в столице впервые. – сказала Эльза – Эй Нацу ты только глянь как тут красиво..Нацу? – На глазах у Эльзы, Занкроу тащит на себе Нацу, который почти что без сознания.
- Щас блевану… - еле, еле промолвил Нацу.
- И почему я должен его тащить? Че за фигня ваще? – возмутился Занкроу.
- Ты его родственник, так что тащи молча, не наша вина, что его укачивает. –Ответил Грей.
Занкроу фыркнул, и молча потащил Нацу дальше. Далее из вагона вывалились и все остальные, включая меня. А в городе было действительно красиво, как и большинство здесь, я тоже впервые в столице. Тут я заметил, как Мистган помогает выйти Лаксусу из поезда, а тому видно очень плохо. - Может приболел? или мож съел чего нить не того – подумал я.
Тут выходит директор и торжественно нам всем объявляет: - Ребята! Наконец-то мы добрались до столицы, не забудьте, в какой гостинице мы все остановились. А пока все свободны! В 11 вечера у нас будет с вами собрание, так что не опаздывайте.
Мы все радостно вскрикнули, и разбрелись кто куда, кто-то пошел группами, кто-то поодиночке. Я же пошел вместе с Эльзой, Люси, Венди и Нацу с Греем.
- Надеюсь тут вкусная рыба – проглатывая очередную слюну, сказал Хэппи.
- Отличная идея Хэппи! Пошли заценим здешнюю кухню! – радостно воскликнул Нацу, хотя до недавнего момента был еле живой.
- Я с вами! – сказал Грей. И они все вместе ушли искать здешние ресторанчики.
Вот я остался один в женской компании, так оно даже и к лучшему… возможно. Я заметил Джувию за углом, видимо опять следит за Греем.
Тут Эльза недолго думая, заявляет – Ребята, предлагаю тогда пойти к стадиону и рассмотреть его… - как вдруг ее речь перебивает голос парня, который на бешеной скорости несся в нашу сторону.
- Ааа Сакура! Прости, я не знал что это твой кусок торта! – в панике он кричал розоволосой девушке, которая гналась за ним.
- Стой Наруто! Я ведь предупреждала тебя, а ты опять все прослушал. Догоню, хуже будет!
Тут этот паренек врезается в Эльзу и падает. Лично мне показалось что намертво, а Эльзе то хоть бы хны. Был бы тут Хэппи, наверняка снова сказал бы свою фирменную фразу “Дык Эльза же”.
-Вот видишь?! Наруто! Что ты натворил! Врезался в девушку. А ну быстро извинись перед ней пока я тебе…. – паренек в руках девушки которая не успев договорить, исчезает, в прямом смысле этого слова, просто взял и испарился.
- Вот черт! Это снова был клон! Ну, только попадись он мне…. – с таким садистким выражением лица сказала эта девушка. Вы б это видели, ей богу! Мне даже стало немного жутко. Что до остальных, они молча стояли с удивленными минами и видимо не знали даже что сказать.
- Извините нас, пожалуйста. А теперь позвольте отклониться, – с улыбкой сказала эта девушка, и резво запрыгнув на крышу, и скрылась.
- Что это было? – крикнула удивленно Венди.
- Даже не знаю, каких только людей не встретишь в столице. – Ответила Люси.
- Мы же там собирались вроде как посмотреть на стадион по. – С ухмылкой сказала Шарли.
Ну, в какой-то степени Люси права, кого только не встретишь в столице, а уж тем более, когда намечается такое событие в скором времени. Мы направились к стадиону. В это же время в другой части города, Гажил, Леви и Лили, осматривали местные достопримечательности.
- Гажил, ты только глянь! Какая прикольная статуя. – Радостно крикнула Леви.
- Пошли уже в гостиницу, че просто так шататься по городу. Вот морока блин. - С не довольствием ответил Гажил.
- Да ладно, напарник. Расслабься, завтра начнутся игры. Так что Леви права, надо сегодня успеть осмотреть город, а то потом времени не будет. – Сказал Лили.
Тут они слышат голос, который приближался все ближе и ближе.
-Черт! Какого фига! Где это тупая ярмарка, сказали же, будет сразу через три больших столба, я уже столько этих столбов прошел, а ее все нет и нет.
- Эй, парень! Если ты ищешь ярмарку, то она вообще-то в другой стороне. Сначала поверни направо, потом налево, потом прямо и до конца улицы -Сказал Гажил.
-А? Спасибо большое, вы меня спасли. – С улыбкой ответил парень и убежал.
-Эээммм, мне щас показалось или он повернул налево, а не направо как ты ему велел. – Удивилась Леви.
- Кхи, Ты права, он повернул не в ту сторону. Вот кретин, он вообще слушал? что я ему говорил. Если он курьер какой-нибудь, то скоро его уволят. – С улыбкой сказал Гажил.
- Нет, наврятли это курьер, ты что, не заметил? У него с собой мечи, вернее три катаны. – Сказал Лили.
- Да без разницы! Ладно Леви, пошли дальше, куда ты там хотела.
А в это время в одном и ресторанов, Нацу, Грей и Хэппи заказали себе много всякой разной еды и принялись уминать ее.
- Даа уж, все-таки еда тут отменная! – с набитым ртом радостно сказал Нацу.
- И не говори. Не зря это столица. – Ответил ему Грей.
Как вдруг еда на столе стала пропадать еще быстрее, чем раньше.
- Эй, Грей! Ты зачем съел мой кусок мяса? – возмутился Нацу.
- Дурак? Ничего я у тебя не ел, мне и своего хватает. – Возмущенно ответил Грей.
И так ситуация повторяется снова, и снова.
-Грей! Скотина! Тот кусок был последней каплей моего терпения! – разозлился Нацу.
- Да не ел я твоего мяса! Ищешь повод, чтобы смахнуться?! давай иди сюда! Говнюк!
-Нацу, стой! Это не Грей, я все видел, это сделал вон тот парень в соломенной шляпе, что сидит за столиком у окна. – Крикнул Хэппи.
-ООО! Очуметь! Говорящий Кот! Давай будем друзьями? – резко вскочил и радостно прокричал паренек в соломенной шляпе.
-Эй, ублюдок! Хэппи мой друг, и это ты слопал мое мясо? - грозно проговорил Нацу.
-Ахаха, ладно, ладно. Вы меня раскусили, да! Это я его съел, но что я мог поделать? Оно было очень вкусное. – С улыбкой ответил Паренек.
Как вдруг за пареньком, появляется высокий блондин и со всего маху бьет ногой по голове и впечатывает его в пол.
- Луффи, придурок! Мы только приехали, а ты уже нашел себе неприятностей! Ну вот! Еще и здешний паркет испортил! – прокричал Блондин.
- Так Санджи! Что я мог поделать? Это мясо так смотрело на меня и прям хотело, чтоб я его съел. – Спокойно ответил паренек в Шляпе.
Вдруг позади блондинчика появляется девушка с шестом и со всей дури бьет того по голове, и тот также рядышком впечатывается в пол.
- Санджи! Ты чего тут разорался! Видишь же, что Луффи провинился перед этими ребятами, надо срочно загладить вину перед ними, а не орать как резанный на весь ресторан. – Прокричала она на Санджи.
-Как скажете Нами-суан! Сделаю, все что хотите! – радостно в ответ прокричал Санджи.
- Раз он слопал их еду, значит иди и приготовь что-нибудь вкусное. Ребята извините Луффи, просто он у нас при виде хорошего куска мяса, теряют голову. Сейчас наш повар Санджи сделает вам другие, не менее вкусные блюда. – Улыбаясь, сказала Нами.
- ООО! Санджи не забудь про мясо! – радостно вскрикнул Луффи, как ни в чем не бывало.
- Идиот! Ты свое уже съел! – Накричал на него Санджи, и пошел на кухню.
- Кстати, меня зовут Нами, того блондинчика - Санджи. А того кто слопал вашу еду - Луффи.
- Эээ, очень приятно, я Грей, а это Нацу, а вон того кота зовут Хэппи. Да ладно, все путем, нам хватило бы и ваших извинений. – С улыбкой ответил Грей.
- Нифига подобного! Он сожрал мое мясо! Так что простых извинений тут недостаточно! – разозлился Нацу.
- Остынь, придурок! Перед нами извинилась такая миленькая девушка. А ты тут ведешь себя как дикий! Извините его, просто он недавно потерял своего воображаемого друга -дракона и не может его найти, вот и вспыльчивый такой. – с улыбкой ответил Грей.
- Дракона?! Ахаха! Мы месяц назад съели одного такого большого красного, огнем дышал! Вкусный был! Уххх. – Засмеялся Луффи.
- Минутку! Игнил, как раз пропал месяц назад! – подумал про себя Нацу.
- Придурок! Больше не упоминай об этом драконе! Ты же знаешь, если учитель Цезарь узнает, что мы съели его любимца, то нам не поздоровится! – Накричала на него Нами.
Тут приходит Санджи и приносит несколько шикарных и изысканных блюд.
- Прошу господа, еда подана.
Тут вдруг раздается странный звук. Нами достает улитку и начинает с ней разговаривать.
- Нами, Зоро снова потерялся, мне нужна помощь, чтобы найти его. Город не маленький. – Сказала улитка.
- Хорошо Усопп, конец связи. – Ответила Нами.
- Санджи, Луффи, идемте, Зоро снова потерялся, только что звонил Усопп, надо успеть найти его, пока не стемнело, а то потом тяжко будет.
- Ох, уж этот тупой Маримо. Опять за свое! Ладно, идемте, не будем терять времени. – Сказал Санджи и, пожелав нашим ребятам приятного аппетита, ушел вместе с остальными.
- Ребята, вы это видели?! Улитка разговаривает! – удивился Хэппи.
- Хахаха, Хэппи, будто бы ты у нас мяукаешь?! – засмеялся Грей.
- Ты слышал Грей? Они сожрали моего друга Игнила! Как они посмели?! – раскричался Нацу.
- Блин! Хватит орать! Не факт что это был твой Игнил, а если и он, фигня! Вообразишь себе нового! – ответил Грей.
Близился вечер, и все участники начали потихоньку собираться в гостинице.
В одном из переулков, Занкроу направлялся к гостинице, и что-то бубнил себе по нос. – А черт бы побрал этот город! Черт бы побрал этот фестиваль! Не люблю я все эти, фестивали и прочую праздничную лабуду. Так бы и спалил ее всю к чертям собачьим! Дааа! Именно, спалил бы, ухахаха! Так что же меня держит?
- Тебе было прошлого наказания мало? Или ты уже забыл? – вдруг из дерева появляется Азума.
- Аа, черт! Зачем ты так внезапно появляешься и пугаешь меня! Фуф, никогда так не делай больше. – С облегчением вздохнул Занкроу.
- Разве такое забудешь?! Это было ужасно, за то, что я поджег кабинет директора, меня потом повесили вверх ногами, и я висел весь день. А Нацу зараза, все это время издевался надо мной! – С грустью сказал Занкроу.
- Ладно, проехали. А тебе не показались странными некоторые личности? – спросил Азума.
- Кто именно? Тут все для меня странные! – фыркнул Занкроу.
- Я могу сразу определить, силен ли противник или нет, стоит ли он моего внимания. Но тут кроме обычных людей, есть такие, которые и выглядит сильными, но магии я в них не чувствую, совсем.
- К чему это ты клонишь? – удивился Занкроу.
- Сегодня я встретил девушку, которая носила с собой катану, вроде бы все ничего. Произошел небольшой инцидент, загорелся один из местных магазинчиков, огонь разыгрался не на шутку, но она в мгновение ока все это дело заморозила. При этом я не почувствовал ни капельки магии, когда она это сделала.
- Да не может этого быть! Ты, наверное, шутишь? – Занкроу удивился еще больше.
- Или еще вот момент, какой то блондин убегал от розоволосой девушки и в мгновения ока, как то клонировал себя, и он уже убегал не один, а стало их примерно пару сотен, но девушка оказалась тоже не лыком шита, и также клонировала себя, но не в такое большое количество как он. Но достаточно, чтобы удивить меня, магии я вообще не почувствовал в этот момент.
- Как такое может быть? Может это какой-нибудь трюк, фокус? – засмеялся Занкроу.
- Не знаю, не знаю, но чую что на играх будет не легко. Ладно, пора возвращаться в гостиницу.
Мы все вернулись в гостиницу, и всем было что рассказать. Но больше всех удивила история Мираджейн , Элфмана и Лисанны… Ах да! Я же забыл рассказать кто это такая, она младшая сестра Элфмана и Миры. Живет в Эдоласе, и учится в одном из филиалов “Магнолии”.
- Идем мы по центральной площади, и слышим как у фонтана, кто-то орет, мол – “Кто сможет сбить все мишени, которые будут подбрасываться вверх, тому достанется немалая сумма денег”. Естественно набралось немало желающих, и среди всех отличились двое. Длинноносый паренек, и какой-то симпатичный молодой человек в очках. – С удивлением рассказывала Мира. Тут рассказ продолжил Элфман. – Значит длинноносый парень с помощью рогатки, без единого промаха поразил все мишени. А очкастый, наколдовал лук и тоже не пропустил ни одну мишень. Но победа досталась все равно носатому, так как в решающем раунде носатый смог поразить мишень на двухсотметровом расстоянии! А очкастый уже не смог.
Мдаа уж, каких людей только не встретишь в столице, еще раз удивились мы. Чуть позже нас всех собрал директор:
- Значит так, ребятки! Завтра будет открытие игр, а посему первый день проведения. Как гласят правила, на каждый день можно выбрать только пятерых участников. Сначала будет проведено спецзадание, какое именно не разглашается, а будет известно только непосредственно на играх. Потом будут бои один на один. Участников будут выбирать методом жеребьевки. Так что готовьтесь, на завтра участниками игр я назначаю: Нацу, Люси, Занкроу, Ичия и Грей. Так что хорошо выспитесь ребятки!
И вот настал долгожданный день, открытия игр. Вся наша компания радостно потопала к стадиону. Всем участникам выдали форму, мы все расположились на трибунах. А народу было, очень много. Шум стоял не шуточный, но тут послышался голос ведущего:
- Пожалуйста, тише! – Стадион притих. – Спасибо! И так, объявляю фестиваль открытым! Огромная благодарность “Тенрьюбито” за организацию такого фестиваля. В роли ведущего ваш покорный Чапати Лола, и в роли комментатора был приглашен господин Урахара, один из профессоров академии “Готей”. – Спасибо! Спасибо! Всем привет! – с улыбкой ответил Урахара.
- В роли судьи, сегодня будет выступать господин Какаши из “Конохи”, стоп! Погодите-ка, где же он?
- Наверно снова бабушке помогает дорогу перейти. – усмехнулся Гилдартс.
Чапати же продолжил, - похоже, опаздывает, ну да ладно, тогда пока перейдем к участвующим командам: Первые участники это “Магнолия” – сообщество могучих и самых лучших волшебников, которых вы когда-либо видели! Они отличились на межакадемических магических играх, заняв первое место. Смогут ли они отличиться тут? Встречаем и ликуем!
Тут выходят наши ребята, трибуны взорвались под бурные овации и выкрики, такая толпа болельщиков даже обнадеживает! Нам нельзя проиграть!
- Итак, следующими нашими участниками являются ребята из академии ниндзя, шиноби. Об их мастерстве владения некими ниндзюцу сложены не малые легенды. Действительно ли это так? Встречаем! “Коноха”!
Трибуна завопила еще сильнее. Я уж думал, они болеют за нас.
- Эй, Шарли, Венди! Смотрите! Среди них те двое, блондин и та розоволосая девушка которых мы вчера встретили. – Удивилась Эльза.
- И правда?! Значит они тоже участники, хотя у меня были такие мысли. – С ухмылкой сказала Шарли.
- И так! О следующих наших участниках, известно лишь то, что они самые искусные во владении мечами…. – тут Чапати перебивает Урахара – Не мечами, а катанами. Извините что перебил.
- Простите, виноват. Гхм, гхм, искусные во владении катанами. Так ли это? Скоро узнаем, встречайте! Ребята из академии “Готей”.
- Вперед друзья! Я верю в вашу победу! – громко крикнул Урахара.
- Все-таки они все являются участниками в играх, победу одержать будет не так- то просто. – Подумал про себя Азума.
Тут посреди стадиона появляется Какаши: - Я надеюсь, не опоздал? Извините, если опоздал. Просто по дороге меня чуть не сбил велосипедист и … - тут его прерывает Чапати. – А вот и наш долгожданный судья! Не беспокойтесь Какаши, вы не сильно опоздали, еще идут только объявления команд. - Какаши вздохнул с облегчением, “Коноха” была рада его появлению.
- И так, замыкает четверку наших команд, команда, как они себя величают королями океанов и морей, ребята из “Ван Пис” … - как вдруг кто-то вырывает микрофон из рук Чапати и радостно орет :
- Привет всем, народ! Ахахаха. Меня зовут Монки Д. Луффи! Я стану королем пиратов!
- Ухухух, какий интересный парень. – засмеялся Урахара.
-Луффи! Кретин! Живо слезай оттуда, ты что хочешь чтобы тебя дисквалифицировали? – громко проорала ему Нами, как вдруг услышала за спиной странные звуки : Нюх, нюх. Нюх, Нюх. – Ухх! Какой замечательный парфюрм! - Как оказалось, это был Ичия.
– Ааа! ты что извращенец?! – громко завопила Нами. Внезапно Ичия получает по лицу смачный пинок, и отлетает на приличное расстояние.
- Ублюдок! Как смеешь нюхать Нами-сан! – Разозлился Санджи.
- Аааа, Грей смотри! Этот тот говнюк, который слопал мое мясо и Игнила! Так он тоже будет участвовать?! – завопил Нацу.
- Слопал твое мясо? О чем он Грей? – удивилась Люси.
- Да, было дело, но долго рассказывать. Угомонись Нацу! Раз он тоже участвует в играх, значит у тебя есть шанс поквитаться с ним. – Спокойно сказал Грей.
- Съел твое мясо? Ахаха, ну ты слабак, раз позволил ему это сделать! – громко засмеялся Занкроу.
- Че ты там вякнул? Смахнуться хочешь? – оскалился на него Нацу.
- Спокойно Парни! Мы одна команда, не надо ссориться! – с блеском в глазах сказал Ичия.
А в это время Луффи внезапно получает по голове от деда в белой форме, и он начинает вопить от боли. Видимо, это было действительно больно, хотя вроде удар был не сильным, как мне показалось.
- Придурок! Ты что, хочешь, чтобы тебя дисквалифицировали? Так мало того дураком себя выставил перед всеми, так еще и меня опозорил. – Прокричал на него дед.
- Айайай, дедушка! Зачем ты меня ударил?! Пусть все знают кто я такой! - корчась от боли, ответил Луффи.
- Извините моего внука, чудной он немного. А ну пошли к остальным, ты мешаешь тут людям работать. – Дед снова накричал на него, и ушел вместе с ним к команде “Ван Пис”.
- Суровый дед, чем то мне даже напоминает Эльзу, аж жуть берет – с испугом сказал Нацу.
- Ага, и не говори! – подтвердил Грей.
- Дорогие господа, извиняюсь, что- то меня все перебивают и перебивают. Гхм, гхм. И так пора объявить на сегодня спецзадание, и это – футбол!
Стадион завопил еще громче, а все команды, включая нашу, замерли в ступоре.
- Футбол?! Че это за фигня? Впервые слышу – Удивился Нацу.
- Да! Да! Я тоже впервые слышу – удивился и Ичия.
- Хаха, ну ничего Нацу и Ичия, я вам объясню что к чему – с улыбкой ответил Занкроу.
- Да вы чего ребят, это ж популярный вид спорта, вы серьезно никогда о таком не слышали? – еще больше удивилась Люси.
Похоже, начало у нас будет не из лучших. Да чему тут удивляться то? Я и сам не особо-то разбираюсь в этом футболе. А наши ребята, только кулаками горазды махать, так что ничего тут удивительного.
- Правила Футбола немного упрощены и изменены. Из двух команд будет сформирована одна, из шести человек, т.е. по три человека с команды. Жеребьевка уже определила: Коноха и Магнолия против Готея и Ван Писа. Через минуту мы сообщим вам, кто именно будет участвовать в футболе.
- Ухухух, занятно вы придумали. Объединить две разные команды в одну, чувствую, будет на что посмотреть – засмеялся Урахара.
- Что-то я сразу вспомнил случай с Фокси. – С серьёзным лицом сказал Зоро.
- Заткнись! Типун тебе на язык! То время когда мне пришлось работать с тобой в паре, было самым ужасным! Тупой Маримо! – оскалился Санджи.
- Че ты там вякнул? Кок-завитушка. – Зоро уже приготовился доставать мечи, но Нами их обоих успокоила.
- Объявляю участников двух команд. В первую команду попадают : Нацу, Грей, Занкроу, Наруто, Сакура и Гаара. Во вторую команду попадают :
Луффи, Санджи, Френки, Ичиго, Тоусиро и Чад.
- Ништяк! Главное что я против этого Луффи, ну держишь, я аж весь горю! – с улыбкой сказал Нацу.
- Идиот! Остынь, в футболе вроде как, нельзя калечить соперников. – успокоил его Грей.
- Правила очень просты, задача каждой команды забить три мяча во врата другой. Команда, которая первым забьет три меча – победит. Калечить соперников запрещено, касаться мяч руками тоже запрещено, кроме вратаря. Нарушителей данных правил будут дисквалифицированы с поля до конца игры. Можете использовать любые методы, чтобы забить мяч в ворота соперника, колдуйте и применяйте любые техники, разрешено все, но только по мячу, за мяч не беспокойтесь, он выдержит любые удары. А теперь определитесь с вратарем и можем начинать игру. – Спокойно сказал Какаши.
В нашей команде Гаара вызвался вратарем, а в другой Ичиго. После этого на стадионе появились парочка врат, и мячик по среди поля. Обе команды разбрелись по полю, вратари заняли свои места. Какаши с помощью монетки распределил, у кого будет мяч, повезло другой команде. И вот прозвучал свисток и игра началась.

Продолжение следует …

Аннотация. Еще раз здравствуйте работу писал к конкурсу Осенняя скрижаль. Хотел в своей работе показать что мы не должны жить чужими представлениями жизни, а выбирать свой собственный путь.

Крылья свободы у нас за спиной

Человек с не за памятных времен хочет быть похожим на птицу в небе, хочет что бы у него были крылья. Хочет парить высоко в небесах, ощущать свежесть воздуха и простор. Обладать столь желанной свободой, интересно почему. Наверно потому что мы люди всю свою жизнь не счастливы. Казалось бы что сейчас то все люди свободны, нет ни какого рабства и всего тому подобного, ну не то что бы совсем нет, есть конечно люди без свободы, но это скорее исключение чем правило и то что понимать под словом свобода. Я хочу поговорить не о физической свободе, а о свободе скорее духовной, если раньше нас простых людей ограничивали в свободах монархи, короли и просто варвары. То сейчас же человек сам себя не может сделать свободным. Мы постоянно ограничиваем себя всякими предлогами и рамками, нормами и моралью. Но редкие люди делают то что им хочется, мы уже давно не исполняем свои мечты. Особенно в данную эпоху нового поколения. У большинства из нас столько проблем от которых мы не можем убежать, да дело даже не в бегстве от проблем ведь это не выход, дело в их накоплении. С самого детства нам навязывают что мы все должны делать, куда должны ходить, с кем должны дружить ну и самое главное что такое хорошо а что такое плохо. Мы загнаны в угол своими же убеждениями, в итоге у нас растут поколения думающие, что хорошая жизнь это жизнь в поисках прибыли и халявы, у всех только это на уме. Спросите себя сейчас что вы хотите делать в этой жизни, и посмотрите на то что вы делаете сейчас. Я спросил себя сам что я хочу делать, и ответил на этот вопрос сначала даже не задумываясь «хочу хорошо жить, хочу работать там где много платят и иметь все то что только захочу, обеспечивать свою семью » ну если честно привел развернутый ответ что бы легче было понять на самом деле ответ был короче но смысл нес именно этот. Вроде бы кажется что это обычное желание объединяющие нас всех я не собираюсь всех под одну гребенку загребать, мол все такие же как я, прогнившие изнутри с извращенными понятиями счастья. Поясню почему так сказал, вот например все мы хотим счастья, это желание общее у всех людей с разными его понятиями но общей целью. Это то что нас объединяет в каком то смысле но и то что нас всех рознит. Вопрос лишь в том на что мы способны ради счастья? Знаете почему есть продажные полицейские, политики, судьи, врачи и вообще почему есть продажные люди? Именно потому что все мы хотим счастья и не важно как нам его достичь. Я не много отклоняюсь от темы о крыльях свободы но свобода и счастья тесно переплетены и связь эта на поверхности. Итак пресловутая свобода которая нам всем дана от бога. Скажите вы можете сейчас уволиться с работы которую вы ненавидите? Или же уйти из университета в котором у вас нет будущего? Нет не можете, хотя ни чего в этом страшного нет, это же не преступление, и тем не менее вы не можете и я не могу. Почему? Да потому что если я уйду из университета который я ненавижу, в городе который так далеко от дома, из профессии от мысли о которой меня тошнит. Я не могу это сделать потому что это разобьет сердце моим родителям, которые всю жизнь надрывали свои спины на не легких работах что бы я мог исполнять свои мечты и не в чем не нуждался. Меня не поймут мои родственники и друзья которые будут каждую секунду обсуждать мой поступок за моей спиной. И ни кто не может из вас бросить то что это не нормально в так называемом нормальном обществе, где люди друг друга готовы облить грязью с ног до головы за место на лестнице которое сделает вас чуть выше к вершине, которою смогут достичь лишь единицы из нас, и мы готовы притворяться друзьями лишь за возможность дождаться момента что бы всадить нож в спину и встать на чужое место и сделать его своим, и что самое страшное это было во все времена, и будет во все времена. Люди из покон веков будут себя так вести. И мы например русские постоянно жалуемся на свое продажное правительство которое ни чего не делает что бы сделать нашу стану чуточку лучше, но если каждый получит такую возможность улучшить свою жизнь, как вы думаете он пожертвует собственным благом ради общего? Нет не пожертвует потому что мы отстаиваем только свои идеи и нам плевать приведут они к лучшим или худшим последствиям, если они сделают нас счастливее или свободнее. Мы скованы своими примитивными желаниями, своей ненасытной жаждой, которую ни когда не утолить. Давайте представим лучшее будущее где абсолютно во всех странах у людей есть все что нужно. Дом на всю семью, машина у жены и мужа, еда в холодильнике есть всегда, медицина, учеба все бесплатное абсолютно и места есть на всех. Это же идеально да вроде чего еще надо для жизни? Но всегда найдется тот кто захочет приумножить все то что имеет сейчас. Спросите почему? Да потому что мы всегда хотим стоять над кем то, смотреть с высока на кого то, все это не будет иметь смысла если это есть у всех тогда мы ни чем не будем отличаться от других, и хуже этого кошмара глубокое сознание человека представить себе не может. Быть одинаково счастливыми это словно быть ни кем для нас. В нас закладывают учись хорошо в школе и делай уроки и станешь отличником, став отличником пойди в университет и старайся там из за всех сил и у тебя появится хорошая работа, работай усердно и будешь зарабатывать много денег, а что дальше? Ну вот правда что дальше? Выйди богатым на пенсию и умри с деньгами и детьми которых смог обеспечить забыв объяснить каким усилями и жертвами ты их добыл, что они смогли иметь все то что имеют даже не знаю цену этим вещам принимая все за должное, что ты будешь делать на этой пенсии? Ты будешь сожалеть об упущенной молодости и силе в теле которая у тебя когда то была, лежа в кровать с больным телом и вынужденым каждые 6 часов глотать таблетки что бы тешить себя надеждой что проживешь на день дольше и сможешь открыть свои глаза утром, что бы понять что ты спустил всю вою жизнь в трубу. Я сам вырос в городе который безнадежно мал и без перспективен, где если ты и обладаешь какими то талантами, то ты обречен быть не замеченным, я видел на протяжении своего детства и отрочества как молодые, талантливые парни и девушки живя здесь просто засовывали свой потенциал в жопу спиваясь и снаркоманиваясь они просто родились не в том городе, я часто это слышал от людей с бутылкой алкоголя в руках возле нашего магазинчика с выпивкой, где ближе к своему совершеннолетию я частенько стоял по вечерам с друзьями, мы все были обречены с самого начала стать ни кем и променять свои мечты ради лучшей жизни которую нам так отчаянно хотелось, но которую так и не суждено приобрести. Я еще не нахожусь в том возрасте что бы давать кому то советы или что бы сожалеть о прожитой жизни, но смотря где ты вырос и с кем, учишься смотреть далеко вперед и видеть того себя который в итоге получиться в будущем, который будет работать на тупой работе и делать то что ему не нравится, который будет жалеть об ошибках которые он совершил. Я так говорю не потому что я конченный пессимист, а потому что я могу просто посмотреть на тех кто вокруг меня и с уверенностью спросить себя, хотел ли мой отец работать на шахте каждый день делать тяжелую работу которая его убивает день ото дня? Не думаю что многие из вас представляют себе эту работу. Я сам там не работал ни когда хотя долгое время мне пророчили мои учителя, что я обязательно туда загремлю если буду продолжать так же учиться. Я раньше частенько встречал отца с работы в детстве, и знаете когда его бригада поднималась из лавы где они работали, от туда выходили люди полностью покрытые сажей черные словно сама тьма, и в глазах этих людей я видел сожаления и боль от этой проклятой и не благодарной работы. Я видел ненависть к самим себе, и знаете как они заглушали эту боль и ненависть, а возможно и страх, они пили, пили практически все и всегда свободное от работы время, и мой отец частенько выпивал но чем старше я становился тем реже мой отец выпивал, он держался предо мной, и показывал каким твердым и отважным должен быть мужчина, он показал мне что значит жертвовать собой ради семьи, вы думаете он хотел такой работы, или просто был не достаточно умен для другой работы, нет ему просто срочно нужны были деньги и он не пошел в университет а пошел на шахту, а моя мать не закончила мед институт а стала простой медсестрой не потому что она так захотела, а потому что у нее не было выбора, их ограничивала мечта о лучшей жизни им не когда было думать о себе потому что у них появились мы с сестрой, возможно мы и разрушили их мечты, но они готовы были пожертвовать своими мечтами ради нашей мечты. Итак как вы думаете я свободен перед своими родителями которые ради меня пожертвовали своей мечтой что бы я не смог исполнить свою. Эта самая ужасная ирония из всех которые мне довелось увидеть, именно ради их них я не могу заниматься тем чем хочу, а буду тем кем должен быть. Я хочу чтобы у всех нас были крылья свободы за спиной которые смоги бы нас освободить от извращенных желаний которые к сожалению правят нашим миром.

Работа представлена в номинации:
«Осенняя скрижаль»
Что может быть свободнее музыки?
Но как быть, если эти эфемерные крылья,
связаны с потерей.
Быть свободным или отдать свою жизнь
другому человеку, решать только Вам.

Я написал эту сказку с целью развлечь читателя.

Сказка о скрипаче

- И что, это все и вправду с вами случилось?- Моя юная девочка, теперь мне просто нет смысла врать…Много времени прошло с тех пор, когда в каждом предмете жила своя душа. " Куда они делись и как их вернуть? " - спросите вы, но, увы, я не знаю. Я даже не видел, как это произошло, но то, что двери, ведущие на чердак, скрипели не просто так, как и то, что свист ветра по ночам в старых домах не мешал уснуть, а искренне хотел убаюкать живущих в доме, я знаю твердо. Но моя история случилась именно в то время, когда все еще было покрыто тонким покрывалом тайны…
Рос я непослушным и грубым мальчиком. Таким же, как мои волосы, рыжие и упрямые, сколько не пробовали мои многочисленные родственники придать им хотя бы подобие прически, все было зря, они могли притихнуть ненадолго, но, едва увидев довольную улыбку горе парикмахера, снова превращались в буйные рыжие заросли. Пожалуй, мое детство закончилось с появлением в моей школе одной юной особы. Надо сказать, что мои одноклассники были все как на подбор шкотные, после уроков редко когда мы не убегали поиграть в лес или покидать камни с обрыва, а синяки и ссадины были нашей боевой раскраской. Так что эта самая особа, в ярко белой рубашке и каштановыми волосами, забранными на голове в аккуратную дульку, очень сильно выделялась на нашем фоне. Между собой мы прозвали ее леди, для нас это было страшным ругательством. Тем более, что она была отличницей, а даже самый прилежный из нашей компании еле дотягивал до хороших оценок. И можете себе представить, наша белая ворона завоевала мое сердечко почти полностью, оставив совсем немного, тогда я еще не понимал, зачем мне столько ненужного места. Помимо всех многочисленных качеств моя леди просто восхитительно играла на скрипке, я мог часами слушать ее выступления. Все реже после уроков я убегал в поисках приключений на все слабо защищенные участки моего тела, как то само собой получалось, что я шел к ней, перелазил через забор и тихо, почти не дыша, с замиранием сердца вслушивался в ее игру. В тот последний наш вечер пошел сильный ливень, и я нехотя поплелся домой, странный был дождь, хотя сейчас я думаю, что мне просто показалось, что он был соленый, не сильно, но достаточно, чтобы запомнить это. Довольно быстро я оказался дома, но что-то мне подсказывало, что так я его назову в последний раз. Дома меня ждали какие - то незнакомые люди в одинаковой одежде, видимо, полицейские, и моя тетя, она сказала, что я поживу некоторое время у нее. И лишь потом я узнал, что родителей зарезали, в какой-то уличной потасовке. Жил я теперь в большом и шумном городе, учился в консерватории, и все пророчили мне большое будущее, возможно первую скрипку в местном оркестре, я оказался даже очень талантливым музыкантом, кто бы мог подумать. Теперь я строго одевался и даже обуздал свои волосы, обвязывал сзади шнурком, получался вполне симпатичный хвостик. В 25 мне дали сольную партию в какой-то модной тогда пьесе. К тому времени я успел стать известным скрипачом, жил в доме на отшибе, я выбрал очень тихий и уютный район, подальше от шума и гама, а еще от назойливых поклонниц. Кстати, я нередко вспоминал свою леди, даже писал на ее старый адрес, по памяти, конечно, видимо поэтому она ни разу не ответила. Хотя мне кто-то рассказывал, что там разыгралась эпидемия какой-то дряни, и может мне просто некому ответить, но я отмахивался от этих глупых слухов, ведь почти каждую ночь мне снилось, что я стою возле окна, а моя тайная любовь играет мою любимую мелодию. Больше всего на свете я не хотел просыпаться, что тут сказать, я влюбился, да так, что другие барышни меня просто не интересовали. Помню, я даже спускал все деньги с концертов на специальные организации, которые обещали найти любого человека за незначительное вознаграждение. Порой эти вознаграждения были настолько незначительны, что денег едва хватало на еду и дрова для камина. Но все, что мне удалось узнать от этих милых джентльменов, что моя леди переехала в другой город, действительно чудом убежав от эпидемии, и там благополучно потерялась, как молодой месяц в утреннем тумане. Так что все, что мне оставалось, - это играть ту самую мелодию, сидя у камина под потрескивание и шелест огня. Мне было 28 лет, когда это случилось в первый раз. Сначала я не поверил, что действительно слышу не просто потрескивание, а настоящий голос, на удивление женский. Она или если хотите оно, была очень довольна моей игрой и очень раздасована тем, что никогда не сможет сама сыграть самую простую мелодию… Так что я играл, а она рассказывала о бывших хозяевах дома, о проделках мышей в их отсутствие, о тех временах, когда она могла поговорить почти с каждым человеком, а теперь лишь с тем, кто может слушать и умеет правильно позвать. Наши разговоры продолжались еще 3 года, не поверите, за это время я ни разу не обратился к врачу, для меня эти разговоры были абсолютно обычным делом. Я возвращался с очередного концерта. Тучи на небе были тяжелые, как будто целиком отлиты из свинца, я не успел подумать, как же это я не взял зонтик, как разыгрался ливень, почти настоящий шторм, но я стоял как вкопанный, ведь капли, хлеставшие меня по щекам, были соленые… Соленые! В себя я пришел, когда согрелся возле камина, и когда во мне не осталось ничего кроме воспоминаний о ней, о родителях. Мне дико захотелось сыграть ту мелодию, но руки как назло тряслись, да и пальцы сжимали смычок очень неуверенно. Но я все - таки сыграл и как обычно я услышал ее голос. Она спросила, почему у меня дрожат руки и текут слезы, и я рассказал, хотя поклялся, что никому и никогда не выдам свой секрет. И то, что больше всего на свете хочу вновь увидеть свою леди. В ее голосе, что-то изменилось, и тогда я сделал самую большую ошибку в своей глупой жизни. Она предложила обмен: дать осуществиться моему желанию, взамен на весь мой талант. Я даже не задумался над ответом, камин погас. А на утро мне передали мои скромные помощники, что мою леди перевели в местную крупную больницу. У нее обнаружили какую-то дрянь, от которой в то время умирало много народу. Я был счастлив и тратил все деньги на ее лечение. Но, увы, ничего не помогало. Денег становилось все меньше, и играть на концертах я и правда не мог, да что там на концертах, ноты убегали от меня, как тараканы от домашних тапочек, а звуки, которые издавала скрипка в моих руках, могла развлечь разве что мартовских котов. В конце концов, ей стало еще хуже. Понадобилось новое лекарство, а оно стоило больших денег, я продал дом, да и все что у меня тогда оставалось. Но как ты понимаешь мне не…

- Лили вот ты где! Говорила же тебе не убегай далеко, кинь этому нищему монетку и пойдем домой, отец вот-вот вернется.
- Мисс, прошу вас послушайте, вы же играете на скрипке, я вижу это по вашим пальцам, если когда то она заговорит с вами, скажите, что я отдам все… все, что бы увидеть свою Леди!
- Лили пойдем скорее, еще подхватишь от него заразу, он кажется, бредит.
- Мисс, постойте! Прошу, возьмите деньги, их не много… только скажите ей…
Они ушли, а нищий рыжий мужчина, продолжал кричать.
- Она умерла, слышишь, мисс, она умерла, мне не хватило совсем чуть-чуть! Пожалуйста, мисс, пожалуйста…

Осенняя скрижаль
Анотация : Рассказ ведется о жизнях, ставших проклятыми, но некоторые
Все ещё ищут свет в этом мире, а некоторые смирились с тьмой .
Лишь у первых за спиной могут вырасти крылья любви и свободы .
И… .
Окропятся ли они кровью и страхом, смогут ли выжить, не погаснет ли свет?
Только этой осенью ,во всех Naruto-base’aх страны! :)

Цель : скоротать будни; унять порыв души;
в момент перед отправкой файла -
порадовать форумчан своей работой.

Пролог
Шёл обычный погожий летний день , Кристина сидела в офисе и задумчиво вглядывалась в окно, предвкушая длинный и счастливый отпуск ,ведь внутри неё росло маленькое чудо. Чуть не утонув в царстве Морфея, она очнулась от звука пришедшего смс от мужа: «Дорогая ,задержусь на работе, дождись! Люблю вас » .Улыбка скользнула по её лицу. Солнце уже скрывалось за горизонтом ,рабочий день подходил к концу. Кристина собрала вещи в сумку и спустилась к парковке, где её всегда встречал любящий муж. Как и было обещано, он опаздывал уже на 10 минут . Чтобы как-то себя развлечь, девушка смотрела на небо, пытаясь разобрать созвездия. Вдруг раздался шорох в кустах, Кристина испуганно оглянулась- на дорогу выбежал котенок. «Вот я трусиха» ,-подумала она .Через пару минут шорох раздался снова ,но громче. Девушка напряглась, но решила ,что это снова зверек .Спустя некоторое время все затихло, но вздохнуть спокойно она не успела : ровно через мгновенье из тьмы выпрыгнуло существо и оказалось в метрах десяти от перепуганной женщины! Из-за страха и неожиданности её тело сковало ,она не могла пошевелить и мускулом …
«Беги!» , словно гром, раздалось в её голове .
Тело рвануло , она не задумывалась куда бежит ,сможет ли убежать, да и какая разница- инстинкт самосохранения взял всё на себя, в руке появились ножнички из сумки! Существо, отдаленно похожее на оборотня, дало ей несколько секунд , оскал мелькнул во тьме и тут же исчез, она обернулась, никого не было, но темп она сбавлять не стала .Впереди! Там! Там люди, они помогут! Когда же она снова повернула голову вперед ,прямо перед ней стоял он, весь черный ,с налитыми кровью глазами ,лапы … нет, это были настоящие орудия убийства! Хоть они были одинаковой длины, но задние более мощные. Губы девушки дрожали, глаза выражали невиданный страх, страх смерти, но не только своей «Бежать! Куда? Не смогу, не успею! Ребенок… как же ребенок? » ураган мыслей несся в её голове. Снова появился тот оскал, оскал из самого ада.
-Так ты мать, ха-ха- ха, вы говорите, что «Мать –имя господа в устах ребенка» ,жаль что этот Бог так беспомощен!
Тонкая, когтистая лапа скользнула в воздухе и вонзилась чуть выше живота женщины. Дикая боль пронеслась по всему телу и затаилась даже в самых дальних в его глубинах, заставив женщину взвыть.
-Неужели так я и умру, неужели МЫ так умрём ? – звенело в её голове .
Слезы текли по её лицу .
-НЕТ,- закричала она сквозь боль и слёзы и воткнула ножницы в глаз зверя .
Дикий рёв оглушил округу, девушка вырвалась и пыталась бежать, ноги не слушались, рана кровоточила ,сила воли убывала.
-Ты будешь долго мучиться, стерва! - выдавил из себя зверь.
Он приготовился прыгнуть на жертву ,но тут раздался выстрел, черная кровь окропила асфальт, ещё два выстрела , все в цель .С жутким воем монстр скрылся во мгле ночи .К раненой женщине подбежал её муж , взял на руки и побежал к машине, чтобы отвезти её в любую ближайшую больницу ,всё это время он твердил : «Прости ,прости ,что опоздал ,ПРОСТИ!»
На этом ужас ночи не кончился, всю ночь врачи бились за жизнь Кристины. А её муж Сергей сходил с ума в приёмной . Утром к нему спустился врач . Он сказал, что это чудо, и мать и ребенок живы, важные органы не задеты, но она всё же должна остаться на пару недель ,на реабилитацию и под наблюдение. Надо ли говорить, как счастливы все были тогда …
Весной ,на свет появилось маленькое чудо .Того “зверя” ,полиция так и не нашла ,вскоре всё забылось. На 13 лет….

Глава 1
…. Вероника, так вали дочь Кристины, была довольно прилежной ученицей, красавицей да и на уроках физкультуры она могла посоперничать даже с парнями. Ей нравился её одноклассник Дмитрий, но не смотря на свои прекрасные данные, она была довольно застенчивой девочкой, сказывалось хорошее воспитание.
Время шло, приближались летние каникулы, весна выдалась довольно теплая, но время от времени шли дожди с сильными грозами. Тогда был именно такой день, Вероника вызвалась помочь Диме с физикой, даже не смотря на погоду, она была счастлива просто находиться рядом с ним. В школе помимо них были ещё пара учителей, также задержавшихся допоздна. Ребята быстро закончили и парень предложил проводить одноклассницу до дома, тем более что она забыла свой зонт. Уже спустившись вниз, они заметили странного мужчину в плаще, но не придали ему большого значения, проходя мимо, Ника услышала его немного хриплый голос.
-Идем со мной.
Ребята обернулись на него и только тогда сумели разглядеть его более детально, темное лицо и черные как ночь глаза. Испугавшись, они побежали к выходу, но он быстрым рывком перегородил им путь . Дима схвати подругу за руку и побежал в сторону бывшего бассейна. Забежав туда, они, как могли, забаррикадировали дверь. Пока Дима искал другой выход, Ника пыталась дозвониться родителям, но сеть была не доступна.
- Что ж за черт, ну почему сегодня , так же всё было! - крутилось в её голове .
Страх долбил кровью в висках и адреналином. Из ступора её вывели тяжелые удары в дверь и крик друга.
-Сюда, давай в окно вылезем, я тебя подсажу!
В то время как дверь уже была на половину выломана Вероника исчезла в окне, ещё пара ударов и он был внутри, увидев как парень вскарабкивается из последних сил, мужчина быстрым рывком очутился рядом через пару секунд , но не успел.
Они бежали по темной улице лил проливной дождь, гром отражался в сердце стократ. Они понимали, что не успеют убежать , вариант был лишь спрятаться и подождать пока он их потеряет и уйдет . Выбор пал на кусты коих во дворе школы было огромное количество, затаить дыхание не получалось, да это и было последнее о чем думали ребята, благо непогода шумела куда сильнее, прикрывая их. Вот он вышел спокойно, как ни в чем не бывало, начал принюхиваться к воздуху, но сразу понял, что это бесполезно. Посмотрел в их сторону, потом в другую и ушёл во тьму. Несколько минут они сидели не шевелясь, но всё же решили выйти из убежища и поторопиться в к дому Вероники потому что он был ближе
- Что это за хрень?
-Я понятия не имею - плача ответила девушка .
- Не бойся ,сейчас доберемся до тебя позвоним ментам и …
Голос парня прервался.
- Что и ? - Переспросила подруга обернувшись и замерла, из груди Димы торчала кисть, медленно поднимая голову, она поняла ,что это он, он никуда не ушёл, а только решил их выманить ! К черным глазам её добавился волчий оскал.
- Д-дура , б-беги – последнее ,что смог произнеси парень .
Веронику как громом поразило и она побежала , бежала как никогда ,только смотрела она не вперед , а назад смотрела как зверь(это уже нельзя было назвать человеком ) разрывает её друга.. нет ,любимого человека , который до последних секунд думал о ней .Слезы текли и смешивались с дождем, падая в грязь. Не помня себя от страха она очутилась рядом со стройкой близ школы. Перемахнув через ограждение, она добежала до центра стройки и замерла.
-Что, что теперь ? прятаться ?А смысл? Телефон? Посеяла в этой бессмысленной беготне ! Страх ? ...хм, как ни странно нет. Только желание жгучие желание поступить с этой тварью так же как он с ним ,как он с ней ! В одночасье забрать у него всё, включая его жизнь!
Александр, так звали её преследователя, был уже 14 лет ликонтропом, это он напал на мать Ники 13 лет назад, а теперь решил закончить это дело, заодно повеселиться.
-Хм , следы тут обрываются ,где же эта мелкая сучка?
-Меня ведь ищешь? Прозвучало откуда-то из начатой постройки.
(было построено четыре этажа из девяти)
-Смелая девочка, либо просто дура .
Зайдя внутрь он стал принюхиваться и в этот момент заметил как в него летит кирпич легко уклонившись, он ухмыльнулся
- Так вот ты гд..
- Не угадал – прозвучало за его спиной .
-Что за… ? - никого сзади. – Эхо?
Повернувшись обратно он увидел её прямо перед собой, даже в полуночной тьме ,которую иногда освещали раскаты молний , были заметны два глаза, что были чернее ночи ,но на этот раз не его .
Удар и Александр пролетел метров 10 до окна. Попытался дать сдачи, но получил снова.
- Да кто она ? К черту ,надо убираться !- пронеслось в его голове .
Развернувшись к окну стремительный рывок ,но она поймала его за руку ! Попытался ударить второй , она проскользнула за спину и схватила её ,ударила по связке сзади колена и он упал на колени и она уперлась ногой в его спину .
- Ты , ты что творишь, стерва?
-Кажется ты слишком распускаешь свои руки – почти с улыбкой произнесла она .
Хруст растворил короткую тишину. Потеряв самообладания от своего превосходства, Вероника не удержала Александра и поплатилась ударом ноги по голове, падая она заметила как он начал обрастать шерстью по всему телу и в ту же секунду он метнулся в сторону .
Исчадие ада ,как испуганный щенок поджав хвост ,бежало куда глаза глядят. Лестница,второй этаж ,третий .. недостроенный пятый ,куда дальше, обратно? Но там уже поднималась девушка.
- Плевать! Сигану вниз ,будь что будет!
Александр побежал в направлении конца «крыши» .Десять метров ,пять , и …
- Ч-чего .
Александр смотрел перед собой и не мог понять , прямо перед собой он видел свою собственное сердце ,которое держала чья-то рука, он ещё билось ,регенерация вервольфа пыталась спасти хозяина .
-Ну как ощущение , тварь? – прошептала Ника .
- Да б-будь ты п-прокля…
Рука резко сжалась, не дав договорить ,кровь брызнула и смешавшись с дождем упала в грязь .А тело медленно стало растворяться .
В ту ночь двое одноклассников так и не вернулись домой. На утро тело Димы обнаружили в числе зевак в капюшоне стояла и она. Родители Вероники думали, что и она погибла от рук маньяка.
Через несколько дней Вероника пришла на могилу любимого положила цветы ..
- Он наверняка был не один … таких как он много, выловлю каждого, клянусь ! Я отомщу за всех, похожих на нас!

Осенняя скрижаль.Под известную ММОРПГ.
Никто из ныне живущий не знает из-за чего мир превратился в ледяной АД, мир превратился в бесконечную схватку, где таинственным врагом человеку были мутанты. В результате экологической катастрофы на земле остались незначительные крохи цивилизации, среди снега и льда люди обрели себя на существование.
Так ли это…
(Цель: Написать хороший рассказ, порадовать читателя идейностью)

Рассвет свободы
Яркий желтый шар поднимался над вершинами деревьев, заставляя, становится их тоньше. Ночная пелена быстро развеялась, предоставляя весь простор голубому небу. Вот уже утренний ветер играется, поднимая вверх рыхлый снег. Не успевая донести его до теплого дома, снег тает. Ветер обиженно взвывает и уносится проч. А, чтоб тебя. Пришлось окончательно разогнать так и не пришедший ко мне сон, и медленно, чтобы не разбудить мирно спящую жену, встать с кровати. Этой ночью я думал о предстоящем задании, которое мне и моим ребятам поручил глава администрации города. Так как я начальник службы безопасности, то должен встретить и сопроводить главу города который едет из Омен Зон в наш город, Лост Энжелс, с дружественным визитом. Будем обсуждать совместную защиту, производство оружия и его использование. Времена, когда города жили самостоятельной жизнью прошли. Мутанты обнаглели и теперь шагу нельзя ступить без их нападения. С этим надо что-то делать, а пока мы ведем переговоры с соседними городами о совместных действиях. Горячая кружка с растворимым кофе обожгла руку и мне пришлось немного отвлечься от злободневных мыслей. Немногочисленные звезды на небосклоне тускнели, оставляя лишь размытые пятна.
- Рассвет. – Обнимая меня, прошептала Лерой.
- Разбудил тебя? – нежно целуя, спросил я.
- Да. – Ответила она. - И за это ты должен мне кружку горячего кофе… в постель.
- Эй, ты надела мою рубашку! - возмутился я и попытался схватить свою вредину, но она ловко увернувшись, проскользнула за угол кухни. Высунувшись из-за угла, она показала мне снятую рубашку и кинула ее на пол.
- Я в душ, а ты пока сделай мне кофейку. – Хихикая, промурлыкала она и скрылась.
- Ага. – Ответил я.
Но только после душа, на ходу раздеваясь, додумал я.
Утро в генштабе было нервозное, все-таки, не каждый день мы встречаем глав городов. Вообще глава Омена не очень-то дружит с главой нашего города. Все время, во всем соревнуясь, они доходили до абсурда. Далеко ходить не надо, недавно в Омене издали указ о легализации продажи оружия в частных магазинах, причем, от скупленного с заводов до продажи находок сталкеров, но это должен быть зарегистрированный магазин. Завидев это, наш глава тут же издает указ, причем в обход меня – начальника службы безопасности, о легализации того же, но еще попутно продажи наркотиков и проституции, мол тяжелые времена настали. Конечно, как только я узнал об этом, сразу же указ отменили, кое-кого уволили, а глава получил от меня устный нагоняй. А абсурдные ситуации менялись, то один доведет свой город, то другой. С этим тоже нужно было что-то делать, поэтому это будет вторым по важности вопросом при обсуждении, первый же, конечно, - безопасность.
Итак, время пришло. Едем небольшой группой, только проверенные специ, самые лучшие. Я, мой заместитель – Род и пять проверенных парней из его отдела. Род – мой друг и доверенное лицо, заместитель начальника службы безопасности и глава отдела разведывательных операций. Мы с ним через многое прошли, тысячи мутантов положили спина к спине. Он-то уж в критической ситуации не подведет.
- Слушай Мак, все готово, ребята снаряжены и проинструктированы, бураны стоят заправленные. В общем, мы готовы. Какие будут указания? – Зашедший в кабинет Род выглядел весьма уставшим, и очень нервозным, хотя это очень странно для него.
- Выдвигаемся! – решительно направился я к двери.
На улице было пасмурно, но метели не было, что уже было хорошо. Наметенный снег за ночь сильно уплотнился, так что можно было запросто ходить по нему и не проваливаться. Порыв ветра чуть качнул мою винтовку «АУГ». Большой калибр 7,62 мм, вместимый, 25-ти патронный, магазин, высокая точность, снаряженная оптическим прицелом эта винтовка, на мой взгляд, является идеалом.
Для середины зимы было не очень холодно, одеты мы были в пуховые спецовки, поверх легкий бронежилет, который, правда, спасал от пуль небольшого калибра, но совершенно не защищал от режущих и рвущих лап мутантов. Штаны, состоящие из трех слоев, два из которых были уплотненные, а третий состоял из маленькой сетки, призванной защищать от колюще-режущего оружия. Утепленные сапоги из жесткой кожи. На голову ограничились обычной шерстяной шапкой.
Рев мотора разорвал давящую тишину. Ускоряясь, я прижался к рулю. Выхватываю небольшие снежинки, тая они, растекаются каплями по моему лицу. Я невольно улыбнулся, вспоминая утренний каскад поцелуев жены. Вот кончается поле, отделяющее приграничную полосу леса от главной стены города.
Перед въездом дал команду на остановку:
- Тут осторожно, могут быть засады! – гаркнул я, все согласно кивнули.
Ехать по лесной просеке можно было только в одну колонну, густая хвоя отлично могла скрывать притаившихся мутантов или кого еще. Собрав все нервы в жгут, я сосредоточился на звуках и движении в лесной части. Вот с ветки упал сноп снега, я уловил движение ветки краем глаза, но не увидел, кто это сделал. Сразу сбросил скорость и навел автомат, стрелять можно было в крайнем случае. Секунды ожидания затянулись, казалось, время остановилось, капелька талой воды зависла на моих скулах, точно так же завис палец на спусковом крючке. Секунда, еще одна… Вот, вырывается из густой хвои высоких вековых елей здоровенный филин, громко ухая, пролетает над моей головой и скрывается в лесной чаще. Ребята молодцы не подвели, выстрелов не было. Я еще некоторое мгновение придержал палец на крючке, затем прибавил ходу, но все равно оставался напряженным до самой границы леса, всего колонной мы проехали около 4 километров просеки.
Выезжая из леса, нас встретил боковой ветер, в порывах чуть уводя в сторону с намеченного курса, приходилось время от времени выравниваться. Граница нашего города располагалась в двух километрах от леса, и проходила ровно по замершей реке Лост, собственно, название города было в честь реки. Здесь же располагался мост, зимой он не очень-то нужен, а вот летом необходим, т.к. все начинало таять только летом, и то много где оставались снежные шапки, такая уж особенность нашего климата практически на всей земле, после ядерной войны. Здесь, возле моста мы и должны были встретить и сопроводить главу Омена. Мы приехали раньше, но четыре приближающиеся точки говорили, что не намного.
Первым, почему-то, ехал глава, с развевающимся шарфом и в шапке с бубоном, на своем буране он стоя махал нам рукой и весело что-то кричал. Мда… Сзади ехали с мрачными лицами его охрана, из такой же службы безопасности как и мы. Видимо, охрана с этими выходками ничего не может поделать.
Чуть притормозив возле моста, он медленно пересек его и остановился возле моего бурана.
- Здравия желаю! Начальник службы безопасности, Мак Однльский. – поздоровался я.
- Доброго дня Мак. Глава города Омен Зон, Круз Громовски.
- Ну что же сэр, не будем терять времени и двинемся в путь? – спросил я.
- Можно просто Круз. Да, как скажете. – Улыбаясь, ответил глава.
Кивнув его охране, я дал своим команду к отправке.
Подъезжая к лесу, мы перестроились колонной, я ехал первым, затем двое из моей пятерки, потом Род, глава Круз, трое его личной охраны, замыкали оставшиеся мои ребята.
Проехав метров пятьсот по лесу, у меня появилось плохое предчувствие, как будто в меня целятся. До того, как я попал в службу безопасности своего города, я много воевал с мутантами и людьми, успел побывать практически везде, но основную службу я проходил в качестве снайпера. И не понаслышке знаю то чувство, когда тебя разглядывают в прицел дальнобойной винтовки. Как будто с тебя срывают куртку и рубашку, оставляя всю верхнюю часть открытой, и в голую спину начинает задувать холодный ветер. Я начал беспокойно озираться по сторонам, вскинув автомат. Дал команду своим. И тут же прозвучало два выстрела. Я успел прыгнуть за заглушенный буран. Двое моих службистов, что ехали за мной, упали замертво. Первый с пробитой шеей, второму пуля попала в глаз. Знают куда целиться, работают специалисты. Следовательно, по найму. Если бы работали не специ, то, скорее всего, была бы автоматная очередь, которая сработала грязнее и имела бы меньший улов. Так, было два выстрела, не перекрестных, судя по звуку и по эху, расстояние не очень большое. Быстрый упор АУГа о буран, делаю два выстрела.
- Ааагх.
Одного зацепил. Второй не выдал себя. Неожиданно снег возле дороги приподнимается и начинает стрелять, судя по звуку и скорострельности калаши и пистолеты, видимо ПСН или ГЛОК, стреляют по три выстрела. Замаскированные, одетые в белый камуфляж, бандиты. Черт, вот же влипли. Четко сработали. Судя по гусиной отработанной походке и манере стрельбы, часть была спецназовцев, часть простых солдат. Еще очередь с калаша, попадает в мой буран, что-то отскакивает и попадает мне в лицо, осколок рассек бровь. Я не перестаю стрелять, троих снял. Все расплывается.
- Не надо, пожалуйста. Я вам заплачу. У меня много денег. Нет? У меня семья. В-вы пожалеете об этом. Я глава… - Крузу не дали договорить. Ему прострелили голову. Тело, как в замедленной съемке, падает, перегибаясь через буран, и медленно сползает на сугроб.
- Где начальник? – слышу голос Рода.
- Я видел, как ему пуля разнесла голову. – Ответил писклявый голос.
- Проверь. – Короткая команда, опять голос Рода. Да что, черт возьми, происходит.
Резко перегнувшись через буран, делаю короткую очередь, убиваю оставшихся двоих в белом, но не успеваю скрыться обратно. Род попадает мне два выстрела в грудь и третьим куда-то в голову, я прикрываю голову руками, чувствую, что по ним течет теплая кровь. Достал-таки, гад. Когда он подходит, то в упор стреляет еще два выстрела в тело.
- Прости дружище, но ты свое отслужил. Тебе пора в отпуск… Посмертный! Пхахахаха. – Вот же сволочь… Я не успеваю додумать и проваливаюсь в обморок.
Холодный ветер обдувает мои ступни, обжигая, будто по ним водили раскаленным утюгом, но это мало волновало меня. Неужели так выглядит Рай… или быть может Ад. В любом случае, похоже, что и тут настигла ядерная зима. Что ж примерно так я себе и представлял вечные послесмертные скитания. Звуков не было, да и тела я не чувствовал, только ступни. Вдруг обзор изменился, вместо бело-серого неба и острых пик деревьев, я увидел темно-коричневую ткань. Ткань была натянута и создавала куполообразный потолок, в центре которого горела лампочка. Хм... Неужели все подстраивается под мое скудное воображение. Мои размышления прервала неожиданно появившаяся голова мутанта, она смешно дергала огромными согнутыми клешнями и шевелила тонкими усиками. Она удивленно подняла левое, огромное по сравнению с нашим, веко и, показав на меня пальцем, обратилась к кому-то. Ага, значит, у них есть руки, что же голова с руками, это интересно. Вот появилась еще одна, брат близнец той головы. И кстати, почему мои мысли так ясны. Хотя, наверное, глупый вопрос, - чтобы все чувствовать, будь, то боль или счастье. Тем временем, головы начали бурно, что-то обсуждать и в итоге первая голова дала второй подзатыльник. Я дернулся, кашляя, на самом деле это был порыв смеха, и в мою голову ударила резкая невыносимая боль, и я снова отрубился.
- Мак. Мак! Мааак! МААААК! – меня дернуло, и я открыл глаза.
Мне показалось или сейчас, кто-то звал меня? Не найдя ответа у себя в голове, я огляделся. Находился я во все той же коричневой палатке. Значит, это был не сон. Я ощупал себя. Жив, здоров. Голова очень кружится, руки дрожат, да и слабость во всем теле. Но я получил пять пуль в упор, меня ничего не могло спасти. Как же так получается? Снова вопрос на который я не нашел ответа. Я огляделся еще раз. Три койки, такие же, как мои, в центре купола подвешена лампа, в углу стоит письменный, довольно потертый, стол, напротив стола на стене висит рисунок строения человеческого тела. На спинке моей кровати висит одежда, не моя, но явно для меня, размер всего лишь чуть больше моего. Оделся я, не вставая с кровати, и, грубо говоря, боялся встать, уж очень слабо себя чувствовал, ну да ладно, все-таки надо выяснить, где я нахожусь. Но неожиданно в комнату зашли те самые мутанты, головы которых я видел. Я напрягся в порыве встать, но с ужасом понял, что ничего не могу сделать, слишком слаб. Ну что же, сейчас, наверное, начнут пытать, все-таки зачем-то меня подлатали, как не для этого. Тем более, что им очень крупная рыба попалась, во всяком случае, так мне хотелось думать.
Выглядели мутанты, так же как и все те мутанты коих мы встречали и убивали. Большая голова, снабжена клешнями, острыми как бритва, размер клешней был индивидуален, пара усиков – сенсоров. Строение тела было похоже на наше, но отличалась заметно: тонкая шея, хрупкие плечи, длинные руки с неразличимой мышечной массой, но я сам видел, как такой мутант с легкостью кидался здоровыми валунами и мраморными колоннами. Дальше абсолютно плоское тело, грудь и живот не выражены, зато по всему телу виден каркас из костей, подобие ребер, но как бы соединены в кольцо. И сейчас я заметил, что эти кольца не только отклоняются вверх и вниз, но и немного по горизонтали. Тазовый отдел без особых выраженных половых признаков, но я не сильно вглядывался. Ноги достаточно мускулистые и очень длинные. Сами мутанты были достаточно высокого роста, к примеру, средний рост мутанта составлял, по моим прикидкам, два с половиной метра.
Они очень тихо, что-то обсуждали, но глаз с меня не сводили.
- Почему вы мне помогаете? - Первым не выдержал я. – Я вам все равно ничего не скажу, так уж я обучен.
А вот интересно, мутанты разговаривают на нашем языке или хотя бы понимают его?
- Кто ты такой? – Задал вопрос левый мутант. Ага, разговаривают, хоть и с акцентом, он очень долго выговаривал слова. Они не знают кто я такой. Значит, нападение не они спланировали. Голова снова разгуделась и я откинулся на подушку.
- Ты из Лост Энжелс? – не унимался левый мутант, видимо он был за старшего, раз только он задавал вопросы. Может, у них тоже разбиты все на группировки, и напала одна из группировок. Тогда надо быть много осторожнее, цели то у них наверняка одни.
- Я не помню. – Осторожно начал я. Тогда правый мутант повернулся и громко крякнул на левого.
- Ты лжешь. – Спокойно резюмировал левый.
Вот же засада. У нас в группе когда-то давно тоже был такой вот человек, который чувствовал, когда ему лгут, ходячий детектор лжи, блин. Твою же дивизию, вот я попал. Я уже представил, как меня пытают, а когда я падал в обморок, приводили в себя, снова и снова задавали одни и те же вопросы. Не лучшая перспектива, но что поделать, родину я не сдам, война, как, ни как, борьба за выживание.
- Послушай, вы нападаете на наши и без того бедные поселения, вербуете кучу наших детей, рушите все к чему бы ни притрагивались ваши руки. – Мутант с каждой фразой становился все не сдержанней, глаза его налились кровью, то есть в прямом смысле слова покраснели. – Мы стараемся выжить в, без того, суровых условиях, а вы шикуете, развлекаясь на наших трупах. Трупах моей семьи. Моей! – Он вдруг сорвался с места, но правый его товарищ вовремя его удержал и начал уводить к выходу.
До меня не сразу дошли его слова.
- Но как… Все в точности наоборот. – Тихо начал я, задумываясь над каждым словом.
- Что ты имеешь в виду? – изогнул веки левый мутант, не знаю, как у него это получилось, видимо анатомическая особенность. Правый мутант снова крякнул на левого. – И ты не лжешь. – Еще более удивленно продолжил левый.
- Как я могу верить вам, если это вы нападаете на нас, как дикие звери губите все, что мы создаем. Именно мы воюем с вами ради мира и процветания всего человечества. Вы взялись из ниоткуда. Мне с трудом вообще верится, что вы владеете нашим языком и, более менее, цивилизованы. – Отчего-то меня потянуло на это откровение.
Правый снова крякнул. Левый рухнул на пятую точку там, где стоял. Правый мутант присел рядом с ним. Оба озадаченно уперлись взглядом в пол.
- Не может быть. Не может этого быть. Такого не может быть. Быть такого не может! – с последней фразой он недоуменно посмотрел на меня.
- Значит, убивать или пытать меня вы не собираетесь? Тогда расскажите мне, что у вас происходит с вашей точки зрения? – Что-то начинает проясняться, в связи с этими событиями.
Мутант хитро прищурился, но развел руками и начал свой долгий рассказ и не, потому что он говорил слишком медленно, просто история была очень длинная, и поверить в нее было очень трудно. Но я попробовал.
Мутанты жили действительно колониями. Судя из секретных дневников группы ученых до взрыва, которые удалось каким-то образом сохранить, по всему миру велись экспериментальные работы над изучением внеземного разума, коим оказались человекообразные, внешне подобные нынешним мутантам, пришельцы. Никто не помнит, кому именно удалось на основе синтеза на субмолекулярном уровне зачать такое существо, конечно, генетическую память он унаследовал от человека, но это, по мнению ученых, был прорыв. Прорыв такой силы, что та группа в один момент исчезла, будто ее и не существовало. Но спустя некоторые время случилось непоправимое, землю покрыло множество взрывов, последствия которых можно наблюдать и сейчас. Странно, но после этих взрывов по всему разрушенному миру начали появляться мутанты. Они молили о помощи, но их никто не понимал. Когда человеку угрожает, что-то неизвестное, он становится агрессивным. Так было и в этой ситуации, не разобравшись, что произошло, мутанты, а именно измененные люди, стали изгоями. Мало того, их истребляли, за ними охотились и зачем-то брали в рабство, хотя этот вопрос больше риторический, рабы нужны всем. Среди мутантов очень много ученых, так как первыми кто получил вирус в наследство были именно они. Вот почему горькая правда таится здесь.
Власть. Желание управлять, ради процветания ни сколько человечества, сколько ради себя. Удовлетворить свое эгоистичное желание власти, заводит в такие дебри жесткости человеческого разума, что сползти с катушек и стать сумасшедшим маньяком, как два пальца об асфальт. Получившаяся история столь масштабна, что распространяется не только на мой родной город, но и на весь мир. Каким нужно быть психопатом, чтобы до этого додуматься. Столько жертв, ради эгоистичной цели.
Картинка начала срастаться. Те люди, которым нужен был весь этот хаос, начали забирать детей мутантов и обучать их, а потом натравливать на нас, дабы показать какие мутанты злые и что их непременно нужно убивать. Чем мы собственно и занимались, истребляли зло…
Так было до сих пор. Совсем недавно мутантом удалось изменить собственную гортань и теперь они могут говорить, пусть не очень хорошо, но теперь их смогут услышать, понять. Я решил, что мой долг помочь им. Ведь это меняет весь расклад, всю нашу жизнь. Мечта о мире стала доступна, как зажженная лампочка в центре купола.
К концу рассказа мое самочувствие улучшилось настолько, что я смог подняться на ноги. Но не из-за истории, а просто потому, что прошло достаточно времени. Мне нужно было на свежий воздух. Мутанты, молча, помогли мне выбраться из палатки. Я вдохнул как можно больше свежего, обжигающего мои легкие, воздух. А ведь, был очень большой шанс заразится вирусом и мне. Ученым мутантам до сих пор не удалось выяснить, каким образом этот вирус передается или передавался. Остается еще очень много вопросов у меня, и еще больше у мутантов. Но едины мы были в одном желании, нам нужен мир. Нам нужна свобода, а не показанный, единственно возможный, путь существования…
***
Прошло около месяца, я достаточно окреп. План давно зрел в моей голове. Нужно свергать нынешнее руководство. Так как существовавший до сих пор режим только укрепился за то время, что нужно было мне для того чтобы выздороветь. Нужны решительные действия, разворачивать которые придется при помощи мутантов. Ну а чтобы было меньше жертв, на меня возлагается самая сложная часть, внутренний переворот. Наверняка все, что произошло тем роковым днем, случилось и в других населенных городах. Нужно начинать именно с моего родного города, если задуманное пройдет удачно, то со всеми остальными городами пойдет, как по накатанной. Я специально опустил бороду и отрастил волосы на голове, сильно исхудал лицом. Поэтому маскировка была естественная, оставалось неприметно одеться. Я не исключал тот вариант, что не найдя мой труп, за мной начали охоту и теперь я являюсь persona non grata («нежелательная персона») для Лост Энжелс. Что же Род, тебе придется ответить за те пять пуль, которые ты всадил в меня.
Город был словно непреступная крепость, окруженный высокой и мощной стеной, которая осматривалась по периметру. Я был хорошей главой безопасности, поэтому мы долго ломали голову над тем, как проникнуть в город и не быть убитыми на подступе к нему.
Идею подкинул один молодой мутант, Гас. В город можно проникнуть через канализацию. Но ее стоки находились между городом и лесной полосой. Поэтому надо выдвигаться под покровом ночи и небольшими группами. Мне же необходимо пройти через главные ворота, что является очень опасной задачей, пробраться незамеченным в комплекс, куда сходились все канализационные ходы и обеспечить проход мутантов. Помимо этого моя дневная миссия будет собрать как можно больше сподвижников и атаковать изнутри. Помимо того, как я сам же все это продумывал, мое веко начинало нервно подрагивать.
- План сумасшедший, ровно, как и я и вы. – Заключил я.
- Да. Но ничего лучше у нас нет. – Сказал Гас.
- Спасибо тебе большое, за то, что ты нам помогаешь. – Мутант заплакал.
- Эй, эй. Ты чего. Не за что благодарить. И так поступил бы любой на моем месте, узнав он всю правду. Ну, почти любой… - Начал я успокаивать мутантов. – Я уже давно все продумал, в смысле как попаду в город. Видел, у вас есть буран, правда заводящийся через раз, но в более-менее исправном состоянии. Есть двустволка и можно отыскать труп му… - Я запнулся.
- Ничего, мутант так мутант. – Заверили меня.
- Ну, я и проберусь в город под видом сталкера, коих в округе множество.
- Да. Они очень много доставляют нам хлопот.
- Хорошо. Тогда я выдвигаюсь на рассвете. – Я ткнул пальцем в карту города, нарисованную мной. – Вы подкрадываетесь к входу в канализацию и по моему сигналу, это будет выстрел из ракетницы, вы должны будете пробраться в город и разобраться со всей внешней охраной. Дальше если у меня все удачно проходит, мы вместе объединяемся и свергаем верхушку власти, контролирующую ситуацию.
План был, мягко говоря, не идеален. Все пойдет к черту, если прогорит, хотя бы одна из половинок задуманного. Я много представлял, как поведу себя при встрече с Лерой. Но так, ни до чего не додумался.
Чересчур яркие лучи восходящего оранжевого солнца обжигали мои глаза, заставляя, щурится и периодически их закрывать. Налетавшие порывы ветра несильно покачивали мое тело. Яркие россыпи звезд мерно таяли на глазах. Ночь уступала дню. Кажется, именно такой же рассвет встретили я и Лерой. Тот рассвет, что разлучил нас. Я хмыкнул. По роковой случайности, возможно, он же нас и сведет.
Буран завелся со второй попытки. Проверив ружье, я на прощанье взмахнул рукой и рванул с места, оставив дымный след.
Судя по показанному на карте месту, где находился лагерь, ехать мне довольно долго, по моим расчетам часа два, причем, дорога появится лишь во второй половине пути. Только бы не заплутать и не заглохнуть. Я пересекал множество звериных троп, шанс попасться дикому зверю очень высок. В лесу ветер не сильно задувал, но вот, я чувствовал, стоит мне выехать метель будет страшная. Долго плутать не пришлось, на дорогу я выехал довольно таки быстро, намного быстрее, чем ожидал. Видно, что недавно дорогу замело, но сейчас ветра практически не было. Это везение вызывало у меня массу нехороших предчувствий. Пару раз мне встречался патруль, но особого внимания одинокий сталкер не привлекал, больше привлекал мертвый мутант, которого я привязал сзади.
Вот на горизонте появились главные ворота города. Внутри все сжалось, на мгновение меня охватил страх. Наконец, все сомнения были отметены и я, вжавшись в синение, ускорил свой буран.
Смотрел я на охранников исключительно из-под лобья, посильнее натянув шапку.
- Где ты его убил? – Кряхтя, спросил один из охранников.
- В лесу за рекой. Там их целая туча. Одного я снял с метров пятьсот, а вот этого я не заметил во время, он подошел сзади. Но как выяснилось совершенно зря. – Заготовка получилось, что надо. Я высморкался ради пущей театральности.
- Ладно, проезжай. – Одобрительно махнул рукой охранник. – Как звать? Я запишу.
Опа на, не продумал.
- Макгрин Руус. – без запинки почти пропел я.
- Странно, заезжий что-ли? Оружие оставляй и проезжай. – Он прищура глянул на ружье. Я с готовностью отдал ему его.
Ну что же, я прошел в город. Нужно поговорить с близкими знакомыми, и успеть, к вечеру, открыть канализационные решетки.
Первым на очереди, конечно же, была Лерой и самой сложной.
Скрываясь от лишнего взгляда, я уже подходил к двери родного дома, как вдруг дверь открылась, и оттуда вышел Род. Вот же сволочь, что он здесь забыл. Я остановился и прижался к стене. Он что-то передал Лерой и на прощание поцеловал. Ничего, конечно, серьезного, но мои кулаки машинально сжались, вспышка ярости я дернулся в его сторону. Но меня остановили.
- Смотри куда прешь, мужик. – Услышал я знакомый голос.
Я обернулся и встретился взглядом со своим двоюродным братом. Последний раз я видел его несколько лет назад, он был заядлым сталкером, жил убивая мутантов. Этому точно меня не понять. Хотя родственник, единственное, что было между нами общее, это чувство справедливости, он никогда не будет лгать, тем более себе.
- Ккаак… - договорить он не успел. Я судорожно прикрыл ему рот и притянул к себе. Дождался, когда Род скроется из виду, и потащил брата в дом. С входной двери заходить было слишком опасно. Но есть второй вход, на заднем дворе, тем более что по старой памяти можно найти ключ в тайнике.
Открыв дверь, я, наконец, выдохнул.
- А теперь-то ты объяснишься? – спросил Бани. – Я то, да что я, все мы считали тебя мертвым. Знаешь, сколько слез Лерой пролила? – Бани вопросительно уставился на меня.
- Ага, что так провожает этого проходимца. – Зачем-то бросил я, вместо стоящего ответа.
- Бани это ты? Я не услышала, как ты пришел. – Она резко остановилась и, завидев меня, беззвучно начала падать в обморок.
А чтоб тебя. Когда Лерой пришла в себя, я держал ее и гладил мягкие каштановые локоны. Как же она прекрасна. Утренний свет преломлялся в окне и мягко освещал верхнюю часть ее тела. Она должна знать всю правду.
Я задумчиво макал чайную ложку в стакан с горячим какао. Мой рассказ был очень длинный, это с учетом того, что я основывался только на фактах, приукрашивать мне не хотелось, да и незачем это было делать. Лерой все время смотрела на меня удивленным взглядом, пару раз пробегала некая искорка, но пока я все свои мысли направил на осуществление задуманного. Бани же очень нервничал, его недовольная поза со скрещенными руками говорила сама за себя. Но все же, я сразу понял по его лицу, что все принял как есть. Что же двум людям я рассказал правду, осталось всего пару тысяч предупредить. И это однозначно пугает, я не думал, что все так сложно будет. План как карточный домик начинал рушиться.
- Слушай, Мак, - ее нежная рука легла на мою щеку, - а ведь мы можем помочь. Сегодня день города, на площади как всегда будет очень много народу. Ты конечно всегда не любил этот праздник из-за этого. Но там будет выступать новый мэр, а вечером будет салют. Это же сочетается с твоим планом?
А моя жена очень умная. Я с восхищением посмотрел на свою Лерой.
- Умница. Так и поступим. Я все расскажу, ну или вы за меня… - Я многозначительно взглянул на Лерой. – У меня есть одно дело, должок старому приятелю. Если… - Договорить я не успел.
- Мы будем ждать тебя на площади. – Твердо сказала Лерой.
Теперь мне нужно было заняться Родом. Он наверняка стал начальником службы безопасности. Если сегодня день города, то практически вся служба будет на площади и непосредственно возле мэра. Но зная Рода, он скорее всего перед началом операции будет некоторое время один, это связанно с тем, что он проводил какой-то ритуал на удачу, надеюсь она ему не поможет. Само здание находилось на окраине города, склад примыкал небольшой пристройкой, именно туда он частенько заходил.
Наблюдателей возле входа в здание нет. Это очень хорошо. Четырех этажное здание стояло как бы особняком от других, поэтому подойти к нему незамеченным было просто невозможно. Что ж придется рисковать. Я сорвался с места и быстрой походкой направился к складу, надеясь на везение.
Дверь склада бесшумно приоткрылась. Темнота. Ничего не видно. И чтобы не стоять на улице, я проскользнул внутрь. Черт. Не повезло. Свет неожиданно включился.
- Ну, здравствуй Мак. – Донеслось с боку.
- Род. Как ты встречаешь своего бывшего друга? С оружием в руках. – Ответил я.
- А ты изменился, исхудал. Я ждал тебя мой дорогой друг. – Род кинул в мою сторону шпагу. – Ну что, как в старые добрые времена преподашь мне урок?
Наглый ублюдок. Я сплюнул.
- Не знаю, чего ты ждешь, но ты всегда мне проигрывал. Думаю мы не станем менять традицию. – Заключил я и встал в стойку.
- Ну, теперь ты знаешь меня, а значит не делай поспешных выводов. Ведь будет не все так просто. – Он ехидно посмотрел на меня, потом куда-то в сторону. Я проследил за ним и встретился взглядом с двумя его людьми со шпагами.
Он неожиданно сорвался с места в длинном выпаде. Подло с его стороны. Я парировал удар, но атаковать мне не дали. Те двое начали одновременно. Изогнув кисть, моя шпага прошлась по неровной дуге и с визгом пресекла две встречные шпаги, круговое движение и снова пришлось отражать колющее движение Рода. Если так пойдет и дальше, мне просто не дадут возможности даже контратаковать, полностью увязнув в глухой защите. Надо не дать зонировать меня и искать момент.
Отражая очередные выпады тех двоих, Род неожиданно размахнулся и сверху вниз опустил саблю, пот стекал по моему лицу, сил конкретно не хватало и как результат, он практически выбил у меня из рук шпагу. Из-за этого я не успел парировать левого охранника. Он достал меня, проткнув почти насквозь левое плечо.
- Я разберусь с тобой раз и навсегда. А позже я займусь твоей прекрасной женушкой. Пхахаха. – Тяжело дыша, начал Род.
Что-то щелкнуло у меня в голове. Ярость раскаленной лавой разлилась по всему телу, ярким белым пятном перекрывая все мысли, стирая усталость и боль. Перехватив свою шпагу, я, свистящим движение по диагонали, рассек горло и лицо, проткнувшего меня охранника. Он тут же опустился на колени и начал заваливаться. Тем временем, Род начал отступать, пихнув на меня второго охранника. Парень не ожидал. И вот встречное мое движение и его сердце перестало стучаться, смерть была мгновенная. Род уже стоял у выхода. Что-то свистнуло. Но я успел отразить метательный нож.
- Стой, сука, я еще не закончил с тобой. – Но Род уже смылся.
Я сплюнул кровью. Тварь. Упустил. Здесь должен быть другой вход прямиком в здание. Взяв глок и несколько запасных магазинов, я вошел в когда-то родное здание. Я рассчитывал найти поддержку со стороны бывших своих ребят, все-таки прошло не так много времени. А тот случай с мэром показал, что в курсе всего только небольшое количество жадных до власти людей. Что ж, им же хуже. И я нашел некоторую поддержку. В здании оказалось не так много людей, всего человек десять и все старые знакомые. Мое плечо тут же было перебинтовано. Десять вояк это уже небольшая армия. Естественно сначала посчитали, что я шучу, потом, что я сбрендил, но увидев мое серьезное лицо все вопросы отпали.
- Ну что, позволите мне покомандовать вами еще раз? Быть может последний. – Выдохнул я.
- Шеф о чем вы говорите. Нам всем не хватало вас. Мы полностью к вашим услугам. Когда вы пропали, Рон стал главным. Нас много раз отправляли в разведывательные операции, много наши с которых так и не вернулось. – Печально сообщил Дэзи.
- Ну что ж, тогда приготовьтесь к вооруженному восстанию. И у нас не должно быть потерь среди мирного населения.
Отдав короткие распоряжения, в том числе, открыть канализационные люки. Я собрался с мыслями. Род еще жив, а значит, будет перестрелка, причем, скорее всего на площади. Еще этот разговор перед всем городом. Я никогда не был оратором, я был бойцом.
- Шеф, нам пора. – Проскрипел первый помощник начальника службы безопасности.
- Спасибо Дэзи.
Улицы были пусты, оно и понятно, все находились на площади. Вход к ней перекрывали два охранника. Мэр уже начинал свою речь. Охранники новенькие, а значит, обработанные Родом. Два выстрела из пистолета с глушителем попали точно в цель. Охранники находились вне поля зрения толпы. Другие охранники находились впереди говорящего мэра, чтобы удерживать толпу в случае чего. Я уже подходил к помосту с выступающим мэром, когда увидел мутантов. Значит, справились с задачей. Я кивнул и мы вместе, не сговариваясь, поднялись на сцену.
- Что, что здесь происходит. П-п-почему здесь мутанты? – я увидел нервные взгляды толпы, кто-то уже достал револьверы.
- Жители Лост Энжелс я должен вам открыть глаза. Пожалуйста выслушайте своего бывшего главу безопасности. – по толпе прошелся нервный шепот. Но револьверы никто не стал убирать. На сцене так же вышли мой двоюродный брат и жена.
- Вас жестоко обманывали, уводя от правды про так называемых мутантов. На самом деле они, так же как и мы, хотят мира.
- Мы хотим мира и сосуществования. – чуть протягивая слова, выступил Гас.
По толпе пробежался неровный гул, револьверы были опущены. Что ж можно продолжать спокойнее, я облегченно выдохнул. И тут неожиданно появляется Род с кучкой своих бандитов.
- Да брось старик, ты думаешь, это прокатит? – Он очень быстро взвел пистолет и выстрелил. И снова все, как в замедленной съемке, в следующее мгновение бросается Гас и налетает на пулю, она прошивает насквозь его сердце, но вылетевшая пуля в меня врезается уже бесполезным куском металла. Я уже держал пистолет и двумя прицельными выстрелами снабдил дружков, которые стояли сзади Рода мозгами. Дальше все произошло очень быстро. Дружки Рода, видя, что их предводитель мертв, побросали оружие и подняли руки вверх.
Я тут же бросился к Гасу, я привык к смышленому молодому мутанту.
- Не умирай. Ты станешь отличным предводителем своих. – Выдавил я.
- Да… в общем я и не собирался… умирать. – Чуть улыбаясь, сообщил Гас. – У нас два сердца, справа и слева. Такая уж анатомия, извини.
- Ах, ты засранец. – вытирая появившиеся слезы, сказал я.
- Мак, ты в порядке? – Лерой подошла сзади и крепко обняла меня.
Вот он новый прекрасный мир. Мы стоим на заре чудесных изменений. Изменений способных сплотить уставших от бесконечной неизвестности людей. Я не знаю, какое нас ждет будущее и есть ли оно вообще, но я знаю однозначно, все, что мы делаем, это ради процветания человечества, пусть даже измененного генетически. Но зная правду, можно преодолеть все. Вместе мы уж разберемся с жадной до власти чернью.

В дверь громко постучали.
- Да, входите. – Я откинулся на спинку кресла.
- Шеф, - в кабинет зашел Гас, - только что пришло донесение. Большая армия, состоящая из людей и измененных, со спец.техникой движется в нашу сторону.
- Я уже распорядился. А ты, подготовь подробный отчет о состоянии этой армии. – Ровно проговорил я.
- Есть! – Гас вышел.
Вот те самые решительные действия, которые я предполагал в ближайшее будущее. Но я подготовился. Что уж там говорить, мы подготовились. Революция свершилась. Война за мир неизбежна, как бы смешно это не звучало. И это последнее, отчаянное сражение бандитов и примкнувших к ним людей, мы должны, нет, просто обязаны выиграть. Ведь крылья свободы у нас за спиной…

5 октября 2013г.

Моя работа представлена в номинации - Осенняя скрижаль по тематике "Крылья свободы у нас за спиной"
Аннотация:
Пройдя опасный и страшный путь древнего обряда, простой человек, старик, столкнется с чем то неизвестным.
Цель: выразить некоторые мысли, создать своеобразную, короткую историю! Послушать мнение о рассказе

«Крылья свободы»
«Я был рожден случайно — в попытке создать что то новое и неповторимое.
Мое место не было определено в обширном мироздании и поэтому, я, в начале, находился в неопределенности. Хмм, вполне возможно, я так и не нашел своего места и по сей день.
Эта история случилась со мной очень давно. Я и сам не помню когда, но события, произошедшие в ту пору, сияют ярче вчерашних воспоминаний!
Это было мое наказание! Но даже в нем, я обрел спасение и драгоценнейший опыт.
В пору моего рождения, они.... решали что же будет дальше. Долгие, казалось, бесконечные споры, сотрясали их сущности но... — они все же пришли к решению. Решению, о котором вскоре были вынуждены пожалеть. Они сохранили мне жизнь — не взирая на вероятные последствия.
Они были не правы.... тогда — но кто я, чтобы судить об их решении?
Дав волю такой могущественной силе, позволив ей взрасти,... и окрепнуть — они увидели как это, влияет на все!
Они не могли поверить, что было создано еще одно величайшее зло, от которого, быть может, было больше.... бед, чем от всех остальных вместе взятых — но и тогда, они... были не правы.
Мир стремительно менялся — бушевали разрушительные войны, опустошались земли, сокрушались горы и реки перенаправлялись в неестественное русло — лишь одной силою!
Я не мог противиться своей сущности и как либо повлиять на ход событий. Обладая сознанием, все же... — я был не в силах укротить эти бедствия, так как влиял на них лишь... своим существованием.
Я страдал. О,... как я страдал — видя — как бесконечно светлое начинание — извращается, под неистовым потоком времени и естества, превращаясь в уродливую маску боли, на лице мира.
Они... поступили мудро — хоть, я, и не был согласен с их решением!
Они отобрали их у меня,... низвергли меня,... практически уничтожили. И вдруг!
Наступило спокойствие. Небывалая тишина окутала мир — размеренность,... стабильность,... равновесие!!!
Я был счастлив как никто другой! Я принял это наказание, в надежде, что благополучие и равновесие всегда будут существовать в мире — пусть даже я, буду платить за это страшную цену!
Но они... - опять ошиблись.
Все, что произошло тогда — было лишь отсрочкой, того — что должно было случится!
Они не учли — все произошедшее с миром до их вмешательства — есть правильный ход вещей. Я,... был правильным ходом вещей — ...естеством!
Они лишь отложили это, на недолгий срок.
Об этом кратком отрезке времени, я и хотел бы поведать тебе, мой друг!»

- Илтбераель

***
Ветер, неистовыми потоками завывал меж скал горного гребня. Приближалась зима и воздух заметно холодал с каждым днем. Горная тропа, что была высечена в скалах много веков назад жителями долины, вела к самому пику этого хребта. Внизу, у подножия гор — раскинулась огромное плато — на котором виднелось обширное поселение. Скалы отнюдь не упирались в небеса своими острыми пиками и вряд ли могли бы называться высокими — скорее они входили в разряд средних по высоте гор — если сравнивать их с величественными гигантами где жили неизвестные племена и народы.
Не смотря на то что тропа была вырублена жителями - никто не знал куда она вела.
И объяснялось это очень просто.
Седой старик, завернутый в несколько шкур, дрожащей рукой переставлял свою потрескавшуюся от времени трость, медленно передвигаясь по тропе. Ему было девяносто зим, хотя на вид старец выглядел гораздо моложе и крепче. Тропа была очень надежная — вырубленная в камне умелыми руками мастера — но она была очень узкой. Порой старику приходилось двигаться еще медленней, рассчитывая каждый шаг — чтобы твердо держаться на ногах и не свалиться в пропасть.
Это был его последний путь и старец со всей своей решимостью желал добраться и наконец понять — что же там в конце этой тропы.
По обычаям суровых воинов и охотников — жителей долины — каждый состарившийся мужчина должен был пройти этот последний путь. По легенде — что, кстати сказать, зародилась лишь в этом столетии — в конце тропы, ищущего, ждало бессмертие.
Удивительно — но молодые люди — будь то мужчина или женщина — не могли отыскать этот путь. Доходило до абсурда — когда старики, которые в скором времени собирались пойти в последнее путешествие, указывали ее и даже пытались повести за собой любопытных — но все эти попытки заканчивались ничем — либо из виду пропадал старик, либо люди просто не могли увидеть ее! Вскоре, это явление вызвало благоговейный ужас — а обряд стал считаться чуть ли не святым деянием.
Не все однако попадали на эту тропу — хоть и видели ее! У большинства не было достаточно сил к этому возрасту, чтобы хотя бы отчасти пройти подобный путь. Кто то вовсе пожелал умереть в окружении близких и родных. Это не запрещалось — но семья похоронившая своих стариков в земле рядом с домом, в глазах соплеменников, теряла способность давать миру сильных воинов и умелых мастеров. Считалось что лишь обладатели некой внутренней силой, могли вступить на эту дорогу — а значит эта сила течет по венам их потомков.
Старец видел множество останков своих предшественников внизу на скалах и выступах. Его поразил тот факт, что тропа при этом была абсолютно чистая, и когда подул сильный ветер — он понял почему. Останки выдувало ветром с узкой дороги, швыряя их в колодцеобразную, неприступную из вне, пропасть — словно вырубленную в сердцевине скалы ограждающей эту часть тропы.
Старик видел внизу красное пятно — не в силах разглядеть детали, из за слабых глаз — он все же понял — что это была одежда. И догадался что внизу лежало тело такого же старца, отправившегося в путь всего несколько лунных циклов назад.
Он вздохнул и печально покачал головой.
-«Да, спи спокойно старый друг — ты обрел то — зачем сюда пришел!» - сказал хриплым голосом старец на своем свистящем наречии и медленно продолжил двигаться вперед.
Каждый человек, собравшийся совершить столь древний обряд, проводил бессонные ночи в храме знаний, что находился в их поселении. Изучая рисунки и таблички с клинописью — завещанные народу предками и содержащие в себе древнюю мудрость и знания. Он часто думал о том, что постиг тогда в храме.
По легендам — он должен был прийти к вместилищу чего то неизведанного, странного и непонятного. Он смеялся над собой, жалея, что не посетил храм раньше и не попробовал отыскать этот путь в молодости. Тогда он считал все это вымыслом — глупостью или же, изжившей себя традицией древних племен. Тогда были более важные вещи - семья, охота, строительство — освоение новых земель — обучение сына.
Старец прослезился, вспоминая, как они проводили вместе время. Как его сын впервые убил лань, метким броском копья. Воспоминания нахлынули на него, как это часто бывает со стариками. Человек остановился с пустым взглядом — его мыли были далеко в прошлом, а перед глазами пролетали чудесные картины жизни. Сморщенные, трясущиеся руки старика время от времени сильно сжимали палку-трость, когда в веренице мыслей проносились особенно яркие моменты.
Но что теперь, прошлое далеко позади — думалось ему — а впереди лишь неизвестность, усталость и бесконечный страх перед всем грядущим.
Яркий укол в слабеющей с каждым днем памяти заставил старика выйти из транса и немного оживиться.
Он припоминал, что был один случай — в его юности, когда, ныне почтенного возраста человеку, не минуло и тринадцати зим.
Один молодой, каким то образом отыскал тропу и прошел весь путь до конца. Конечно, все его считали сумасшедшим и если учесть еще тот факт, что он перестал разговаривать с кем либо и вскоре покинул селение — то никто не придал этому особого значения. И сейчас, старец задумался, стоило ли верить тому человеку? Но мысленный взор никак не покидал образ молодого мужчины с пепельно седыми волосами и глубоким полу-безумным взглядом.
Почему это так волновало его сейчас — вот он, путь — в конце его ответы все лежат!
-«Эх, не подвели бы меня мои больные ноги!» - прокряхтел он.
Переведя дух, старик пошаркал вверх по тропе, предельно аккуратно, насколько мог позволить ему возраст, переставляя клюку и продвигаясь в выше.
И вот, почти вершина. Еще немного вперед и тропа резко поворачивала, огибая скалу. Это придало сил старому человеку и чуть прибавило надежды на более желанный исход этого путешествия.
Там, где тропа огибала скальный пик, она расширялась в небольшую площадку. Подойдя ближе — старик рассмотрел на ней привалившегося спиной к скале человека. Но лишь приблизившись еще на пару метров — слабое зрение различило — это были останки. Ужасный оскал черепа, пустые глазницы, смотрящие в пустоту пропасти, рваная красная шкура, потрепанная всеми ветрами. Это было могильное плато — подумал старец — тут его предшественник обрел покой в смерти, почти добравшись до заветной цели.
Вопрос, почему мощи - не сдуло сильными порывами ветра - разрешился сам собой, когда старик увидел что упокоившийся привязан веревкой к куску камня. По всей видимости, у человека было весьма скверное самочувствие и побоявшись упасть вниз, он привязал себя, в надежде немного поспать и набраться сил. Но...., так и не проснулся.
-«Спи спокойно, брат!» - сказал старик, печально склонив голову.
Двигаясь очень аккуратно, стараясь не осквернить покойного своим присутствием и тем более не задеть его останков, человек миновал скальное плато.
Ветер усиливался и он плотнее кутался в шкуры — кровь его уже совсем не грела. Окоченевшие ноги временами сводило судорогой и он останавливался чтобы растереть их и перевести дух.
Но через несколько шагов — зрелище, которое он увидел — заставило его забыть о ноющей спене и замерзших ногах! Перед ним предстал пик — вершина тропы!
На огромном валуне — привязном к скале словно могучая ветвь от ствола дерева — была площадка, гладкая, будто бы верхнюю часть камня начисто срезали ножом. На этой площадке стояла старая, покосившаяся хижина, стены которой были сплетены из толстых, иссохшихся от времени веток, а крыша застелена соломой. Строение было невысоким, но достаточно широким и тяжелым чтобы не быть сброшенной с плато внезапным сильным порывом ветра.
За этим странным жилищем открывался прекрасный вид на земли, лежащие по ту сторону горного хребта. Зеленые кроны деревьев, небольшая речушка уходящая вдаль, красивая вереница облаков — и все это, предстало старику в лучах закатного — умирающего солнца этого дня.
Человек, плененный столь прекрасным видом — простоял так еще некоторое время, прежде чем сумел отвести взор. В этот момент старику даже не показалось странным, что слабое зрение позволило увидеть всю красоту. Он не задумывался об этом — сейчас перед старцем лежал куда более важный вопрос.
Хижина была неприступна, вокруг нее зияла пропасть — а скалистое ответвление, соединяющее валун с горой, было слишком низко от тропы и пожилому человеку добраться туда не представлялось возможным. Но все же был путь — не менее опасный чем спуск и дальнейший подъем по ответвлению — подвесной мост — соединяющийся с окончанием тропы на этой скале.
Подойдя ближе к нему, старик печально качал головой. Даже в лучшие дни своей молодости он бы вряд ли рискнул пройти по такому мосту, что уже говорить теперь — когда ты стар и слаб, и не имеешь проворства и чувства равновесия! Деревянные столбы прогнили и покосились, от веревки то и дело отлетали кусочки волокон с очередным порывом ветра, дощечки, по виду, едва держали свой собственный вес и чудом не ломались в нескольких местах сразу, когда ветер раскачивал мост на пропастью.
Старец посмотрел на хижину. Он удивлялся — почему на конце тропы стоит жилище? Не древний камень исписанный клинописью с могущественными знаниями и тайнами? Почему тут нет врат ведущих в небывалые земли или же источника, родника, дающего вечную жизнь и молодость? Все надежды человека рушились. Это жилище — ввергло его в крайнее разочарование и тоску. Тоску по впустую потраченному времени — а ведь его было совсем мало отпущено. Он чувствовал это. Он жалел, что поддался зову гордости и долгу традициям — а не провел свои последние часы — возможно, эти самые часы — рядом со своими близкими людьми.
«Пройди» - донес ветер голос со стороны закатного солнца.
Старец тряхнул головой. Он всегда боялся старческого слабоумия и неоднократно видел как это происходило с его соплеменниками. Они тоже слышали голоса, путались в пространстве и видели невероятные вещи. Вполне возможно, что сил у него оставалось меньше — чем он рассчитывал и сейчас его настигает та же страшная болезнь. Поначалу, он всерьез обдумывал возможность вернуться к семье, домой, но оборвал эту мысль и посмотрел в небо.
-«А это разве не слабоумие — придти сюда, зная, что возможно и не доживешь до следующего шага?» - громко вслух спросил он сам себя.
В этот момент человеку показалось, что все это — абсолютное безумие. А их предки были жестокими дикарями, заставляя - а в старые времена делали именно так - своих старейших умирать в полном одиночестве на продуваемой всеми ветрами голой скале, сожалея о несбывшейся мечте.
Гнев сменился, разочарованием и болью, следом пришла жалость к самому себе, и сожаления об упущенных возможностях.
Сам того не осознавая, видимо в отчаянии и фатальной решимости — старик сделал несколько уверенных шагов по мосту. Казалось, что он хотел завершить всю эту глупую игру судьбы и полететь в пропасть навстречу неизбежному концу, но мост выдержал.
Он осознал это лишь в тот момент, когда уже находился на его середине. Мост даже не скрипнул под его стопами, а веревочные перила были прочны на ощупь.
Старик уже не доверял окружению, предполагая, что возможно все это, лишь плод его воображения — а в реальности все намного хуже.
Сейчас, человек находился на своеобразном перепутье — двигаться вперед или попробовать вернуться назад.
Старец чувствовал, что сил на обратную дорогу у него не осталось, а закончить как тот несчастный, привязанный к скале веревкой, он не хотел. Весь его гнев и решимость улетучилась и старик страшно боялся даже шелохнуться, и тем более продвигаться вперед по этому мосту. Дело усугубил ветер, слегка раскачав его над пропастью, заставив тем самым старца вцепиться обоими руками в веревочные перила.
Клюка-трость выскользнула из ладони и глухо ударившись о дощечку, плавно полетела вниз. Человек печально провожал ее взглядом — осознавая, как трудно ему будет передвигаться без нее и вспоминая, сколько уже лет, он радовался прикосновению к привычной, удобной деревянной ручке.
Немного успокоившись и убедившись что доски под ногами никуда не делись, старик одной рукой нащупал маленький кожанный бурдюк, что втайне от жителей взял с собой в путь. По обычаю — запрещалось, да и не имело смысла, брать с собой какие либо припасы. Они считались бесполезными, ну и как бы оскорбляли сам ритуал.
Не взирая на это и отгородившись от подобных глупостей — человек все же взял с собой этот бурдюк с рябиновой брагой. И сейчас он не жалел об этом — жадно осушая емкость.
Страх исчез, печаль отступила. Волна бодрости прошла по телу и согрела окоченевшие от ветра конечности. Он совсем не захмелел — но эти несколько глотков придали ему столь необходимые силы.
Медленно, но уверенно старик одолел оставшуюся половину моста и решительно шагнул на гладкий камень площадки.
Проход в хижину закрывался связанными между собой досками, но когда он подошел ближе, ветер откинул в сторону эту преграду, как бы приглашая его войти внутрь.
Прихрамывая, человек зашел в хижину.

***
Оказавшись внутри, старик немного удивился. Обстановка весьма разочаровала его. Он ожидал увидеть что то более величественное — но нашел лишь обычную хижину.
Но присмотревшись, старец понял, что все было немного иначе. Само жилище изнутри казалось просторнее чем снаружи, тут было тепло и уютно, а за стенами он не услышал шума ветра. Стены не были сложены из соломы и переплетенных веток — толстые бревна плотно прилегали друг к другу. Полы были вымощены досками приятного красно-коричневого цвета, аккуратно подогнанные по краям. В остальном же, все было более менее обычно. По центру этого просторного помещения стоял деревянный стол, а точнее сложенный из досок настил, покоился на шести отшлифованных, гладких поленьях, закрепленный деревянными колышками к ним по сторонам. Стулья вокруг него были такими же поленьями и в хижине их было ровно два. К своему удивлению, старик не обнаружил тут и намека на какие либо предметы быта. Не было ни котелков, ни глинянной посуды, ни ножей. В этом жилище не было даже деревянных коробов для хранения зерна и съестных припасов. Люка в полу для погреба тоже не имелось. Человек внезапно понял, что жилище абсолютно пустое — кроме стола и двух поленьев ничего не было!
Его изучающий взгляд наконец то наткнулся на человека сидящего за столом напротив него — по всей видимости хозяина.
Он криво ухмылялся, хотя во взгляде читалась радость гостю.
Старик потерял на миг дар речи от столь неожиданной находки. Он мог поклясться, что хижина была пустой когда он зашел. Но эти мысли отошли на второй план. Горькое разочарование омрачило разум старца — в одной из своих догадок он предполагал найти тут мудреца, что поведает тайны мироздания — но сидящий перед ним человек — не подходил под представление старика ни коим образом.
Он был юн, относительно конечно же — по виду ему едва исполнилось двадцать пять зим. В целом он выглядел как забалованный житель очень большого поселения! Старику вспомнилось путешествие в большое селение на реке. Тамошние женщины были настолько чистыми, что он боялся их задеть когда проходил мимо, опасаясь испачкать белоснежные льняные одежды. Да и мужчины были очень ухожены, что, на его взгляд, было не свойственно настоящим, суровым охотникам и войнам. А местные главы и старейшины вовсе подрисовывали себе глаза и благоухали как весенний луг — вызывая у некоторых приезжих сдержанный смех и насмешливые взгляды.
И сейчас старик думал — а не из того ли селения хозяин хижины — но гость внезапно улыбнулся на его мысли, чем сильно озадачил старика.
Он вглядывался в этого странного человека — взгляд хозяина хижины порой беззаботно оглядывал стены, как скучающий ребенок ищущий чем заняться, а пальцы время от времени тихо настукивали какую то мелодию. Волосы хозяина дома, были длинные и распущенные на манер женщин, одежды были свободными, что вызвало у старика еще одну мину неодобрения, так как все мужчины его рода носили кожу или шкуры, которые в большинстве случаев служили броней и плотно охватывали мускулы, торс и спину. Бывалый охотник считал, что свободные одежды способствуют ожирению и упадку сил — а настоящий охотник и воин должен был постоянно держать себя в форме. Даже в преклонном возрасте, пока старость окончательно не ослабила его — старец упорно тренировался и держал свое тело в хорошей форме. Лишь после того как все суставы начали скрипеть, а кости ломило — он позволил себе наполовину свободную одежду из шкур.
Старик так и стоял молча изучая хозяина этого странного жилища, мучаясь вопросами, пока юноша внезапно не заговорил с ним.
Старик не разобрал слов — но в неизвестном языке было что то отдаленно знакомое.
Хозяин обратился к нему еще дважды. В последней фразе старик различил слова и снова дико удивился. Этот язык использовали лет четыреста назад его предки — по крайней мере, об этом рассказывал соплеменник демонстрируя подобное звучание, тот, что собирал знания и разбирался в табличках храма поселения. Он, а до него его отец, и отец его отца — разбирались и изучали языки, клинопись, а так же собирали знания и путешествовали в их поисках.
-«Кто же ты такой?» - обратился старец к мужчине и тот радостно хлопнул по столу, как будто бы вспомнив что то важное.
-«Приветствую тебя!» - заговорил он на идеальном языке долинцев - «Прошу, присаживайся, я так давно ждал встречи с тобой!»
-«Кто ты?» - спросил еще раз старик не сдвинувшись с места!
Хозяин улыбнулся и молча указал на своеобразный стул у края стола. Кряхтя от усталости, человек все таки с видимым наслаждением сел на полено, которое совсем неожиданно оказалось весьма удобным, теплым и совершенно не жестким.
-«Мое имя мало что скажет тебе, как впрочем и твое мне! Но я хотел бы сначала выслушать тебя, возможно ответить на твои вопросы!» - сказал юноша, удовлетворившись что гостю вполне уютно.
Старик снова оглядел его, более пристально и внимательно, но хозяин лишь добродушно улыбнулся.
-« Почему?» - резко спросил он, сверля глазами молодого человека.
-«Почему что?» - простодушно пожал плечами тот.
-«Почему все это происходит? Все это — древний обычай, странная тропа? И кто ты вообще такой?» - гневно воскликнул старец и его ладони сжались в кулаки.
-«Ах, ты об этом! Возможно, мне придется начать с самого начала, чтобы ты понял... о чем идет речь!» - серьезно ответил он.
Старик скептически посмотрел на него, но лишь качнул головой, давай понять, что выслушает все. Давая понять — что времени у него теперь достаточно — по крайней мере торопиться уже некуда.
-«Позволь... я буду говорить на понятном тебе языке — чтобы ты понял... суть сказанного?» - осторожно спросил он и посмотрел на гостя.
Старик кивнул и юноша продолжил:
- «Существует племя..., скажем так, люди..., которые вольны влиять на мир — на все вокруг!»
- «Хмм..., но каждый человек или племя, может влиять на мир вокруг! Стоит лишь нам захотеть - и на реке возведена плотина, а часть дремучего леса будет вырублена и протоптаны дороги! Ты говоришь глупость!» - возразил старик.
- «Слова твои мудры, ...но я говорю не об этом! Есть особое племя — его название тебе ничего не скажет — но люди в нем, могут управлять... этим миром! Я из такого племени — но я был... изгнан.» - хозяин с болью посмотрел на старца - «Но нет — я был изгнан не за свои преступления, как бы ты мог подумать, а по праву рождения, но с условием! Я поселился в этом прекрасном месте и уже очень,....очень долгое время созерцаю закаты и рассветы! Я жду, что появиться тот, кто поможет мне!»
Старик молчал, но по его лицу было видно, что он глубоко опечален. Юноша это видел и поспешно продолжил.
-«Ваше племя, точнее ваши предки — очень давно поселились под этой самой горой в долине! Это было предрешено! Ваши старейшины создали этот ритуал "последнего пути" — но я уверяю — я даже не знал о их существовании до определенного момента! Люди сами так решили, а точнее сказать у них не было иного выбора!»
-«Как это не было выбора?» - изумился старик, уже явно считавший человека напротив, абсолютно лишенным ума, который сам не знает что говорит.
-«Теперь, по крайней мере сейчас, у людей совсем нет выбора — все события идут по накатанной колее! Но так было не всегда! Лишь ваше племя, долинцы, люди, что живут в долине под горой, спустя столько поколений вольны решать что им делать, но я не могу объяснить тебе это прямо сейчас! Возможно, ты все поймешь, когда настанет время! Я лишь прошу — постарайся вспомнить встреченных где либо тобою людей вне дома — как они вели себя, было ли что то странное в их словах и решениях?»
Старик начал копаться в памяти, сам не зная зачем, так как эти слова были для него бредом человека страдающего от лихорадки. Но действительно — селение на реке полнилось подобными странностями. Мелочи, странные слова и фразы всплывали в памяти. Но это вряд ли могло считаться чем то серьезным — в конце концов, разные люди — разные обычаи.
-«Но все же, ты мне веришь?» - спросил хозяин дома, будто бы прочитав мысли старика.
-«Я не знаю чему верить! Я прошел этот тяжелый, страшный путь — и теперь готов выслушать все, что ты мне скажешь — даже если я сочту это полным бредом!» - решительно ответил старик, но все же печально посмотрел на собеседника.
- «Хорошо! Ваши предки создали этот ритуал — этот путь — не зная куда он приведет и к чему. Я не в силах объяснить, почему попасть сюда могли лишь люди, находящиеся при смерти — так как это, вполне возможно, зависело не от меня! Поверь, ты не первый кто посетил меня — ты, всего лишь первый за долгие десятилетия.»
- - «Я знал, что тут были люди до меня — в детстве я видел мужчину, который все таки смог попасть сюда. Но все же, мне казалось, что все, кто отправлялся в этот путь — не возвращались просто потому что умерли в дороге! Но теперь я понимаю, что они умерли в этом доме!» - печально вздохнул старик - «Но все же, умереть здесь лучше - чем на голых скалах!»
-«Не делай поспешных выводов! Я прекрасно помню каждого кто приходил сюда — далеко не все они умерли! А тот человек, которого ты видел в детстве — был уникален! Мы провели в беседах много часов — но он был вынужден покинуть этот дом при весьма печальных обстоятельствах. По крайней мере для меня. Я удивлен что он вернулся в долину.
-«Он не вернулся — он просто проходил мимо!»
-«Даже так! Я ожидал подобного!»
Повисла тишина. Оба собеседника молча смотрели в пустоту плавая в своих мыслях пока внезапный приступ кашля не обрушился на старца заставив хозяина хижины очнуться от транса и продолжить.
-«Этот ритуал» - сказал юноша, когда кашель прошел и старец выпрямившись в ожидании посмотрел на него - «Он предназначался, видимо, для того чтобы исполнить условия! Понимаешь ли, я сам не знаю этих условий, и до сих пор не могу постичь всех замыслов моих собратьев. Скорее всего, это потому — что я... еще слишком молод, ....наверное! Но я знаю точно — этот обряд, должен был привести ко мне человека — способного сделать выбор! И он приводил — многие делали выбор — но все они сделали выбор плачевный ...для меня и вполне возможно для мира, ...и для них самих! Они к сожалению больше не в праве вернуться сюда, но они обязательно попытаются найти дорогу. Вечная жизнь для людей слишком тяжела — разум их будет опустошен временем, а мир вокруг поменяется до неузнаваемости! К тому же сейчас — в эти времена — у них нет выбора, нет воли!»
-«Вечная жизнь?» - старец оживился, но внезапно поник, уже твердо убедившись что его собеседник — хозяин этой странной хижины или же нынешний хозяин — сумасшедший, которого, по всей видимости, собственное племя изгнало из за таких вот речей — и он, скорее всего, поселился тут, в святом для долинцев месте последнего приюта!
-«Я не могу тебе сейчас объяснить всего — но я хотел бы, задать тебе вопрос.» - словно отвечая на мысли старика сказал тот.
Старик глубоко вздохнул — как это обычно делают при беседе с пьяным или безумным человеком, который пытается вести серьезные разговоры - и медленно кивнул головой.
Юноша обрадовался и даже немного опешил. Все те, что приходили сюда раньше, так просто бы не согласились, продолжая засыпать вопросами и выпытывать ответы. Но этот человек был другим. Ему как будто бы было безразлично происходящее — он словно смирился со скорой смертью и покорно ждал ее объятий. Такое мужество, такая воля — не зря, путь, выбрал этого человека.
Хозяин собирался с мыслями, готовясь сказать то — от чего могло зависеть все дальнейшее будущее. Старец смотрел на него и удивлялся метаморфозе, происходившей с собеседником прямо на глазах. Улетучилась вся беззаботность, взгляд стал глубоким, тяжелым, светящимся бесконечной мудростью и печалью. Перед стариком — сидел человек, который прошел сквозь века, наблюдая время, учась жизни во всех ее проявлениях! Он не мог понять, почему — но сейчас, старик верил каждому слову собеседника сказанному ранее, картины всего произошедшего с ним и сказанного этим человеком складывались воедино, убеждая в своей правильности все сильнее.
Приготовившись к очередному испытанию и собравшись с мыслями, юноша наконец нарушил тишину и медленно, четко выговаривая каждое слово сказал:
-«У тебя прямо сейчас есть возможность выбирать! В твоей власти стать вечным, конечно этот выбор не вернет тебе молодость — но излечит все твои болезни и сделает тебя бессмертным! В твоей власти стать сказочно богатым или получить любое человеческое благо на выбор! Но так же, в твоей власти изменить этот мир или же спокойно умереть от старости!» - он немного помедлили, и вздохнув продолжил - «Или же, в твоей власти...., спасти ...меня! Но знай — от твоего решения зависит моя судьба ...и судьба этого мира! Если ты выберешь то, что выбирали до тебя другие — мне придется отстаться здесь в ожидании следующего! Знай — ты волен сделать что хочешь и выбрать что угодно, но твои решения, как и решения каждого, ...будут иметь последствия! Так что... ты выберешь?»
Старик опешил. Он безумно смотрел на хозяина хижины какое то время, но потом усмехнулся.
-«Я стар! Взгляни на меня! Предлагая мне такое — ты, видимо совсем забыл, да и наверное тебе неведомо - что такое быть старым и дряхлым, при смерти, - конечно же каждый выберет жизнь!»
-«Значит таков твой ответ?» - юноша печально опустил голову.
-«Каждый — но не я!» - продолжил старец.
Хозяин хижины слегка приподнялся на месте - не веря в услышанное.
-«Я прожил достойную жизнь! В ней было много радости и счастливых моментов - и я не о чем не жалею. Для чего мне ...вечная жизнь, тем более в таком дряхлом теле? Чтобы увидеть как все мои родные умрут ....или же для того, ...чтобы вечно вспоминать свою ....молодость? К тому же — я так устал! Каждый человек, должен, иметь это право — в конце концов, все же — это.... своего рода ....награда! Что касается твоего вопроса — я считаю все это глупостью! Я считаю своих предков глупыми и недальновидными — а тебя сумасшедшим! Но не смотря на это — я хочу помочь тебе — пусть это будет последнее, что я сделаю в жизни, но... так же, я бы хотел вместе с тем — спокойно умереть, в окружении своих родных, дома, в тишине и уюте!» - сказал старец горько вздохнув и по щекам его побежали слезы.
-«То есть...., это твое окончательное решение?»
-«Да - я так хочу! И раз уж тебе, так важен этот глупый вопрос — то да, ...я так решил!»
Стало невероятно тихо, старик даже подумал что оглох, не услышав даже собственное дыхание.
-«Спасибо» - очень тихо прошептал юноша.
От него начало исходить свечение, плавными потоками заливая стены хижины серебряным сиянием. Воздух вокруг словно пульсировал. Старик в изумлении смотрел на слепящий свет и из его глаз снова покатились слезы — ведь впервые в жизни он увидел такую чистую красоту в истинном ее проявлении. Прежде чем свет поглотил его — он увидел два огромных, серебряных, сияющих крыла, расправившихся в стороны.
Старик находился дома. У изголовья кровати сидел сын вместе со своей женой и грустно смотрел на отца. Слезы стояли в глазах сурового мужчины. Рядом бегали внуки, вокруг стояли ближайшие родственники, соседи, состарившиеся друзья. Их печальные улыбки светились скорбью перемешанной со счастьем от того, что им был дан шанс проститься со столь любимым человеком. На лице старика появилась счастливая улыбка. Из глаз его покатились слезы — слезы счастья, и сын обнял его, уткнувшись в плечо старика дал волю чувствам. Он говорил что все будет хорошо, что там его ждет встреча с предками, что путь уже пройден — успокаивая отца. Но старик был спокоен и счастлив — он обнял трясущейся рукой своего сына и это было последнее, на что хватило сил. Последний вздох опустил его грудь. Прекрасный свет пролился на его взгляд и он пошел за ним в прекрасную, чарующую даль.........

«Мудростью этого человека, тогда, мне были возвращены крылья. Наконец они поняли, что люди могут решать, что все имеют это святое право - не сокрушив равновесие. После этого, мир изменился — ....я .....есть .....свобода,.... и ....я вернулся в этот мир - наделив его ...бесценным даром, ...что есть у каждого! Мир переродился, став чем то большим — чем просто запланированное событие! Он стал ....уникальным и каждый человек, ....каждое живое существо, стало уникальным, получив — этот великий и одновременно ...ужасный дар — свободу!
Я поведал эту историю, чтобы, вы, знали одно! Если вы видите, ...что в мире больше нету права выбора — если замечаете, ....что все предопределено — ищите путь — возможно — я снова был низвергнут! Возможно — низвергнут в вашем сердце ...и душе! Ищите путь!»

Ангел свободы - Илтбераель

Конец

Номинация - "Осенняя скрижаль"
Человек не понимает насколько он заблуждается, говоря о своей беспомощности.Ведь в наших руках - целый мир.Дерзайте!
Эту работу я писала с целью проверить на что способна в литературной сфере и донести читателям долю своего мировоззрения.
Крылья свободы у нас за спиной
Моя 30 осень минала в холодной сырой комнате местного учреждения для "временно" неполноценных.Вот только это "временно" длилось слишком долго, у меня - пять лет.Местные врачи уверяли, что здесь тебя поставят на ноги за пол-года, но как можно поставить на ноги того, у кого ноги отказали уже давно.Мышечная атрофия.
Как вы уже поняли это что-то вроде дома для престарелых, вот только здесь не приезжают старыми, здесь такими становятся.Как по мне, так особой разницы нет.Стариков уважают не потому, что они успели набратся мудрости и опыта за прожитую жизнь, а потому, что они становятся беспомощными.Так же с такими калеками, как я и с подобными меня окружающими.Беспомощность - это хуже всего.
В те дни я не мог ничего видеть, мои глаза истощились и ожидали донора.Да, дела шли неочень, а при таком раскладе весь отстой повседневности накапливался в моей комнате.В такие моменты я представлял себя Стивом Уандером и тихонько напевал его песни.Не помню сколько времени прошло, но примерно в этот период появился Кэлвин.Тогда ему было 25.Сюда его привезли на реабилитацию, тоесть временно, от чего или после чего я не знал.Да и тогда было все равно.Не поймите меня неправильно, но в больнице у меня был авторитет гнусного ворчливого инвалида, что при такой дерьмовой обстановке, как там, вовсе не странно.
Так вот.Кэлвин.Первое, что я услышал от него было:"О Боже, а где телик?!"- голос непринужденного, беззаботного мальчишки, который приехал на летние каникулы в лагерь, а не в реабилитационный центр после тяжелой травмы.Я сказал, что телевизор мы смотрим по воскресеньям и средам, а сегодня занимаемся рукоделием, после чего последовало:"Да?И это вы всегда так развлекаетесь или сегодня какой-то бомбезный праздник?".Да, он был придурком.С чувством юмора, но придурком.Так я тогда щитал, но все изменилось...
В первое время мы не разговаривали, вернее я никак не отвечал на его вопросы.Все поддерживал свой авторитет недовольного и раздражительного типа.И даже не подумайте, что я притворялся.Как-то раз к Кэлвину пришла его подружка, Салли.Даже ничего не видящий я ощущал как ритмы его сердца начинают бешено учащаться от одного голоса этой женщины.Она не была похожа на тех, кто просто так сдаются, видимо поэтому еще была с ним.
В те времена, когда я еще был способен совершить летнюю эстафету по бегу, у меня была женщина - Эсми.Вернее, Эсмиральда.Жгучая, противоречивая, с кровью циганки в венах;шоколадные волосы проливали оттенок на все тело, а я никогда не мог устоять.Но все закончилось как только мои ноги превратились в пару неподвижных деревяшек.
Салли же была не такой.Я знал, что она приносила ему стираные рубашки, пахнущие душистой лавандой, а не дешевым мылом, варила какао, заодно угощая меня, приносила пожелания о скорейшем выздоровлении от коллег с работы, растирала плечи и мыла голову, место медсестры.В такие моменты я ненавидел этого хвастливого кретина.Была бы только у меня возможность, были бы целы мои ноги, не утратило бы мое тело прежней шустрости я бы жил как следует.У меня бы тоже была самая лучшая жена, высокая должность на работе и куча друзей.По пятницам мы бы выпивали в баре, по суботам устраивали с женой ролевые игры, а там уж что-то и поинтересней придумали.Я бы все смог, я бы...смог.
Почти целыми днями я спал.Если же нет, то мое подсознание само по себе отключалось, причем если у нормальных людей это бывает на 0,7 секунды, то у меня каждые пять минут.Меня разбудил голос Салли.Девушка с хрипотливым из-за простуды голосом, виртуозно меняя интонацию, вслух что-то читала:"Алый гриб пузырился черными волдырями, постоянно менявшими его жуткие очертания: вот кот, вот собака, а вот Бобо - адский клоун гримасничает над тем, что когда-то было Нью-Йорком, а теперь стало плавильным горном." До боли знакомые строчки перезвоном отдавались в моих ушах, а потом я узнал авторство Стивена Кинга.И последние слова из рассказа:"Там, где девяносто секунд назад был город, торжествующе клубясь, высился темно-багровый ядовитый гриб, прожегший дыру в этом закате, во всех закатах, которым никогда уже не случится".Почему-то от этих слов мне стало невыносимо грустно осознавать свое существование.Вот Кэлвин, вот Салли, вот миссис Марпл, а вот я, виртуозный весельчак, что стал плавильным горном.Тысячи рассветов и закатов летят над небом, образ которых, никогда не случится в моей голове.Я заплакал горькими и горячими слезами, но с тех пор все изменилось.А Кэлвин из мистера Занозы-в-заднице превратился в постоянного собеседника.
На следующий день, когда опять прийшла Салли, я не мог поверить своим ушам.Они не придумали ничего более, кроме как поиграть в супер-героев.О, нет, это не были Капитан Америка или Человек-Паук, а просто маленькие бурундуки, как вы уже догадались из "Чип и Дейл".Они были Чипом и Гайкой, а я был их отважным Дейлом, состязавшимся с самим Толстопузом.Я все настаивал, чтобы Толстопузом была миссис Марпл, наша медсестра, но они нарекли ее Рокфором.Тоже неплохо, по крайней мере, жрет так же много и возбуждается от запаха сыра.
Да, они были точно как те бурундуки, отважными спасателями, только в этом мире спасали людские души.Я смеялся, как никогда.Я не мог ничего видеть и в тоже время видел все.Подобно тибетскому монаху, который всю жизнь ждал момента достижения нирваны и наконец узрел это чувство, я ощущал внутреннюю свободу, как будто пленка из граней и оков, покрывавших мое тело, наконец исчезла.Я смеялся и чувствовал, как вокруг рушатся ненавистные мне стены.
Я не мог понять, как у человека может быть столь идеальное сочетание ума и простоты, как у Келвина и Салли.Как они могут в одну минуту говорить о мировых проблемах, чуть не выкалывая друг-друга глаза из-за разбежностей взглядов, а в другую обниматся как ни в чем не бывало, говоря:"Секретный материал был захвачен, требуется подкрепление.SOS!SOS!", пряча мандарины от других, иногда наведовавших нас, пациентов.
Как-то вечером, когда Салли уже ушла, я рассказал Келвину почему у меня отказали ноги.Причина очень проста: Голубянка Люцифер.Горная бабочка, даже с именем самого дьявола, вовлекла меня в рутинный мир с ракурса вечно сидящего человека.Пять лет назад я работал зоологом и отправился в горы за редкостной бабочкой.В случаях с наиболее интересной поживой я работал один.Редкие бабочки - очень интересная пожива.Где-то полчаса я сидел в засаде, ожидая удачного момента для поимки синекрылой.Но случилось непредвиденное, а точнее, обвал горных пород.Мои ноги задавило, на лицо падали камни, беспомощные крики напугали все живое вокруг, а треклятая бабочка улетела со спокойнейшим видом.Пострадало все тело, а особенно ноги и глаза.Я был настолько подавлен, что несколько недель не произнес ни слова, было настолько больно, что тогда мне каждую ночь снились кошмары.С тех пор я ненавижу бабочек.Вот так вот человек, из-за своей тяге к прекрасному может потерять долю себя(причем иногда в прямом смысле).
Келвин слушал внимательно.Я так увлекся своими рассказами, что забыл обьяснить вам, что он вообще за человек.Но, думаю, из моих историй это и так становится понятно.Он был шутником, много смеялся, но когда дела обстояли серьезно умел переключатся и вести себя деловито.Он рассказывал о своих неудачах и после всегда вставлял:"Ну что же...что было, то было.А что ты зделаешь?".Когда рассказывал о своих победах, говорил:"А ведь я, на самом деле, Бог этого мира!А вы не знали?".Так вот, прослушав мой рассказ, он сказал:"Слушай, Джэф, ты хороший парень, только немного потеряный.Чего ты так уцепился за свое прошлое?Пока ты валяешся здесь и проклинаешь свою судьбу у кого-то опять сбылась твоя мечта.У тебя ведь скоро операция на глаза?Ну так после нее выйди в мир, оторвись с какой-нибудь жгучей красоткой и начни жизнь заново." Тогда я немного разозлился на него.Ему только 25, он молод и жгуч от природы, а я, торча в этой больнице, годов так 5 еще сверху накинул.Человек, конечно, универсальное создания, но как я на инвалидном кресле смогу продолжать свои экспедиции и гонятся за бабочками?Разве что пришибет меня еще один булыжник и тогда конец уж точно настанет.
Следующим утром я готовился к операции.Мне наконец нашли донора глаз и я был в легком волнении.Когда-то в детстве я был наказан за жевачку в волосах Норы Браун лишением конфет на две недели.Так вот представте, как у меня внутри бурлило от предвкушения навалится до отвала сладостями, когда мне наконец разрешили их есть.Сейчас чувствую что-то подобное.Теперь все буду видеть, а значит - на одно ограничение меньше.Так и было.
После операции и по прошествии некоторого времени, меня увезли в мою комнату.Вы не представляете, какое это наслаждение видеть дорогу перед собой, медленно плывущую под шинами инвалидного кресла.Сейчас я увижу своего нового и единственного друга.Я волнуюсь, вижу ускользающую сзади операционную палату, медсестра везет меня в комнату, у нее теплые толстые руки, двери, оказывается, зеленого цвета, все время думал, что бледно-синего.Там нет порога, я бы об него падал.Я в комнате, свет немного приглушенный, плохой для чтения, а он читает.Он...сидит...Темные волосы, давно отросшие больше, чем положено парням.Руки сильные, как у меня, потому что в инвалидном кресле.О боже, каким же я был глупцом, я же никогда не спрашивал истинную причину его нахождения здесь.Он своим поведением никогда не давал знать, что ему живется как-то не так, как всем.Я был слеп, но не глазами.
В тот вечер он мне все рассказал.Так же, как у меня, мышечная атрофия, вот только наследственная.Это был последний день его прибывания в псевдо больнице."Слушай, - говорит Кэлвин, - природа лишила нас кое-чего, но я уже доказал, что для меня это не помеха.Тебе же только предстоит.Не дрейфь, дружище, прорвемся".Он вернулся к своей прежней жизни и был этим вполне доволен.Проснувшись рано утром я обнаружил на столе записку и деревяную рамку, где из-за стекла на меня смотрела Голубянка Люцифер.А в записке:"Не злись на бабочку, она не виновата".Он бы сказал это с ироничной ухмылкой на лице, такой же, как сейчас у меня.
Через месяц я узнал, что он умер.Понимаете, когда парализовано все тело, скоро дойдет очередь и до сердца.Я был на похоронах, а после мы пошли/поехали с Салли выпить добрую кружечку пива.За две недели до этого я написал заявление о том, что хочу жить самостоятельно и власти с большим трудом предоставили мне деньги на это.Так вот, мы сидели с ней у окна и смотрели как мимо протекает жизнь, а в голове, словно в паспортной книге, навеки застряли слова играющей песни:
"И скоро ты поймешь, что крыльев не хватает.
Лети, лети без них, ведь всякое бывает".
Моих крыльев тоже не хватало, ведь новые ноги просто так ниоткуда не берутся.Но я стал обустраивать свою жизнь самостоятельно.Ну или почти.Каждый день ко мне приходила Бони, присматривала за домом и выполняла другие мелкие дела.
Ну вот и весь рассказ Джефри Вейна.Много времени прошло с тех пор, но никогда не забуду человека, который помог мне вырваться из нескончаемого круговорота бренных событий.
- Мистер Вейн, прошу вас, поспешите, иначе мы опоздаем на конференцию!
Голос моей секретарши прервал все раздумия
-Но я же главный директор, почему мне нельзя опоздать?
-Мистер Вейн!
-Ладно, ладно, сейчас...
Медленно летящие годы все-таки дали мне возможность подняться на одну из вершин людских возможностей, а инвалидное кресло не было этому помехой.Я стал главным директором научно-исследовательской зоологической фирмы и, как вы уже поняли, немного опаздывал.Насколько люди иногда заблуждаются, говоря, что ничего у них не получится, обвиняя в этом весь окружающий мир, но только не себя.Благодаря Кэлвину я понял, что единственное препятствие на пути у человека - это он сам.Какими глупостями мы иногда загружаем свою голову из-за страха, из-за неуверенности.Человек - это не просто 5 литров крови и килограммы мяса, это уникальное создание с большущими крыльями за спиной.Мир вращается в зенице моего ока.Механизмы человеческой жизни так скоротечны и так прекрасны, а падающий снег, по сравнению с ними, слишком медлителен, но все же...
Смотрите, правда здорово?

Номинация- Осенняя скрижаль
Аннотация- филицитарное значение счастья с точки зрения эрудорованного упорота и наркомана.
Цель- порабощение мира и стих первая ступень к его достижению

"Индексация финансовых абборигенций, зависящая от латентно-адекватных мажоритарных конструкций не может инцентировать имблюлентные новации коррелирующего мониторинга"
Принимай творенье.
Пыщ, пыщ, ололо
Это база, детка
Скорей прикрой свое дупло
А то поджарит крепко

Если духом слаб
Или просто лалка
Не суй свой нос, призренный раб
В раздел наруто манга

Здесь высшая участь постигнет всех нубов
Здесь высшая кара поджарит твой срандель
Здесь лулзы и вбросы от форумных срубов
Заставят твой мозг обосраться мыслями

Вброс- "Нипаказал", казнь- убитый анал.
Над матом не парься, парься при нике "Алан"
Птицульку не уважай, чти Ирис и пыль сдувай
Итачу не оскорбляй, риал мощь признавай.

Итача на гезне! Какаша на тае!
Мадара на пафосе, сдохший Жерая.
Хачик упорот и блонди без ручки
зато минатенган тут будет докучи

И если не понял ты логики сложной
Скорей убегай, уберай свое дуло
В противном же случае будь осторожен.
Иначе ты будешь кричать : "Соскальзнула!"

Номинация: "Осенняя скрижаль", тема "Крылья свободы у нас за спиной".
Аннотация: Шел я от обратного. Крыльев свободы у меня нет и, в принципе, никогда не было. Я всегда зависел от мнения окружающих людей и старался оправдывать их ожидания. Думаю такая проблема знакома многим.
Мы можем быть безгранично свободными птицами и узниками, закованными в цепи, одновременно.
Цель: Эти стихи никому, эти стихи только мне. Цели я не знаю, правда, долгое время эти стихи помогали мне обретать, хоть и поддельную, но свободу, чувство, которое люди именуют "свобода", если быть точнее.

В зеркале- отражается свет,
всюду- блеск звонких монет.
Солнца лучи играют
в комнате моей и тают.

Я нехотя встаю с кровати,
и день начинается не с кофе, кстати.
Надо собираться и идти наружу,
главное галстук завязать потуже.

На улице лето или зима-
Солнце одинаково светит всегда.
Я с улыбкой до остановки,
так...остановился на "полукровке".

Дочитав очередную страницу,
замечаю облаков вереницу,
теперь можно развернуться мечтам,
да...я точно умею летать где то там.

Остановку бы свою не проспать,
ну вот, вроде, пора вылезать.
Проверяю мельком номерки на билете,..
жаль...неудачные комбинации эти.

Людей, вокруг, так много!
И каждого ведет куда- то дорога.
У него дела, у другого важные встречи,
А вот у меня, вчера, кончились соль и свечи.

Но это не важно, я пришел,
улыбаюсь и не прячу глаза в пол.
Жизнь прекрасна бывает порой...
Хоть и нет "крыльев свободы" у меня за спиной..

номинация - крылья свободы.
аннотация - "Каждый из нас - сад, а садовник - воля"©Вильям Шекспер
цель - показать пороки нынешнего общества

"Каждый из нас - сад, а садовник - воля"©Вильям Шекспер

Субботний вечер. Город постепенно накрывался ночной вуалью. Но в одной из квартир, находящейся в центре города, жизнь продолжала бить ключом. В обычной трёшке было около тридцати человек, среди которых был я и виновник торжества, названный Димой двадцать лет назад.
Первый тост уже был выпит, и потому все разошлись по своим местам. Громыхала молодёжная музыка, от которой меня всё время тянуло к сортиру. В воздухе весел запах спирта и курева. В комнате было душновато.
Я сидел в углу гостиной на диване с бутылкой вина. В последнее время на меня частенько нападала хвора, потому у меня всегда под рукой было любимое красное.
Сидя на троне, я разглядывал коней у бара и размышлял о чём-то, запивая всё это своей амброзией. Мои мысли, вялые и пустые из-за спиртного напитка, что я упорно продолжал вливать в себя, прервала девушка. Она подошла ко мне с двумя рюмками и протянула мне одну из них. Я преподнес к губам своё полусладкое и замотал головой в знак отказа. Девушка, заглотнув обе рюмки, села рядом со мной. Нынешнее моё настроение совершенно не располагало к разговору с кем-либо, но от неё жутко разило водкой - и это вдвойне уменьшало моё желание отвечать ей.
- Привет – женский голос прорвался сквозь нечто, называемое «музыкой» – А ты чего один здесь сидишь? Скучаешь?
- Нет.
Я резко ответил ей. Мне не хотелось её слушать. Я хотел просто сидеть и пить. Пить до отказа.
- Меня, кстати, Настя зовут.
«Что она говорит? Зачем? Уйди отсюда! Уйди. Не мешай». Наверное, молчание выполнило бы мою мольбу, но я повернул голову в её сторону и пробормотал в ответ.
- Сергей.
На вид девочке было лет шестнадцать. Настенька была одета словно кукла. На её шее висел небольшой крестик, от чего мой взгляд невольно скользнул по её открытому декольте. Хитрое лицо, украшенное длинными смолянистыми волосами и парой больших карих глаз, было довольно симпатичным. Взгляд её был прозрачен, словно стекло. Мне казалось, будто люди с такими глазами – самые скучные люди мира. Я ненавидел эти глаза и этих людей. В целом девочка была довольно стройна и красива, но в ней не было чего-то большего. «Откуда Диман её только взял?» - промелькнула мысль у меня в голове.
- А ты давно с Димой знаком?
- С детства – стрельнул я, делай очередной глоток.
- Неужели? Так давно? А я всего-то полгода. Мы с ним трахались одно время…
Мне было скучно. Я развернул голову в сторону стада, что стояло у стола и пыталось «двигать телом». Ко мне неожиданно вернулась память. Вспомнил. Я разглядывал животных в этом загоне, забитом до отказа, вглядывался в лица парней и девушек, накаченные спиртным до отказа, и задавал себе вопросы. «Что я здесь делаю? Зачем я пришёл сюда? Ради Димки?». Понемногу закипая, я заглотнул холодного нектара.
- А ты не хочешь потрахаться? – нежно прошептала Настенька мне на ухо.
Её тоненькая ручка медленно ползла по моей ноге. Огненный взгляд карих глаз, не способный прожечь стекло, безуспешно пытался зажечь во мне хотя бы одну ответную искру. Я вглядывался в её ещё детское личико и понимал, что она хочет от меня. «Мерзость».
- Что-то не хочется – сказал я, сбросив её ручку.
Отвернувшись от неё и влив в себя «Бардо», я хотел продолжать ополаскивать свою голову вином, но настойчивая Настенька не хотела оставлять меня наедине с собой.
- Да давай, ты чего? Ты мне вообще с самого начала понравился, потом, может, в ресторан сходим, я всё оплачу.
К тому времени, вся эта котовасия мне уже стала надоедать. Похоже, она не понимала или отказывалась принимать, что не все здесь, такие же, как она. «Неужели кого-то не интересуют дорогие цацки?» - возможно, эта мысль все-таки появилась в ее соломенной голове.
- Отвали.
Я быстрым движением ладони откинул ее руку, и мне тут же захотелось еще опохмелиться, но недовольная Настенька резко встала передо мной. Похоже, такой ответ не входил в её планы.
- Ты чо, импотент? - прокричала она и ударом ладони прошлась по моей щеке.
Я был немного шокирован таким поведением. Я не питал любовь к глупым девочкам, пытающимся дотронуться до моей гордости. Но тот факт, что хрупкая девушка превратила себя в отвратительное чудовище – раздражал меня ещё сильнее. Возможно, она заточилась в своём сахарном коконе не по своей вине, но это не волновало меня.
- Закрой свой рот! – сказал я, давая ей пощёчину.
Шлепок оглушил «сцену». Музыка неожиданно остановилась, взоры гостей застыли над этой комедией. Щека Настеньки покраснела, а на глазах стали видны солёные слёзки. Тёмная тушь потекла по её и без того смуглому лицу. Всхлипывая, она медленно вышла из комнаты. «Надеюсь, это станет для неё ценным уроком».
Закончив частные занятия, я вместе со своим стеклянным другом пошёл к балкону. Презрительные взгляды начинали падать в сторону моего движения, и ни один из них не был способен задеть меня. Я никогда не разговаривал на равных с джентльменскими повадками. «С какой стати я должен был прощать её? Вот же бред».
К моменту моего прихода балкон уже был занят. Парень с девушкой разговаривали в нём на языке чувств. Девушка встревожилась, услышав меня. В попытках найти другое местечко для уединения, парочка хотела уйти, но парень остановился, прошептал что-то девушке на ушко, поцеловал и отпустил.
Пока телячье нежности продолжались у меня за спиной, я поставил бутылку на пол и достал из кармана «Captain Black» вместе с зажигалкой. В отличие от алкоголизма, смолил я не часто и постоянно пытался бросить, но эти моменты не оставляли меня.
- Здарова, Серёга – услышал я знакомый голос позади себя.
- Привет, Жень.
Евгений – один из моих старых приятелей и лучший друг именинника. Двадцатилетний амбициозный студент педагогического университета. Внешне ничем не отличался от своих прототипов из института: пара серых глаз, тёмные густые волосы, дешёвые очки, немного толстоват. Мне доставляло удовольствие дискутировать с ним на различную ерунду. Познакомились мы в каком-то клубе во время его попыток найти себе девушку. Наивный.
- Сигареткой не угостишь?
- Да, конечно, держи.
Сигаретный дым медленно плыл вверх и таял, растворяясь на фоне облаков. «Ах, как сладко». Мы редко виделись, поэтому я стремился насладиться каждой нашей встречей сполна, будто это были наши последние слова.
- Это кто был? - спросил я, нарушив тишину – Девушка что ли твоя?
- Ага. Машей зовут.
- Мм… и как у вас?
- Всё отлично. Она чудо. Готовит, стирает…Мы уже два месяца вместе живём… а ты чего такой кислый?
Подбирая слова для ответа, я поглубже вдохнул очередную порцию никотина. Спустя секунду, я выдохнул струйку дыма и запах едкого, бьющего по ноздрям яда заполнил балкон.
- Паршиво у меня всё в последнее время…Жень, вот ты зачем сюда пришёл?
- К Димке на день рождения?
- Ну да.
- Ну как же, у него же день рождения. Пришёл поздравить его. Тем более, я хотел познакомить его с Машей.
- Ясно. А я почему-то не могу ответить на этот вопрос, как бы ни пытался.
Мы замолчали. Слабый порыв ветра подул нам в лицо. Не смотря на нагрянувшую ночь на улице было тепло. Луна, выглядывающая из-за облаков, величественно следила за нами и освещала серебряным светом.
- Жень.
- А?
-Жень, тебе не осточертело это место? Не надоели эти однообразные «тела»? Это бухло, распиханное везде и всюду, этот туман от сигарет и кальянов, эти сраные деньги, вываливающиеся из всех карманов!? Эти продажные шлюхи и мажоры, считающие себя королями жизни!? Вот эта жизнь!.. Она не надоела тебе?
- И давно тебя посещают такие мысли?
Я устремил взгляд в сторону Жени. Его непоколебимое спокойствие и прямолинейность поражали меня и вместе с тем пугали. Я никак не мог понять, как же он может так говорить, так чувствовать, так жить. Его лицо пылало девственной невинностью и наивностью, которой так не хватало Настеньке, а глаза сверкали счастливой и беззаботной жизнью. Докуривши свой кусок табака, он смотрел куда-то вдаль, словно пытался что-то отыскать в этой беспроглядной темноте
- Давненько уже. А к тебе такие мысли никогда не приходили?
- Нет. Мне не до этого было – ответил Женя сквозь смех – и тебе бы уже пора.
- Ну, уж точно не здесь.
«Может и правда стоит?». Любовь – одно из тех чувств, что я не успел испытать за свой краткий промежуток жизни. Дамское общество, конечно, посещало меня, но обычно кончалось все быстро. Одним особам не нравилось моё холодное отношение к ним, другим – излишняя пылкость в принятии решений, а третьи сами разочаровывали меня.
Выкинув окурок в окно, я вышел с балкона и устроился на своей железной регалии. По привычке приложив руку ко рту, я обнаружил, что моего напарника со мной уже не было. Моя извечная тяга к «Крови Дракона» понемногу оставляла меня в покое. Я почувствовал лёгкий ветерок, проходящий по моей спине.
Сидя без дела, я окинул гостиную взором, с детским любопытством рассматривая каждую фигурку на игральной доске. К своему удивлению, среди зарослей терновника я разглядел одинокую и прекрасную лилию, стоящую у окна. Я начал решительно приближаться к пёстрому силуэту.
- Привет – вполголоса произнёс я ей на ушко.
Худенькая фигурка, одетая в элегантный жёлтый наряд, повернулась в мою сторону. «Какой цветок!». Невысокой белокожей девушке на вид было лет восемнадцать. В руках она держала бокал шипучего напитка. Тёмные кудри, словно лианы, опутывали ее белоснежные плечи. Ее пронзительные изумрудные глаза, на светлом лице, медленно и неторопливо меня изучали. Казалось, что одного этого взгляда хватит, чтобы открыть потайные дверки моего сердца. Я был очарован ослепительной красотой юной девы, стоявшей напротив меня.
- Привет – ответил мне тоненький уверенный голосок – мы, кажется, ещё не знакомы. Меня Лиза зовут.
- Сергей. Среди друзей Димана я впервые вижу тебя. Ты не слишком давно знакома с ним?
- Мы с ним на одном потоке учимся. Иногда пересекались и, вот, он меня пригласил. Правда, я немного припозднилась. А ты хорошо знаком с ним?
- Вполне, мы с детства вместе. Наша первая встреча была крайне забавна. Нам было лет по семь. Жили и играли в одном двору. Встретив его первый раз, я начал обзываться, и он меня за это побил – с улыбкой на лице я рассказывал свою историю. Картинки и образы прошлого постепенно всплывали из памяти.
Лиза тихо засмеялась. Моих ушей едва достиг её звонкий смех.
- Какая забавная история.
- Ещё бы, мне тогда хорошо досталось от него.
- Так значит вы с ним хорошие друзья?
- Ну… не то что бы…
- Почему? Вы же так давно дружите и, наверное, многое пережили вместе.
«Почему?». Слова Лизы навеяли нотки сентиментализма. Несмотря на детство, мы с Димой редко общались, а встречались и того меньше. Интересы, круг общения, характер, практически во всём мы отличались друг от друга. Вспоминая Помню, что мы ни разу не общались на интересующие меня темы. Бабы-бабы-бабы – вот всё что интересовало его. Я же начинал осознавать что-то новое и предельно важное для себя.
- У меня вечно нехватка времени.
Лиза продолжала изучать меня своим пронзительным взглядом. Она, казалось, раскусила мою неуклюжую ложь и продолжала нажимать на эту старую, до сих пор кровоточащую рану.
- Ясно – ответила она – То есть, ты пришел в гости, чтобы восполнить пробел ваших встреч?
С Диманом я не виделся после первого же тоста, интересных мне людей «кот наплакал», а от места и вовсе воротит. Димка до сих пор не появлялся в комнате. Наверное, он был занят чем-то важным. «Может стоит уйти?» - промелькнуло вдруг.
- Ну, можно и так сказать –сказал я, на что Лиза слегка прищурила глаза.
Повернувшись в сторону загона, она отпила из бокала немного своего напитка и продолжила наш милый диалог. Я покорно отвечал на каждый интересующий её вопрос, продолжая восхищаться Белоснежкой, стоящей предо мной.
- А местечко тебе как? Только давай честно – сказала она, вглядываясь в мои блеклые сапфиры. Её надежда вселялась в меня. Я решил не скрывать свои чувства в тени и раскрыться пред ней.
- Не нравится оно мне. Взгляни в любое место и не увидишь ничего, кроме разврата и бесконечного пьянства.
- Вот как… Мне тоже не очень нравится здесь. Интересно, почему же мы тогда остаёмся здесь? Почему мы не можем оставить этих людей?
«Почему? Почему же? Не знаю. Зачем я здесь? Не знаю. Почему я всё ещё здесь? Не знаю. Что делать дальше? Не знаю. Может выпить? Где моё вино? Потерялось. А нужно ли оно мне? Чёрт, с ним было так хорошо. Почему было хорошо? Не знаю. Его ли я желал на самом деле? Не знаю. Ничего не знаю».
- Серёжа? Ты чего призадумался? Над моими вопросами что ли? Не бери в голову – прорвался в моё сознание голос Лизы.
- Да нет, я… - не давай закончить оправдание, вихрь сознания уносил мне всё дальше. «Что же сделать? Уйти или остаться? Выпить или закрыть дверь?» Я взглянул на Лизу, на её улыбку, её губы, её безмятежное лицо. «Решайся».
Я приложил к её бледным щёчкам руки и прильнул к её алым губам. Вкус был сладким и немного прохладным.
- Извини – сказал я и пошёл к выходу и этой проклятой дыры.
- Серёжа? - вслед мне смотрел ласковый девичий взгляд, который, будто, понимал и прощал все мои мысли, грехи и ошибки.
Я начал суетливо собираться. В коридоре стоял Димка, счастливый именинник.
- Серёга, а ты это куда? – промычал он.
- Мне уже пора – ответил я, украдкой взглянув на голубоглазого блондина, стоявшего в метре от меня. Судя по невнятной речи и небрежному внешнему виду, он был уже пьян. Его затухающий взгляд смотрел куда-то вперёд, не видя перед собой ничего. Некогда прекрасный аквамарин превратился в трясину, которая утаскивала его на дно всё глубже и глубже.
- Ты куда? Мы же сейчас в клуб поедим, тёлочек снимать будем.
Я двинулся в сторону двери без ответа. Коснувшись ручки, я почувствовал смертельный холод. Вялые цветы жизни отпадали, а на их месте рождались зачатки прекрасных бутонов. И всё же, мне было страшно душить немощного, больного старика, который всюду верно следовал за мной, и ставить на его место что-то доселе неизведанное, непостижимое.
Лёгким касанием я приоткрыл дверь. Свежий ветерок дунул мне в лицо и ворвался в клоаку. Я обернулся, но сзади никого не было. Солёная жидкость выступила на моём глазу. «Чёрт». Обернувшись назад, я стряхнул накатывающиеся капли дождя с лица. Сделав, казалось, непреодолимый шаг вперёд, я вырвался наружу и хлопнул дверью что есть мочи.
На улице было чертовски холодно. Зима. Укутавшись в шерстяной шарф, я пошёл в сторону своей квартиры. Несмотря на поздний час, фонари не показывали дорогу. Давно уже перегорели. Луна выглядывала из-за укрывающих небо облаков. Но даже так, было светло. Снежинки ложились на меня. Под ногами шуршал снег. Было тихо и хорошо. Это ли люди называют свободой?

Аннотация:
«Вечно юная столетняя девочка – Мать целого народа.
О том, когда пробуждение – самая большая боль. О том, что всем нам нужно проснуться. Ты, считающий себя муравьём или последней инстанцией, всего лишь и больше всего – её сын. Так соответствуй своей великой Матери. Ты – её крылья. Так стань наконец ими».
Цель… Хотела описать свои чувства и своё видение сложившейся ситуации. Всё очень метафорично, но в реальных лицах. София – моя Мать, за которую мне очень больно. Всё это, конечно, имхастое имхо и очень упрощёно, но я надеюсь, что вы поймёте мою боль.

«Мы идём»
Замок преобразился настолько, что София, прожив в нём всю свою жизнь, не сразу узнала когда-то любимые свои закоулки. Гобеленами, казалось, увесилась каждая стена, вместо раньше ржавых, несущих на себе отпечаток лет и запустения доспехов стояли новые, вылитые из чистейшего серебра. В тронном зале пошли дальше – поставили золотые, которые в ансамбле с мраморными статуями создавали поистине роскошную безвкусицу. Вычистили все существующие камины, и в главном зале наконец-то начал работу уже год как строившийся фонтан. Всё посвежело, стоило забрать слой вековой пыли с полов, зазеленело, несмотря на декабрь месяц за стенами замка.
Софии было стыдно за своего правителя, который решил обмануть и природу, и высокопоставленных гостей таким вот неуклюжим способом. Ей было стыдно за мраморные статуи и вышитые золотом гобелены, за вычурный фонтан, вездесущие бархатные ламбрекены и инкрустированные рубинами канделябры, в то время как земли вокруг пустовали, сельские домишки валились набок, а людей вокруг становилось всё меньше. Ей было страшно, что гости могут увидеть там, дальше, где она никогда не была. Король, пребывая в неведении или далеко не при здравом смысле, забыл, что его лицо – не замок, а его Королевство. Под его чутким руководством обветшавшее и идущее под откос Королевство.
Её не радовал надетый на неё роскошный, сшитый по последней моде туалет, невероятной красоты фамильные драгоценности, которые, как ей думалось, совсем не украшают её шею и руки, а только стискивают их, утяжеляют, тянут её тело вниз. Старинное колье тончайшей ручной работы было не лучше ошейника, разве что только изящнее, а тяжёлые, массивные браслеты виделись кандалами. Цепь её удерживающая была невидима, скрытая внешним благополучием и налётом роскоши, но София ощущала её, делая каждый новый шаг. Девичье волнение от встречи со своим будущим мужем было полностью вытеснено непонятным страхом и смутными предчувствиями. Девушка пыталась оправдать себя предстоящими большими изменениями в своей жизни, но это не помогало.
- Принцесса, вы сегодня просто невероятно красива! – увещевала её гувернантка, видя её отрешённое, обеспокоенное лицо, видимо, полагая, что суть софииных переживаний есть ни что иное, как внешний вид. – Жених просто не сможет отвести от вас взгляда! Да он даже не сможет дождаться времени до свадьбы – сразу вас украдёт!
София слабо улыбнулась в ответ женщине, которая уже битый час возилась с её волосами, пытаясь урезонить эту длинную золотистую копну и уложить её в подобие причёски.
- Ох, как же вам повезло, госпожа, в невестах у самого наследника Магсбурга!
Улыбка в отражении совсем скисла, и София решила дальше не пытаться выглядеть воодушевлённо. Почему-то все её слуги считали, что замужество – самое прекрасное событие в жизни каждой девушки и что там, в этом замужестве, ей будет очень хорошо. Особенно за таким мужем, как герцог Магсбурский. Особенно, когда Софии уже целых двадцать два, а она всё в девках. Засиделась.
Девушка вспомнила ухоженного, в меру красивого мужчину средних лет, с которым познакомилась два года назад. Он не вызвал в ней неприятия. Герцог был вежливым, умным собеседником и очень галантным кавалером. Ни разу ни словом, ни делом он не заставил её чувствовать неловкость, а все его чаянья были направлены исключительно на её удобство. Но за этим благовидным фасадом она не чувствовала тепла. И дело не в том, что она, оправдывая звание легкомысленной принцессы, была преисполнена наивной веры в любовь, а в том, что понимала: она – разменная монета, залог сотрудничества, и кто его знает, на каких условиях была заключена договорённость об этом браке. София так точно не знала. Её терзали сомнения и надежда. Сомнения, что условия будут пагубны для её народа, и надежда на то, что этот новый союз станет лучиком просвета для него же.
- Приехали, приехали! – загалдели вбежавшие в покои служанки, перекрикивая друг друга на разный манер.
- У герцога восхитительная карета! Просто невероятная!
- Ваш братец, князь Всеволод, тоже приехал, в его карету запряжено шесть вороных, шесть!
Руки Софии, распрямляющие мелкие складочки на юбке, вздрогнули. Она сразу же сцепила их в замок, резко посмотрев на отражение гувернантки, но та не заметила этой непростительной реакции, всё так же полностью поглощённая её волосами.
Всеволод и вправду был её братом. Помнится, в детстве они даже скоротали не одно лето вместе. Но это было так давно, что девушка перестала воспринимать князя так. Ещё тогда он был сильным, с лидерскими качествами, но очень своенравным, порой жестоким мальчиком. Он любил командовать и стяжать слуг за любую провинность. Всеволод всегда относился покровительственно по отношению к Софии несмотря на то, что был младше. И девушка до сих пор помнила свои красные от ожога руки, когда он якобы случайно опрокинул на неё горячее масло. Шрам остался до сих пор – с самих локтей до фаланг пальцев. Именно из-за него она редко решалась надевать платья с короткими рукавами, потому что даже наличие длинных перчаток её смущало, ей казалось, что они в любой момент могут сползти, и все увидят её уродство. Сейчас же они с Всеволодом повзрослели, и поскольку тот принял своё наследие и государство, виделись довольно редко, но даже тех коротких встреч хватило для того, чтобы принцесса всеми силами пыталась их избегать. Резкий, непочтительный, он всегда проходил мимо, высоко вздёрнув подбородок, резанув её щеку презрительным взглядом. Иногда он награждал её другим – длинным, тяжёлым, от которого она пыталась отмыться горячей водой каждую их встречу, но который оставались на её коже вопреки всем стараниям. Эти взгляды пугали её до смерти, и она просыпалась в холодном поту каждый раз, когда ей снились всеволодовы глаза. Порой, правда, она скучала по нему. Какое-то странное, почти забытое чувство единения возникало в ней, и Софии хотелось плакать от того, что он такой и так далеко. Настолько далеко, что они больше никогда не будут идти вместе за руку, как в детстве, сбегая от слуг на поиски неизвестных никому земель. Чувство потери гложет её до сих пор, время от времени оттесняя даже инстинктивный страх перед братом.
- Ох же ж батюшки, как долго пришлось возиться с вашими волосами, госпожа! - повздыхала женщина, вытирая пот со лба.
Только через полчаса все приготовления были закончены, и София могла размять затёкшую шею. Зеркало в пол отражало все её движения, и на миг девушке показалось, что из глубин этой полупрозрачной глади за ней кто-то наблюдает. Она тут же отогнала эту саму по себе абсурдную мысль, укоряя себя за излишнюю нервозность перед предстоящим званым ужином. Девочки вокруг ахали и охали, вразнобой хваля то прекрасный наряд, то величественные украшение, то волосы, уложенные в аккуратную корону. Завивке они не поддавались, отчего пришлось отказаться от кудрей в пользу прямых, длинных прядей, пшеничным полем ложившимися на спину. Все они были единогласны в одном – принцесса превзошла саму себя и сегодня выглядела так прекрасно, что даже смотреть было больно. Они продолжали сплетничать и шуметь ровно до того момента, как в комнату вплыл и внушительно прокашлялся советник короля.
- Король ждёт вас, госпожа, - скрипучим голосом объявил он, и София вздохнула.
«Час расплаты пробил», - пронеслось в её голове, и девушка еле сдержалась, чтобы не дать себе затрещину за такие неуместные мысли. Ведь её не на эшафот ведут, в конце концов.
Путь к заветной комнате прошли в молчании, которое разбавляли приветствия снующих туда-суда слуг. Пожалуй, для Софии всеобщее внимание не было столько затруднительным и неудобным, как уединение с советником. Король редко изъявлял желание общаться и чаще всего при встрече обходился общими фразами, а все его пожелания и приказы передавал именно советник. Это был престарелый, немного сутулый мужчина, от взгляда которого, как казалось Софии, ничего не уходило. Он был как паук, повсеместно расставляющий свою сеть. Его опасались все слуги замка и даже сама София, потому что после смены Короля Третьего и прихода Четвёртого, когда советником стал Игнатий, наказывали всё больше людей. Порой это делалось не самыми гуманными способами, а сомнений, чьих рук это дело, не было ни у кого.
Кабинет короля был залит закатным розоватым светом, а сам он, чинно стоящий возле окна, был не в пример наряден, если не сказать помпезен. Высокий, в ярко-синем бархатном сюртуке с сапфировыми пуговицами и голубоватой отделкой, с шёлковым фиолетовым платком с крупной, рубиновой брошью на нём, с тяжёлой короной на голове он был никем другим, как правителем. Только вот всё это казалось Софии наносным, ненастоящим, муляжным. Сам король был муляжом в её глазах и скажи она об этом кому-то – никто бы не поверил. Все считали, что она не может думать о нежно любимом опекуне как-либо иначе кроме как с трепетом и благоговением. Мнения Софии ещё никто не спрашивал, а если бы спросили, то очень удивились бы.
- Сегодня очень важный вечер, - сухо начал он своим зычным голосом. – Так что ты должна держать лицо. Ситуация изменилась. Так что ничему не удивляйся и веди себя достойной.
- Простите, что вы имеет в виду, говоря об изменившейся ситуации? – осторожно спросила девушка.
Сердце на секунду сжала тревога, а предчувствия завопили с новой силой.
- Это не твоего ума дело, - резко урезонил её мужчина, раздражённо помахав рукой. - Уходи уже.
- Но как же? Мы же должны выйти вместе, - растерялась София, хотя сама предпочла бы вообще не заходить в эту комнату и не иметь дела с этим совершенно безразличным к ней человеком.
- Ах да, точно, - спохватился король.
Он совсем не по-королевски высморкался в шторы и деловитой походкой направился к выходу. София предпочла этого не заметить и лишь засеменила следом.
По дороге она напомнила, что он должен взять её хотя бы под руку, на что король что-то раздражённо пробубнил себе под нос, но просьбу таки выполнил. По мере их приближения к обеденному залу, где и должен был состояться торжественный ужин, шум становился всё громче, а какая-то отрешённая безысходность всё больше охватывала принцессу. Загадочное заявление короля не укладывалось в её понимании, но чем больше она об этом думала, тем сильнее начала болеть голова и тем меньше ей хотелось во всём этом участвовать. Но ничего уже не отыграть назад. Вот уже двухстворчатая дверь, вот уже объявляют их приход и вот уже он – зал, наполненный такими же безразличными к ней и ей людьми.
За столами сидели чуть ли не все высокопоставленные особы Королевства, ближе сидели гости из всеволодового княжества с ним во главе, а дальше – Магсбурги и их соседи. Софию немного удивила расстановка, поскольку ближе всего к главному столу должен был сидеть жених со своей свитой. Она пыталась отыскать взглядом герцога, но так и не смогла узнать его лицо среди доброй сотни присутствующих. Это ещё больше её встревожило. Ладони вспотели, в горле образовался ком, и всё то время, пока король вещал о важности сотрудничества, она пыталась не шлёпнуться в обморок в самых старых традициях. Когда король заговорил о помолвке, София даже не слушала его, но когда речь зашла о родстве родни – тут же насторожилась. И совсем не зря. Потому что герцог не приехал. Потому что ему не было смысла приезжать. Потому что магсбурская делегация была немногочисленна и злость на их лицах говорила о многом. Потому что на самом деле свиту с женихов всегда садят ближе. Потому что сны иногда воплощаются в реальность.
Как во сне, будто наблюдая со стороны, она видела, как король силой заставляет её встать, берёт её влажную от переживаний руку и вкладывает её в холодную, белую ладонь Всеволода. Жгучий взгляд опаляет её лицо, и она видит его напротив. На всеволодовом лице – страшное выражение, такое, когда человек получает что-то, чего он очень долго маниакально желал. Мёртвая хватка на запястье ни разу не отрезвляет, браслеты впиваются в кожу кандалами, шрам горит огнём, а до ушей, сквозь шум и аплодисменты, доносится звон натягивающейся цепи. Её цепи.

Напутствия короля она всё-таки не исполнила, потеряв сознания сразу по объявлению помолвки. Пришла в себя только на следующий день, больная и шокированная произошедшим. Слуги вокруг были немногословны, обычно болтливая гувернантка Марина была молчалива и даже как будто посерела. Она ухаживала за ослабевшей от произошедшего Софией, пытаясь окружить её материнской заботой, смягчить боль, которой на самом деле не было. София была отрешённой и подавленной, но предательство, которое и нельзя было назвать предательством, потому что никто и не был ей верен, не трогало её. Единственное чувство, непростительное и никчёмное по своей сути преобладало в ней. Жалость к себе заполнило девушку до самых краёв, и она с новой силой почувствовала печаль по Третьему Королю, своему любимому опекуну, который бросил её на растерзание судьбы три года назад. Он был нежным и любящим, но так и не смог защитить её. София вспоминала его тёплые, большие руки, которые гладили её волосы, долгие беседы о смысле жизни и мире, надёжные объятия и понимающие, добрые глаза. Она не могла винить его за то, что он был слишком мягким, слишком слабым для того, чтобы отстоять её, она не хотела его винить за то, что он умер так скоропостижно, оставив её одну-одинёшеньку. Но винила. Скучала по нему и винила за все свои теперешние беды.
Первого Короля, своего первого опекуна, София даже не помнила, Второй запомнился ей старым, строгим человеком, сурово грозящим ей пальцем за провинность. Тогда она не знала, как он медленно, но верно пытался поднять Королевство из того упадка, что по себе оставил Первый, и что ему не было до неё дела по вполне понятным причинам. Третьего она искренне любила, а Четвёртого так же искренне теперь презирала. Короли сменяли друг друга, и только она осталась неизменной, как негласный атрибут власти, вещь или символ, о целостности которого не всегда заботились.
От тяжёлых мыслей время от времени её отвлекал мелкий паж Андрей, постоянно околачивающийся неподалёку. Вертлявый и шумный он только самим своим видом вызывал улыбку у окружающих. Он приносил ей какие-то самодельные игрушки, ругался с Мариной, которая постоянно запрещала заходить ему в покои принцессы, рассказывал небылицы и последние новости, передразнивал всех обитателей замка. Даже саму Софию. Особенно хорошо ему удавался советник Игнатий.
Однажды он принёс ей поразительную новость. Красный, взъерошенный мальчик вбежал в комнату, чуть ли не сбив с ног молодую служанку, что приносила Софии поднос с обедом.
- Принцесса, принцесса, - горячо зашептал он ей на ухо. – Народ встал. За вас встал, за себя встал. Так что не унывайте, принцесса, и вы вставайте, принцесса.
Огонь в этих больших, широко открытых глазах опалил её душу, и она в тот же миг почувствовала, как через всё тело прошёл жар. Она не могла усидеть на одном месте. Хотелось бежать куда-то, делать что-то, бороться за себя, но неизвестность мучила и выворачивала. Совсем скоро, правда, раскололась Марина, она рассказала, что да, часть народа и вправду встала, побросала свои дела и семьи и собралась в столице, чтобы отстоять себя и её. Новость о новом союзе и новой женитьбе всколыхнуло всех, и недовольные этим люди, потеряв терпение и веру, решили взять судьбу в свои руки. Количество собравшихся была запредельной, но это строжайше скрывалось от самой Софии, и Марина плакала и молила, чтобы о её откровении не узнал Игнатий.
Настроение в самом замке изменилась. Всё стало более живым, напряжённым, преисполненным ожиданием. Даже камень казался Софии не таким безучастным и холодным, как обычно.
Ей безумно хотелось что-то сделать для своего народа, но присутствие в замке советника полностью связывало ей руки, лишая её крупиц и без того скудных возможностей. Всё, что оставалось Софии – молиться, да прожигать взглядом Игнатия, который не спускал с неё своих омерзительных паучьих глазок, пока король был в разъездах. Он даже изъявил желание ужинать с ней в малом обеденном зале, чтобы пытать её тягучим и тяжёлым молчанием каждый вечер, заставляя сердце сжиматься от бессильной злости. Наряду с бездействие их совместное времяпровождение было самым большим испытанием для принцессы. Близость советника душила Софию, словно натянутая цепь её поводка. С каждым новым днём она ощущала, как запутывается в липкой паутине всё сильнее и сильнее, и она предчувствовала – чем рьянее она будет барахтаться, тем безнадёжнее будет становиться её состояние. Подтверждение этого ей пришлось наблюдать воочию. И самой же за всё расплачиваться.
Одним днём девушка не выдержала чувства чьего-то постоянного присутствия и, несмотря на холод и неприветливость раннего утра, сбежала из замка на прогулку. Марина ходила за ней следом, как привязанная, и Софии пришлось пойти на хитрость, чтобы отделаться от компании слишком навязчивой женщины. Вдыхая полной грудью морозный воздух так глубоко, что становилось больно, посильнее закутавшись в меховую накидку, она бродила между обветшавшего, заброшенного и отцветшего сада, пытаясь насладиться такими редкостными минутами полного уединения. Колючий ветер обжигал щёки и лёгкие, но она упрямо подставляла под него своё лицо, пытаясь надышаться вволю. Боль, колючками впивающаяся в кожу, была ничем иным как подтверждением её жизни. Настоящей, а не тепличным её подобием.
- Я здесь, видите? Я дышу, слышите? Я живая… живая, - шептала она, словно мантру, обращаясь к кому-то, сама не знала, к кому.
Внезапный шум рядом привёл Софию в сознание, и она еле сдержала испуганный вскрик, когда рядом, откуда ни возьмись, появился растрёпанный, расхристанный Андрей.
- Принцесса, принцесса, нам надо спешить. Бегите за мной, бегите.
Мальчик, не вдаваясь в подробности, схватил её запястье и с силой, на первой взгляд не свойственной такому худосочному тельцу, потянул её за собой, вглубь сада, а затем и дальше, за его приделы, под границу самой живой изгороди. София, словно громом поражённая, бежала следом, не роняя ни слова – лишь наслаждаясь собственным сбитым дыханием и тяжёлым стуком своего, будто только забившегося, сердца. Они остановились так же внезапно, как и сорвались с места, и только девушка захотела попросить, превозмогая тяжёлую отдышку, объяснений за такой неожиданный марафон, как вокруг зашумели кусты и вышли люди. Двое, трое тепло одетых молодых людей окружили их плотным кольцом, и она испуганно отшатнулась, прикрывая собой Андрея.
- Не бойтесь, госпожа, пожалуйста, только не бойтесь, мы не причиним вам вреда. – Неожиданно упал прямо перед ней на колени совсем ещё молодой юноша.
- Зачем вы здесь? – спросила поражённая девушка, пятясь от этого странного паренька с шальным, горящим взглядом.
- Мы ваши сыновья и мы пришли всё рассказать вам, - зашептал он, подползая к ней на коленях.
- Да поднимитесь вы, юноша, под ногами снег, - взмолилась она.
- Я не могу стоять перед своей великой матерью иначе. Я и поднимать глаза не смею, но не могу насмотреться на вас, прекрасную.
- О чём вы только говорите? – взволнованно вопрошала София, совершенно сбитая с толку таким странным обращением к себе. – Да поднимите же его!
- Вы наша мать, София, наша единственная и великая мать. Вас заперли в клетке и держат в неведении, сковывают вашу силу, забирают вашу власть. Мы и много таких же, как мы, хотим освободить вас, показать вам ваше истинное лицо. Вы должны бежать, мы должны вас забрать.
- Куда бежать? Кто вы?
- Мы ваш народ, ваши защитники.
Крики и лязг метала позади отвлёк всех пятерых.
- Нам надо спешить, - воскликнул до того молчащий паренёк и, не церемонясь, схватил Софию под колени и водрузил себе на плечо.
- Пустите меня, оставьте меня! – вскричала девушка, завидев уже почти настигнувших их стражей замка. – Бегите сами, а то они вас догонят! Они вас убьют!
Бежать было поздно, потому что хватившийся её Игнатий сразу же отправил на поиски полностью вооружённых людей. Одного мальчика, которого она даже не успела разглядеть, стрела поразила первым. Андрей, самый быстрый, смог убежать дальше всех, но, увидев, в каком затруднительном положении его товарищи, метнулся на помощь, но его быстро скрутили. Стоявший перед ней на коленях паренёк пытался выиграть дня своего товарища время, но его смели сразу же, даже не обратив внимания на то, что он был ещё совсем юнцом и по сравнению со стражниками – совсем безоружным. Четвёртого паренька с Софией на плече догнали последним. Стрелять в него не стали, боясь задеть его ношу, но обременённый её весом юноша стал очень лёгкой добычей. Девушку грубо потащили за собой, но она увидела, как полыхнуло серебром и красный, густой цвет осквернил девственную белизну снега.
Её горло опалил дикий вопль, срывающий голос напрочь. Она брыкалась и лягалась, сыпала проклятиями в тщетных попытках вырваться, но её безжалостно тащили вперёд, к замку, к одному единственному человеку, который во всём этом виноват. И впервые София всем своим существом желала встречи с Игнатием. Красная пелена застелила её глаза, и она уже чувствовала его кровь на своих губах. Разорвать в клочья – её единственная цель. Всё напряжение за все годы её заточение слилось в один клубок ослепительной ярости, и это состояние показалось самым близким, самым правильным, самым настоящим, в котором когда-либо пребывала София. Завидев прямую спину врага, она с новой силой ринулась на него, но сильные руки по бокам держали крепко.
-Тва-а-арь, - страшно прошипела девушка, сверля ополоумевшим взглядом равнодушное повёрнутое к ней лицо.
- В лексиконе леди не должно быть таких слов, - назидательно обронил он, избегая её взгляда. - Впрочем, леди не сбегают с простолюдинами.
- Ты за всё ответишь, за всё. Я собственными руками разорву тебя, сволочь, - обещала София, не помня себя от гнева.
- И самое худшее в этом, что ты совсем не раскаиваешься за своё неподобающее поведение, - с деланным сожалением развёл руками советник.
- Раскаиваться?
Его слова показались такими абсурдно смешным, что София разразилась не контролированным, жутким смехом.
- А жаль. Это могло бы спасти жизнь хотя бы одного мальчика.
Смех оборвался так же резко, как и начался.
- Ты не посмеешь, - прошептала одними губами.
- Увы. Вот, к чему приводит неповиновение, София. Надеюсь, ты надолго запомнишь этот урок.
- Нет, нет, ты не посмеешь. Он ни в чём не виноват. Он ничего не знал.
- Заприте её наверху. И приставьте охрану.
- Нет, пожалуйста, Игнатий, пожалуйста. Да посмотри же ты на меня!
Но Игнатий, тюремщик, не спускающий с Софии глаз столько лет, так и никогда не смотрел на неё по-настоящему. Он никогда не слышал её.

Восточная башня замка была самой маленькой, обставленной по-спартански просто, с кованными решётками на одном единственном маленьком окошке и в проёме двери. Решётка на двери отпиралась ключом, который был только у стражника, сменяющегося два раза в сутки, только утром и вечером, когда заточённой, сошедшей с ума принцессе приносили завтрак и ужин, решётка же окна был от него неотделимой, сроднившейся с ним, ставшей с ним одним целым. Как София и её молчание.
Апатичная и тихая, несущая какую-то свою, только ей понятную вахту, она лежала, уставившись пустым взглядом лишь в окно, показывающее всего одну, маленькую часть когда-то необъятного неба. Гувернантка оставляла поднос с едой и забирала его, нетронутого, не проронив ни слова.
София не думала, не чувствовала, почти не спала и ничего не ела. Провалившись в короткое беспамятство сна, она выбиралась из него ещё более уставшей. Она теряла цвет и с каждый днём становилась как будто тоньше, прозрачнее.
Снов не было – только серые и бурые разводы на фоне бесконечной пропасти, в которую она беспрерывно падала. Иногда её тело замирало, и София почти видела свет, но полные какой-то жгучей непролитой влаги глаза не могли его рассмотреть. Возможно, это была всего лишь иллюзия её гаснущего рассудка, пытающегося зацепиться за что-то, чтобы окончательно не раствориться в окружающей его темноте.
Иногда казалось, что её тело тонет. Она видела, как бархатная гладь над ней смыкается и чернеет, а отдаляющееся небо переворачивается и гаснет где-то у неё под ногами.
Чаще всего она чувствовала неразбавленный, сковывающий холод, но порой что-то тёплое и родное проплывало очень близко от неё, и каждый раз казалось, что вот-вот и она ухватится за это что-то. Однажды она таки ухватилась.
Лежа на твёрдой кушетке, уставившись немигающим взглядом в потолок, София рассматривала незатейливую игру света на деревянных балках. Её звали по имени, что-то упрашивали, но она лишь отмахивалась кажущейся свинцовой рукой, безвольно падающей на кушетку каждый раз, как она пыталась ею пошевелить. Пару раз она даже слышала чей-то плачь, но чужие слёзы не трогали её. Её не трогало ничего, кроме странной, успокаивающей и тёплой тяжести, что время от времени она чувствовала у себя на голове. Кто-то гладил её по волосам, старческий, глухой голос рассказывал сказки, и однажды, на грани сна и яви, она ухватилась за сухую, тёплую ладонь и потянула её на себя.
Перед широко открытыми глазами предстало улыбающееся лицо Третьего.
- Отец, - всхлипнула София и кинулась к нему в объятья.
- Тише, доченька, тише. Чего же ты так расклеилась? Не дозваться тебя, не докричаться.
- Я думала, ты умер, я думала, что я больше никогда тебя не увижу. Я теперь за Всеволодом… а Игнатий… бедный Андрей, - сбитым, прерывистым шёпотом, в промежутках от заливистого рыдания, пыталась объяснить София.
- Ну-ну, я всегда буду жив. Всегда буду с тобой. Все мы всегда будем с тобой. И Андрей, и Илья, и Матвей, и Даниил. Все мальчики. Разве ты не чувствуешь их?
София на миг застыла, прислушиваясь к собственным ощущениям. Странно, но она уже не чувствовала той пустоты, что пожирала её изнутри в последнее время. Там как будто кто-то поселился, заполнив её до самых краёв.
- Андрей…
- И не только. Послушай меня, родная, - старик подцепил пальцами её подбородок и заставил смотреть прямо себе в глаза. – Там, внутри тебя, целый мир – твоя история. Только познав её, приняв её, ты откроешь для себя то огромное, бесконечное пространство, что простилается перед тобой. Для тебя. Хорошенько запомни. Ты не одна. За твоей спиной очень много людей, которые никогда не дадут тебе упасть. Ты никогда не будет одна. Как бы плохо не было, верь, что твой народ всегда будет у тебя за спиной. Вот, где твои крылья. Твоё избавление и твоя вечная боль. Это комнатка слишком тесная для тебя, не так ли? Это окошко слишком маленькое, правда ведь?
Он улыбнулся как-то совсем печально и припал шершавыми губами к её лбу.
- Скоро ты всё вспомнишь, мама, скоро ты всё вспомнишь.
И она вспомнила. Под веками чёрно-алыми цветами расцветали реки крови и огни пожарищ, крики агонии терзали её уши, а слёзы заливали рот. Она глотала их смиренно и отчаянно, как свои. Они и были её. Всё было её – будто высеченные изо льда величественные лица, искалеченные тела, младенческие крики новорождённых и до жути, до дрожи красивые песни, льющиеся вокруг, мерцающие и тающие на языке сладкой горечью. Широкие поля, роженица-земля – чёрная и влажная, свистящий в ушах ветер, звон и блеск изогнутого меча, топот копыт и смех, заливистый и гогочущий, прерывистый, искренний, лёгкое перебирание струн, жаркий шёпот и длинные, длиною в целый мир тёмные волосы.
Она чувствовала. Не только Третьего, не только Андрея. А всех – все,х когда-то топтавших её землм, всех когда-либо живущих и тех, кто будет жить, рождённых и не рождённых, всех, кто ещё только родится. Их боль и радость, их смех и слёзы, желания и страхи, страсть и отчаянье проходили через неё нескончаемым потоком, причиняя такую невыносимую боль, что кажется за ней – только чистейшая, незамутнённая, бессмертная жизнь. Это было так невыносимо и так прекрасно, что она готова была умереть через миг, ещё только один миг. Нет, нет. Только жить, теперь – только жить.
Изломленная уже не София очнулась на рассвете, тяжело поднялась на трясущиеся ноги. Чёрные, волочащиеся по земле волосы, заструились темнотой между серых половиц, босые, израненные ступни уверенно упёрлись в пол. Страшный и прекрасный крик разорвал тишину только-только проснувшегося дня.
Охранник испуганно припал к решётке, всматриваясь в ещё не растворившуюся темноту башни. И так же испуганно отшатнулся. Глаза такие же страшные и красивые, уже не девочки, а матери смотрели на него неотрывно, выпивая его нутро до дна. Как дикий, загнанный зверь он метнулся прочь от этого невероятного существа и голоса, преследующего его, казалось, ещё до рождения.
Сонный замок сбросил с себя сонную негу и засуетился, ожил – испуганный и пристыженный этим криком.
Марина вошла в башню как обычно – ровно в восемь, но тут же остановилась, прислушиваясь к радостному трепету своего сердца. Госпожа София не лежала тряпичной куклой на кушетке, как прежде, а стояла аккурат под окном, устремив свой взгляд вверх, туда, где только-только зарождалось солнце.
Она поздоровалась, и заплакала от радости, когда чистый голосок ответил ей тем же. Она говорила и говорила, уговаривала поесть, но госпожа посмотрела на неё спокойно и тепло, так, как мать смотрит на своего любимого ребёнка.
- Так прекрасно, это так прекрасно. Мы все так за вас переживали. Что б там не говорил Игнатий, мы знали, что с вами всё будет хорошо. Мы все молились. Только бы всё было хорошо. Сегодня я принесла вашу любимую кашу, - продолжала трещать она.
- Спасибо, Марина, - опять улыбнулась госпожа, какой-то новой, взрослой, совершенно не свойственной ей раньше улыбкой. - Я поем. Мне понадобится очень много сил. Всем нам понадобится много сил.
- Да, конечно, вы так долго не ели, так долго молчали… Ой, тут так темно, так темно. Нужно с этим что-то делать.
- Обязательно. Это комната слишком тесная для меня, Марина.
Женщина удивлённо уставилась на девушку, но тут же отбросила все свои сомнения. Ведь госпожа очнулась, а это главное.
- Ты слышишь это, Марина? – внезапно спросила у неё принцесса.
- Что, простите?
- Эту дробь. Слышишь её?
- Какую дробь?
- Это наши шаги. Мы идём, Марина, слышишь? Мы все идём.
И Марина услышала. Шум многомиллионных шагов, сотрясающих землю.

Работа предоставлена в номинацию «Золотое перо мангаки».
Название – Небо.
Фэндом – Last Exile.
Жанр(ы): философия, драма, ангст, поэзия
Аннотация – «Под большим небом маленький человек, как птица, закованная в собственное время, так и будет вечно стремиться вверх, выше и выше к такой родной и такой недостижимой истине свободы».
Цель – переосмыслить малость, или величие значения человека в «мире» и потоке истории.

Небо.

Под ногами листочками неба
Загорит золотистая рожь,
Бесполезны тщедушием Геба,
В наших венах прогнившая ложь.

Белоснежных прекрасных орудий
Нашей жизни бессилен порок.
Мы закованы силами судий
На песочных часах под замок.

А на небе изломаны птицы,
Нету силы ходить по земле.
Словно дети крылатые лица,
Словно феникс, восстанут в золе.

Ты - песчинка в страницах историй,
Как ребенок изорван, пропал.
Много ль смысла во сне аллегорий,
Коль под реквием павший рыдал?

В этой жизни мы все - шахматисты:
Кто солдат, кто мечтатель, герой.
Словно небо горят аметисты.
Люди – дети под синей землей.

Данная работа представлена в номинации «Золотое перо мангаки»

Название: Журавли на белом шелке
Фандом: Naruto
Персонажи: Хаширама, fem!Мадара, а также их братья и кланы.
Размер: мини
Рейтинг: между PG и R
Жанры: Гет, дарк, некоторый hurt/comfort и капелька романтики.
Примечание: Тенгу – это разномастные демоны из японской мифологии

Это величайшая из иллюзий.
Последнее, что он помнит, это кровавые слезы Мадары вперемешку с обычными, солеными, стекающими по щеке и яростное: «У меня кое-что есть для тебя. Наслаждайся, ублюдок». Они наконец-то встретились после того, как Учихи спешно отступали под натиском лесного клана, а сама лидер, мертвой хваткой вцепившись в раненного брата, тащила его на себе. Хаширама никогда не забудет ее застывшее лицо, когда полумертвый Изуна, точно подкошенный, рухнул перед ней на колени и сдавленное: «Сестра…»
Гробовая тишина – это все, о чем докладывала разведка. Прошел месяц, а об огненном клане ни слуху, ни духу. Тобирама жестко усмехается и говорит, что наконец-то у Учих развился инстинкт самосохранения, а у его брата тяжело на сердце - все это как затишье перед бурей. Огненной бурей, уточнит всякий, кто хоть раз встречал Мадару.
Но дни утекали подобно песку сквозь пальцы, и это ожидание становилось буквально невыносимым. Всего дважды Хаширама зажигал связки благовоний перед старым клановым алтарем, и каждый раз это была просьба к духам об исцелении смертельно раненного младшего брата, когда даже техники помогали с трудом. Этим холодным летним вечером он просил духов о жизни для чужого брата.
За дверью святилища подпирал стенку Тобирама. Он пару мгновений пристально смотрел на старшего, а затем привычно сложил руки на груди, и неуютное молчание разлилось между ними будто темное зимнее озеро. Младший первым отвел взгляд и Хаширама внезапно понял, что первый раз в своей жизни увидел в его темно-красных глазах сожаление.
- Он сам на кунай напоролся, - блондин произнес это нарочно медленно, словно убеждая сам себя, словно оправдываясь перед братом. Словно уже признавая, что он толкнул мелкий камешек, который грозил вызвать обвал.
Тобирама был из тех людей, которые никогда не говорят вслух о своих ошибках. Сенджу-старший ободряюще сжал его плечо и кивнул. Он и не собирался винить его: есть вещи, над которыми шиноби не властны, и судьба – одна из них. На месте брата Мадары мог оказаться и он сам, и Тоби, и кто-либо другой.
Тобирама был из тех людей, которые никогда не понимали, как можно быть друзьями и злейшими врагами одновременно. В хитросплетении уз, связывающих Учиха Мадару и Сенджу Хашираму, сам тенгу сломил бы ногу, но в нерушимости этой связи уверены были все поголовно. Стараться разорвать ее - равно что пытаться поменять местами Солнце и Луну, какой безумец пойдет на такое?
Тобирама был тем единственным человеком, который не простил бы себе разрушенной дружбы-ненависти между этими двумя. Ведь если Учиха Изуна умрет, никто не поручился бы, что Луна не упадет на землю, лишь бы из мести затащить и Солнце, и весь мир в вечную ночь.

Но по его жилам бежит кровь Сенджу.
В первый раз увидеть это было особенно тяжело: плеснуло застарелой болью в груди, заполошной птахой забилось сердце, а от накативших воспоминаний разом потяжелел груз ответственности на плечах. Кавараму уже вытащили из реки и теперь воздавали почести, как взрослому шиноби, павшему в битве за клан. Под скорбное молчание узкий деревянный гроб рывками опускали в глубокую стылую яму.
И даже в десятый раз видеть истыканного кунаями, падающего к ногам своих убийц Итаму – было выше его сил. Хаширама желал хотя бы закрыть глаза и отвернуться, но луна цвета крови в небесах отпечатывала эту картинку на обратной стороне его век. Не спрячешься – мир вокруг словно подергивался дымкой, и вот за спиной снова шумела река, а над головой скрипели под порывистым ветром ветви старых деревьев. Двое шиноби в сто первый раз небрежно спихнули труп Каварамы в воду.
Жухлая черная трава этого мира приминалась под ногами мертвецов. Отец в своем почти разрубленном напополам семейном доспехе – его жесткое волевое лицо кривила презрительная усмешка. «Что, теперь ты - лидер клана? И почему Страна Огня еще не у твоих ног, глупый мальчишка?»
Мать с рваной синеватой полосой на шее, от задушившей ее гарроты, бледная и стройная, на полшага позади него. Грива белых вздыбленных, как у волчицы, волос обрамляла спокойное лицо с кроваво-алыми глазами и спускалась до самой талии. Видеть в ее взгляде снисходительную жалость – она всегда возлагала большие надежды именно на Тобираму – все равно, что получить хлесткую пощечину.
- Это подло, Мадара… - Хаширама сжал руки в кулаки, но вырваться из иллюзии не пытался. Он не собирался уходить отсюда, не поговорив с ней. Он не мог оставить ее в этой темноте одну.
Огромная луна среди багряных облаков заливала этот мир всеми оттенками свежей крови.

Это величайшая из иллюзий.
Сенджу-старший покинул убежище клана в тот же вечер: нацепил на пояс сумку с боевой леской и кунаями; вырастил древесного двойника, что намного долговечней обычного клона, и сунул в самый глубокий карман тот самый камушек со спешно нацарапанным: «Беги. Это ловушка!»
Вряд ли ему удалось бы близко подобраться к ней - владелице своей семьи в центре принадлежащих ей земель, к самому ценному сокровищу Учиха, к той, за кем шиноби пошли бы даже в ад, и к той с чьим именем на губах они умирали.
Стоило проверить все любимые места Мадары, где она, чтобы хоть пару минут посидеть в тишине, привыкла прятаться от вечно разыскивающих ее Старейшин или своих собственных чересчур бдительных шиноби. Но интуиция подсказывала, что скорее всего она там, у постели своего брата.
Или у его могилы.

Ночь в пути, монотонные прыжки по нижним, толстым ветвям деревьев сквозь накрапывающий дождь, остались в памяти Хаширамы одним смазанным пятном. Отчего-то он мысленно возвращался вновь и вновь в осенний вечер того года, когда они повстречались после долгой разлуки – после смерти родителей, после борьбы за власть, после пяти лет полного неведения друг о друге.
Прошлый год был щедрым на теплую осень, радостные события и урожай особенно любимых Мадарой груш. Да, позади Учихи замер в ожидании битвы охочий до крови клан, а его собственный недоуменно топтался на месте, ожидая команды к атаке, но наконец, столкнувшись к ней лицом к лицу, Сенджу был искренне рад.
У нее чернильно-черные глаза – в сумеречном взгляде легкая насмешка пополам с надменностью. И как-то неуловимо изменилось лицо, пусть и всего на пару секунд, смягчилось, словно от неожиданного подарка… на врагов так не смотрят – узнала. А еще у нее были угольно-черные волосы: неровно обрезанная (кунаем?) челка, небольшой ершик на макушке и длинные темные пряди змеями по алому доспеху. Стальные платины надежно защищали стройное тело куноичи, и обнимал талию широкий пояс с катаной в расписных ножнах – похоже, напрасно Хаширама за нее волновался.
Через десяток шагов пересекала равнину с севера на юго-запад неофициальная граница владений ее клана, и дороги для тех, в ком нет крови Учих, были закрыты.
Но за правым плечом Сенджу садилось усталое солнце, за левым стоял недовольный заминкой брат, а позади разрушенное убежище, откуда он увел свой клан. Для Сенджу была только одна дорога – вперед.
Советники обоих лидеров осторожно толкали приветственные речи. Куноичи сложила руки на груди и, слегка наклонив голову к плечу, вроде бы слушала, о чем говорит ей советник лидера Сенджу. Но когда официальный обмен взглядами и словами подошел к концу, лидер Учиха изогнула губы в предвкушающей улыбке. Эта безумная женщина не упустила бы случая проверить силы друг друга. В глазах Мадары вспыхнули багровые угли шарингана, и она потянулась к оплетенной кожей рукояти боевого веера за правым плечом.
Хаширама широко улыбнулся и почувствовал, каким теплом в груди отозвалось осознание - она не изменилась. Что же до боя… в конце концов, Сенджу нужно показать ей, сколько крутых новых техник он изобрел!

Скрытая шумной занавесью водопада пещера не была пустой – это лидер клана почувствовал сразу. Запутанные ходы личного многоуровневого схрона Учихи Мадары могли доставить немало неприятных часов любому шиноби, посмевшему зайти сюда. Но не Хашираме, знавшему до центральной комнаты самый короткий путь.
На шорох шагов она, неподвижно лежавшая на футоне в углу полутемной комнаты, медленно обернулась через плечо и провела по волосам рукой, машинально приглаживая черную копну.
- Дара, - так, как он называл ее только в детстве, мягко произнес Сенджу. Он прекрасно знал, насколько она дорожила Изуной, тут что ни скажи – все мало будет. Шиноби сделал осторожный шаг вперед, а в следующую секунду отлетел к стене от сильного толчка, за горло прижатый разъяренной Учихой к холодному камню.
- За брата пришел просить, да? Не стоило, - зло прошипела Мадара, не дав ему и слова сказать. На черной радужке глаз неторопливо проступил контрастный узор из слитых воедино трех черных томоэ. – А хотя знаешь, у меня есть кое-что для тебя…
Хаширама стремительно упал в бездонную пропасть мира Бога Луны.

Но по его жилам бежит кровь Сенджу.
Вряд ли кто-то может ударить больнее, чем друг, который знает твои слабые места. Они все шли и шли – один шиноби подволакивал за собой простреленную ногу, из-за которой его бросили подыхать на поле боя; другой, худой почти до прозрачности мальчишка, из тех, кто умирал от голода, когда клану выпал скудный на заказы год; третья – из числа первых пациентов, что скончалась у него на руках, и всего невеликого, в то время, мастерства Хаширамы не хватило спасти ни её, ни ребенка. Они все шли и шли – все те, кого он не смог уберечь...
Круг обступивших его мертвых, отодвинув в сторону покойного уже как десять лет дядьку Хаширамы, замкнул Изуна. Он выглядел иначе, чем остальные – ни смертельных ран, ни черной ненависти во взгляде, ни оружия в руках, даже шаринган и тот спрятался где-то в глубине антрацитовых глаз.
- Мы назвали эту технику Цукиеми, мир Бога Луны, - негромко произнес он и сразу же пояснил, - это совершенно особая иллюзия, из которой невозможно вырваться пока не истекут все семьдесят два отмеренных на пытки часа. - Изуна смолк, словно собирался с мыслями, и легко улыбнулся, приподняв вверх краешки губ. – Как думаешь, сколько ты уже находишься здесь?
Сенджу нахмурился, быстро оглядевшись по сторонам, но мертвецы стояли неподвижно, будто прислушиваясь к разговору. Ведь и ребенку понятно, что все вокруг иллюзорно, даже говоривший с ним Изуна, - так в какую игру втянула его Мадара?
- Часов пятнадцать, наверно, - Хаширама прикидывал цифры в уме, но каждый раз сумма получалась разная, однако по надежным внутренним часам, что есть у каждого шиноби, прошло не менее половины дня.
Его слова вызвали на бледном лице Учихи печальную улыбку:
- Семь минут.
Порыв сухого безжизненного ветра дернул Сенджу за одежду, бросил в лицо горсть падающих листьев, развеял черным пеплом и мертвых родичей, и Изуну, и даже окруженную деревьями поляну. Когда вихрь утих, первое, что увидел Хаширама – плоская макушка знакомой скалы, где они с Мадарой пропадали часами, второе… это она сама. Присев на самый край, куноичи любовалась видом, вот только вместо бескрайнего леса, на котором они тренировались в зоркости, у ног ее раскинулась деревня.
Пожелай - он мог разглядеть мельчайшую деталь в кипящем жизнью поселении, простиравшемся едва ли не до горизонта. Совсем рядом, у подножия скалы, тысячей людских голосов и криков животных шумел оживленный рынок; чуть дальше, в кружеве узких улочек, играла в прятки стайка подрастающих шиноби; а сотней шагов ближе к центру над прочими зданиями высилась ярко-зеленой крышей школа.
- Сенджу, - запрокинула голову куноичи, и впилась взглядом в ошеломленное лицо шиноби. – В этих глазах целый мир… мой мир!
В ее голосе были то ли почти детский восторг, то ли волнами накатывающее безумие, и от этого Хашираме стало по-настоящему страшно. Задумывался ли он хоть когда-нибудь о том, какую цену платят Учихи за свою силу?
- Ты ошибаешься, - мужчина присел рядом и осторожно взял ее лицо в свои ладони. - Это не мир… это ад, - но Мадара, хоть и не пыталась отодвинуться, все же скосила глаза в сторону деревни.
- В иллюзии никому не нужно умирать, - словно не слыша его слов, продолжала Учиха и цеплялась взглядом за покатую темно-синюю крышу кланового поместья. Ее там всегда ждали.
- Иллюзия – это уже смерть, Дара! Смотри, - быстро сложив печати, Хаширама притянул к себе лицо куноичи еще ближе, заслоняя и луну, и деревню. На полном решимости лице Сенджу невидимыми мазками рисовался изумрудный узор, а в тело полноводной рекой вливалась чакра природы. Многослойная вуаль иллюзии неохотно проседала под давлением чужой воли, но на короткий миг подчинилась. – Смотри!

Двухэтажный дом – светлый и просторный, такой, как он всегда хотел. С грушевым садом за окном, оранжевой черепицей и моном обеих кланов на парадных дверях. Утреннее солнце в аквамариновом небе выползало из-за горизонта, пронизывая медовыми лучами еще только просыпавшуюся ото сна деревню.
На ней было белоснежное* свадебное кимоно с летящими рукавами, с широким узором из журавлей по подолу и черепаховый пояс. Золотой гребень в непослушной черной гриве, позвякивали в такт шагам золотые серьги – по деревянному настилу веранды неторопливо ступала принцесса двух кланов…

С шорохом иллюзорная реальность осыпалась им под ноги, на каменистый пол пещеры, тишина в которой стала осязаемой.
- Ну, - спустя целую минуту игры в гляделки, ворчливо поинтересовалась Учиха, - давай выкладывай, когда эта гениальная идея пришла тебе в голову? - девушка попыталась отстраниться, но Хаширама легко удержал ее подле себя одной рукой, опустив свободную в карман.
Мадара взяла в руки обычную гальку со сколотым краем, выцарапанными на боку иероглифами, и с внезапным осознанием посмотрела на Сенджу:
- Только не говори, что…
- Ага, - широко ухмыльнулся Хаширама, - с того самого дня, когда мы поняли друг друга.
- И ты хранил эту каменюку столько лет? – куноичи вопросительно изогнула брови, а потом вымучено улыбнулась. Ну да, чего это она удивляется, это же Сенджу. – Господи, Хаширама, ты хоть когда-нибудь повзрослеешь?
Но резкая боль в глазах застлала мир белыми вспышками, когда последствия разрушения иллюзии дали о себе знать. Проклятье на эту технику! Сенджу подхватил ее на руки, ослабевшую после гендзюцу, и понес прочь из этого места.
Домой.

Истерзанные нескончаемыми битвами люди готовы были поверить даже в саму надежду на перемены, на другую жизнь. И если брачный союз мог примирить два взаимно ненавидящих друг друга клана, то у шиноби появилась бы эта надежда. Мастерицы свадебных церемоний страны Огня уже вышивали журавлей на подоле, вот только…
Истинный мир - это величайшая из иллюзий. Но по его жилам бежит кровь Сенджу, и есть только одна дорога – вперед.

Примечание
* - Согласно японским традициям, белый цвет символизирует смерть. Свадебное платье невесты белое, потому что входя в клан супруга, девушка как бы умирает для своего.

Работа предоставлена в номинацию «Осенняя скрижаль».
Название – Свободный бог.
Жанр(ы): философия, драма, ангст, поэзия
Аннотация – "Освободившись от всех уз ты медленно и верно перестанешь быть человеком. Так что же эта мнимая свобода?
Цель – переосмыслить понятие абсолютной свободы

Свободный бог.

Бессмысленны крылья свободы,
Как ангел пустой за спиной.
Тебя не минуют невзгоды,
И я не останусь тобой.

И нам слишком много понятно,
Хоть ясно совсем ничего.
Скажите, что, правда, приятно
Смотреть без картинок кино?

Без звуков, без стонов, без мысли,
Без смысла, без жизни, без глаз.
Свободу, пардоньте, зачисли,
Как богу ненужный указ.

Ну, вот, ты до края свободен,
Ты в космосе, полный, один,
О, боже - ты, друг, однороден.
И кто ты теперь, паладин?

Оторваны ветхие узы,
И смысла надеяться нет,
Титаник, захлопнувший шлюзы
Стал трупом безумный аскет.