В объятьях тьмы. Пусть всё сгорит дотла.

Описание: Эх, ну что вам сказать? Это попытка написать о людях, в чьих жилах течёт не одинаковая кровь, но чьи души роднят более важные вещи… Попытка написать о немом недоумении от того, что мир продолжает существовать в то время, когда твою судьбу жизнь пропускает через мясорубку. Попытка написать о девушке, в которую бессмертное существо старается собрать всё женское горе, унижение и ужас перед жизнью. Что ж, читайте с удовольствием и судите со строгостью.

Пусть всё сгорит дотла…

Сжечь.

Беспрерывно чиркая спичками о боковую сторону картонной коробочки, Хината дико злилась. Серная головка, крошась, отпадала, а тонкая деревянная палочка, не выдерживая напора со стороны женских пальцев, с тихим треском ломалась. Раз за разом, час за часом чирканье и треск, чирканье и треск, чирканье и треск… Которые с каждой секундой всё больше и больше остервенело въедались в мозг, пробуждая там что-то горячее и нервное. Тело пробила мелкая дрожь и, зайдясь в нервном припадке, она издала жуткий вопль, постепенно переросший в тихое рычание. Надвинув на лицо волосы с затылка, девушка провела сквозь них пальцами по лицу, постепенно опускаясь на шею. Что-то жидкое и ещё тёплое обволокло конечности, после чего ладони, сцепившись, сжали между собой пустой спичечный коробок. Глаза медленно опустились, сталкиваясь с тем, к чему были не готовы и готовыми быть не хотели. Скрюченные бледные руки были по локоть в крови, а некогда белая, источающая аромат лавандового эфира, майка превратилась в чёрно-бардовую тряпицу, испускающую из себя сладковатый запах смерти. Хината нервно захихикала, а после и вовсе начала хохотать, прерывая накопившуюся в этом плохо освещённом помещении тишину.

«Сжечь».

Немая ярость взбесилась в колодце её безжизненных и неподвижных глаз.

«Сжечь. Пусть всё сгорит дотла».

Ладонь была моментально разжата, а картонная коробочка бесцеремонно вскрыта.

«Пусто».

Голые физиологические чувства острыми когтями заскребли по её вспотевшей спине. Страх, который заставил Хьюгу безумно водить ладонями по шершавому бетону.

«Где?».

Ползая на четвереньках и немного пошатываясь, она была словно оглушённая ударом по голове. Желание испепелить землю, выпарить океаны и выжечь небесную синь. Больше не было сил подавлять в себе эту дикую и страшную идею.

«Спичка».

Хината зверски вытаращила глаза, и привычное властное желание полностью овладело ею.

«Сжечь».

Собрав в себе остатки жизненных сил, девушка поползла к одиноко лежащей на полу уцелевшей спичке. Быстро, резко, царапая колени и ладони, она рвалась вперёд. Длинные цепкие пальцы сжались подобно пантере перед прыжком, и резким выпадом руки Хьюга с жадностью схватила деревянную палочку.

«Финиш».

Она достигла его и, довольная проделанной работой, растянулась на полу в какой-то неестественной позе.

Свет в комнате погас, но она не видела…
На уши давила вопиющая тишь, но она не слышала…
Холод пробирал до костей, но она не ощущала…

И только одна мысль: «Сжечь».

Мгновение и озябшие пальцы с оскорбительной лёгкостью зажигают серу спички.
Огонёк пляшет, дрожит и осветляет из тьмы большие голубые глаза напротив, с длинными неправильно посаженными ресницами и пустым взглядом. Внезапно они становятся колкими, плотно сжатые губы приоткрываются, обнажая бледные, бескровные дёсна, правильный ряд крупных зубов и длинные белоснежные клыки.
Хладная рука покойника касается женской щеки, от чего Хинату бросает в жар, пересыхает во рту, дрожат ноги, рябит в глазах.

«Сжечь».

С потрескивающим звуком огонь завершает свой замысловатый танец на тонком стержне. Ледяные ладони с лёгкой и грустной точностью ложатся на подрагивающие плечи брюнетки. Замогильная кромешная тьма въедается в дымчатые глаза, путается в волосах, обволакивает шею. Еле слышный, мерный, такой близкий его шёпот:
- Проснись, Хината…

***
В тот момент ей показалось, что неудержимая вибрация прошла по всей комнате, от блестящего из-за лунного света паркета, до завешенного тёмной паутиной мрака потолка. Она заставляла содрогаться безвольное тело и беспокойную душу, которая более всего на свете хотела молчаливого покоя и холода стали, сковывающего её детское простодушие. Французская речь, сладостная и не в меру настойчивая неумолимо будоражила ещё затуманенный сном мозг. Открывать глаза, а тем более шевелиться не было абсолютно никакого желания. Мирно спящая до сего момента девушка тяжело вздохнула и потянулась к испускающему громкую мелодию мобильному телефону. Рука коснулась вибрирующего предмета, и тяжёлые складки полупрозрачных век медленно раскрылись, пытаясь рассмотреть надпись на дисплее.
- Неджи? - припухшие ото сна губы немного приоткрылись, а ещё слабые пальчики сильнее сжали телефон.
- Прости, что бужу тебя посреди ночи… Канкуро нашли.
- Правда? - молодая особа заёрзала на постели и, дотянувшись до шнурочка торшера, на мгновение застыла. - И где на сей раз был этот плут?
- Он мёртв.
Сжавшаяся в кулак кисть потянула шнурок, и разлившийся в комнате свет осветил на зеркальной поверхности стены отражение бледной с остекленевшими кофейными глазами шатенки, медленно достающей из спутанных волос аккуратные тонкие шпильки.

***
- Как спалось, Хината-сама?
- Хорошо, Дейдара, хорошо. А тебе?
- Вы представляете, мне сегодня такой странный сон приснился. Будто у женщины от меня родился чернокожий ребёнок, но вот что странно…

Слова водителя перестали давить на сознание и брюнетка, расчёсывая пальцами волосы, пыталась хотя бы частично в мыслях восстановить образ неизвестного ей мужчины. Взгляд его пустых и мёртвых глаз, бледная кожа, алые губы, за которыми скрываются длинные белоснежные клыки, придающие ему схожесть с необузданным диким животным. Хорош, как старое церковное вино, прекрасен, словно древнеегипетское изваяние, холоден, подобно утру ранней весны. Его прикосновения точные, уверенные, поднимающие внутри неё волну непонятного всесокрушающего чувства. И хочется сломать все стены, стереть установленные границы, забыть об обещаниях данных безликим людям, окружающим её с самого детства. События прошлой ночи дурманили сознание, путали мысли, загоняли Хинату в слишком жёсткие рамки.

Дейдара по-прежнему что-то увлечённо рассказывал, а её мысли и догадки сбились в кучу, как стадо серых испуганных присутствием волка овечек. Впервые в своей жизни она столкнулась с чем-то совершенно необъяснимым, но в то же время неестественно реальным и близким. Выцветшие глаза розоволосой вампирши, её дикий шёпот, златовласый принц крови, в чьи сети она бессознательно попала, посадили в её душе пышный сад смерти, который при абсолютном бездействии мог принести желаемые для них сочные плоды.

Её рука дрожала в руке, глаза подёрнулись влажной пеленой, кожа стала какой-то бесцветной, беззащитная, будто её ударили в самое больное место. Хинате казалось, что однажды она уже порвала с теми чувствами, которые когда-то побуждали её лить слёзы. Брюнетка повелительно нахмурила брови, осторожным движением откинула за спину прядь густых волос и стала вслушиваться в незнающую конца речь водителя.
- А я вообще не уверен в том, что когда-либо свяжу себя узами брака.
- Почему? - Хьюга слегка нахмурила лоб и, раскрыв сумочку, перевела взгляд с блондина на её содержимое.
- Неуверен, что смогу разыскать такую особу.
- Слишком высокие требования?
- Да нет, просто не встречал своей, особенной, которая бы сумела прикоснуться к струнам моей души. А Ваш отец знает об этом? - спросил Дейдара, указывая пальцем на сигарету и сворачивая к обочине.
- Нет, конечно. То, чего он не знает, ему не повредит. Одолжи, пожалуйста, зажигалку.

Молодые люди покинули автомобиль и, обогнув его, устроились для перекура. Парень засмеялся и, запустив руку в карман своих брюк, достал оттуда потёртый спичечный коробок. Привычное движение пальцами и пред глазами Хинаты на тоненькой деревянной палочке танцует ловкий язычок пламени.

«Сжечь».

Глаза девушки округлились в немом ужасе, пальцы ослабли, роняя на землю длинную дамскую сигарету. Ноги сделали пару шагов назад, и женское тело упёрлось в поверхность автомобиля.

-Убери!

Дейдара непонимающе покосился на дрожащую брюнетку и с беспомощным состраданием двинулся по направлению к ней. Хьюга часто и прерывисто дышала, словно раненный в грудь зверь, затравленно поглядывала на горящую спичку. Поняв, наконец, причину чудаковатого поведения своей хозяйки, Дей потушил огонёк и выбросил огарок в местами пожелтевшую траву. А брюнетка просто стояла и смотрела огромными переполненными горем глазами на полупрозрачную синь небес.

***

- Хината! Хината, подожди.
Хьюга хорошо знала, кому принадлежит этот голос и даже сейчас, не поворачивая головы, девушка догадывалась, в каком состоянии пребывает обладательница сей речи.
Тен-Тен высокая, с округлыми аппетитными формами шатенка, чьи огромные кофейного цвета глаза казались необычайно острыми и живыми. Шла она быстро, чётко постукивая каблуками, и через пару секунд перед взором брюнетки предстала девушка с заострёнными и законченными чертами лица, неподвижным и напряжённым взглядом и тяжёлой копной волос зачёсанной на один бок.
- Здравствуй, Тен-чан. Что такая озабоченная? Бессонная ночь с Неджи-саном?
- Да, бессонная… С Неджи, но… - шатенка сглотнула и перевела взгляд на окно,- …мы были не в одной комнате и даже не в одном доме.
- Поссорились? Тен-чан, ты же прекрасно знала, на что идешь, когда связывала с ним свою жизнь, а теперь… - Хьюга качнула головой и продолжила свой путь.
- Темари… - голос говорящей неожиданно дрогнул. - Темари попросила найти Канкуро. Его нигде не было, ни по одному известному ей адресу. Она всё изъездила, всё перешерстила, но без толку…
- Ну не в первый же раз Канкуро пропадает. Он мог вообще покинуть пределы страны и раньше чем через неделю его и ждать нечего, - резко оборвав речь Тен-тен, молодая особа хотела было откланяться и удалиться, но…
- Он мёртв, Хината.
Хьюга резко прекратила своё размеренное шествие и подняла дымчатые глаза на лицо шатенки. Крупные частые слёзы, подобно весенней капели лились из-под покрасневших век девушки, чёрные загнутые ресницы мелко подрагивали, выказывая немое страдание своей хозяйки.
- Как?
- Недалеко от школы… В переулке между домами. Неджи нашёл его лежащим лицом вниз в луже собственной крови… Никаких видимых повреждений нет кроме двух маленьких глубоких ранок на шее, а кровь будто выкачали из него. Но как?
Лицо Хинаты, казалось, мгновенно покрылось тончайшим саваном, а плечи немного приподнялись, словно приняли на себя всю мировую тяжесть.

«Это она… та розоволосая. Я же видела их вчера. Её и парня. Но я предположить не могла, что это Канкуро. Тем тёмным и грязным вечером она выпила его жизнь».

Измученная горячими, но бестолковыми рассуждениями Хьюга прикрыла ладонью лицо.

- Ками-сама, пусть всё сгорит дотла…