В невесомости. Глава 4.

Глава 4.
Накамура Карин вовсе не была красавицей, но мужчины вряд ли замечали это после того, как находились в её обществе более десяти минут. С каждым новым словом, сказанным пухленькими губками, накрашенными сейчас бесцветным блеском, который придавал её устам необычайную красоту, с каждым взмахом длинных ресниц, осыпанных крупинками блёсток, очаровательно сверкавших под лампами залы, в которой сейчас собралось около сотни человек, представляющих высшее общество Токио, с каждым взором её карих глаз — ярких и выразительных, отражающих некий огонёк, представители противоположного пола все меньше и меньше отдавали себе отчёт, что становятся жертвами её чар. Утонченные черты лица, сохранившие некую детскую красоту, притягивали взор каждого из присутствующих. Чёрное платье до пола с красным широким поясом выгодно подчёркивало её безупречный стан, и гармонировало с красными туфлями на высокой шпильке. Длинные рыжие с оттенком красного цвета волосы, слегка завитые на концах, ниспадали на хрупкие плечи этого чуда. Словом, Карин являлась прекрасным зрелищем для всех, сидя за одним из столиков в компании двух молоденьких красавиц и четырёх парней, которые, в общем то, не отдавали себе отчёта в том, что Накамура — не единственная девушка за их столиком. Парням было как-то не до других, они просто находились во власти красоты рыжевласой девушки с довольно-таки скучающим выражением лица. Очередной аукцион, на котором её семья должна была непременно появиться, уже порядком поднадоел красавице, слушающей сейчас рассказ двух юношей о машинах и байках. Длинноволосый блондин с прекрасными голубыми глазами, которого звали, вроде бы, Дейдара, рассказывал ей о новеньком хаммере, купленном неделю назад. Второй же принц, невзирая на то, что блондин с великим увлечением рассказывает девушке о машине, тараторил ей в ухо о некоем мотоцикле марки «Harley», уверяя, что этот вид транспорта куда лучше, чем какой-то там внедорожник.
Накамура, не желая более слушать этот, как она думала, бред, сделала ещё более скучающую гримасу и грубо прервала двух рассказчиков:
— Сасори, хватит уже мне рассказывать свои байки. И ты, Дейдара, верно? — она дождалась кивка со стороны парня и продолжила, — мне совершенно наплевать на твоих коней на колёсах. Коль уж так хотите поговорить об этом, я, пожалуй, покину вашу компанию, — в ответ на эту реплику девушка получила расстроенные выражения лиц парней и весьма довольные — девушек, сидевших за столиком вместе с Карин.
Парни, без сомнения, знали, что рыжеволосая сдержит своё слово, ибо Накамура не выносила разговоров, главной темой которых не являлась она сама или то, что интересно ей. Именно такой и была эта девушка в высшем обществе, именно так преподносила она себя окружающим, и это, честно сказать, только влекло к ней представителей мужского пола.
— Вот видишь, я же тебе говорил, что ты совершенно не умеешь общаться с девушками, — сказал Сасори, отклонившись на стуле поближе к блондину и прикрыв рот ладонью, дабы трофей их соревнования не услышал, о чем говорят парни.
— Но, Сасори-семпай, — воскликнул Дейдара, состроив обиженное лицо, — вы сами-то не лучше, рассказывали ей о мотоцикле.
— Да, два сапога пара, — красивый мужской голос прервал спор парней, на что получил ответ от блондина в виде показывания языка и дальнейшего обиженного надувания губ. Молодой рыжевласый парень лет так двадцати двух по имени Яхико, но носивший прозвище Пейн не понятно за какие заслуги, небрежно развалившись на стуле, устремил свой взор на скучающую Карин, которая сейчас отпила немного шампанского из изящного бокала с длинной тоненькой ножкой. — Красавица, что-то вы больно не веселы сегодня.
Одна из двух других девушек, с красивой белой розой, вплетённой в волосы цвета ночного неба, зло посмотрела на Карин, на что получила наполненный удивлением взгляд.
— Потому что вы скучные, — будто зевая, ответила она и, поняв, чем заслужила такой взгляд Конан, продолжила, — ой, ребятки, что-то я совсем засиделась. Пожалуй, я вас оставлю, — и вышла из-за столика, напоследок с намёком подмигнув синевласой девушке, мол, «действуй подруга, он твой».
Найдя глазами столик родителей, девушка устремилась к нему, соблазнительно двигаясь и приковывая к себе взгляды противоположного пола. Мило улыбнувшись людям, составляющим компанию её отцу и матери, Карин нагнулась к уху последней и спросила:
— Мам, я пойду, хорошо?
— Нет.
— Я отсидела здесь два часа, так что свою часть договора я выполнила, теперь я пойду, — категоричный ответ, не терпящий никаких возражений.
— Хорошо, но куда? — понимая, что смысла спорить с дочерью нет, женщина смирилась.
— На работу, — ответила девушка уже более спокойным тоном. — Ты ведь знаешь, что мне нужны деньги, — и, не дождавшись ответа, рыжеволосая поцеловала маму в щёчку и поспешила удалиться из залы.
Кажется, погода решила разбушеваться в этот вечер так, что от дневного солнца и тепла и следа не осталось. Улицы то и дело освещались молниями и содрогались от каждого нового раската грома, который становился все громче. Дождь лил, словно из ведра, и уже образовалось множество больших луж. Карин, стараясь меньше промокнуть, побежала к чёрному лимузину, который, как только девушка села в него, сразу же отправился в путь. Доехав до дома, она переоделась в привычную для неё одежду, а вместе с нарядным платьем сняла и маску, которую одевала только тогда, когда ходила с родителями на их встречи. В высшем обществе Накамура представлялась совсем иной. Её манеры, внешность — все отличалось от той Карин, что проводила время в компании своих подруг, жила лишь улицами, адреналином и скоростью, той Карин, которая не могла просто сидеть на месте, была готова удирать от полиции и сторожевых собак, той Карин, что искала все больше приключений на пятую точку, захватывающих дух, заставляющих слышать лишь биение своего сердца.
Вызвав такси, девушка поехала на работу. Накамура была официанткой в ночном клубе, потому что деньги отца брать не хотела. Казалось бы, если есть богатые родители, то можно расслабиться и жить на широкую ногу, но она была тем человеком, который стремиться добиться в жизни чего-то сам, не полагаясь на помощь близких. А если быть по точнее, то родители Карин не одобряли её занятия паркуром, на котором девушка была помешана — тратила невероятное количество денег, покупая все, что ей было нужно и не нужно для занятия этим видом спорта. И однажды, когда девушке исполнилось пятнадцать лет, глава семьи Накамура заявил, что больше не намерен выдавать ей деньги на её хобби, именно поэтому Карин и решила добиваться всего своими силами. С того дня она больше ни копейки не взяла у родителей и зарабатывала деньги своим трудом. На протяжении трёх лет рыжеволосая попробовала себя в разных направлениях: гуляла с собаками, была курьером, даже мыла полы в каком-то стареньком магазинчике, и только теперь, когда ей исполнилось восемнадцать, девушка устроилась на работу в ночной клуб официанткой. Про богатство своей семьи она не говорила подругам, думая, что это испортит их отношения, но и не рассказывала им о своих проблемах, потому что знала, что девчонки непременно захотят ей помочь справиться со всеми трудностями. А она не хотела помощи от других! Эти три года «борьбы за выживание» открыли в ней, наверное, самую лучшую черту характера, которая была присуща не каждому человеку, живущему на земле — независимость.
«Желтая лошадка на колесах» привезла Карин к ночному клубу под названием «Firefox». Девушка, расплатившись с водителем, который уже успел положить на неё глаз-то и дело одаривал похотливым взглядом, вышла из авто и одела на голову капюшон. Она не стала заходить с чёрного входа, а решила пройти через фэйсконтроль. На посту находился высокий мускулистый парень с забавной причёской. Прорвавшись сквозь толпу токийской молодёжи, даже несмотря на дождь пытающейся проникнуть в клуб, Накамура, ощущая на себе разного вида взгляды: девичьи — недовольные, мол, «куда прёт эта курица», и мужские — «горячая крошка, посветила бы она ещё мне ночью», все-таки смогла поприветствовать парня-фэйсконтрольшика, волосы которого были тоже рыжего цвета, но не столь яркие и насыщенные, как у девушки.
— Привет, Дзюго.
— Охаё, подруга, — ответил он, открывая перед ней резную дверь, не позволяющую другим молодым людям пробраться внутрь помещения и насладиться ночной тусовкой.
Зайдя в клуб, Карин вмиг окунулась в мир ночной жизни, которая уже кипела, и молодые люди — будь то девушки или же парни, двигались в такт грохочущей музыке, поглотившей всех и вся в помещении. Сейчас прожекторы и шары, крутящиеся на потолке, сверкали так, что казалось, будто все движения танцующей толпы происходят в замедленном действии.
Рыжеволосая подошла к барной стойке, за которой молодой седоволосый парень ловко обращался сразу с несколькими бутылками, то и дело отправляя их в полет.
— О, привет, крошка, — пытаясь перекричать музыку, сказал бармен.
— Хай, — улыбнулась девушка и поманила парня пальчиком. Тот, не раздумывая, быстро потянулся к ней, оставив предметы жонглирования в покое. Кареглазая грубо схватила бармена за воротник чёрной рубашки, притянув к себе так, что могла говорить ему прямо в ухо. — Хидан, не называй меня крошкой, а то пожалеешь.
— Твою ж мать, Карин, — воскликнул он, — счастливую рубашку порвёшь.
— Счастливую? — удивилась девушка, но, увидев, как открывается рот её коллеги, поняла, что сейчас начнётся долгое и нудное объяснение, и прервала его. — Без подробностей, пожалуйста, левани-ка мне лучше, как обычно.
— Будет сделано, — Хидан повернулся к подруге спиной, делая коктейль, и, украсив бокал парой трубочек, зонтиком и долькой апельсина, подал его девушке.
Накамура почти залпом осушила стакан и скрылась в толпе танцующих людей.
— Даже спасибо не сказала, — обиженно буркнул Хидан, — Ками-сама ещё накажет тебя.
Одев чёрный рабочий фартук поверх фиолетового топа, что был под чёрной толстовкой, которую Карин сняла сразу, как зашла в раздевалку, она окунулась в работу.
За одним из столиков сидела довольно-таки шумная компания, отличающаяся от основной массы клуба, наверное, тем, что в ней не было ни единой девушки. И как назло, Накамура достался именно этот столик, потому что другие официантки, ранее обслужив парней, просто боялись подойти к ним вновь. Рыжеволосая посмотрела на клиентов и отметила то, что слишком уж знакомыми они ей показались. А подойдя ближе, Карин поняла, почему компания показалась ей знакомой, это были никто иные, как сами ребята из «Urbanmonkeys», но только не полным составом. За столом сидел очень-таки весёлый Киба, который сейчас дул прямо из горла бутылки какой-то напиток, немного заскучавший Шикамару, лениво тянущий из трубочки безалкогольный напиток зелёного цвета, вечно угрюмый Гаара, который сейчас пытался отвертеться от Суйгетсу, уговаривающего друга выпить хоть глоточек спиртного, на что Собаку отвечал только отказом. Ходзуки же не сдавался, уже почти сидев на красноволосом, суя ему в лицо горлышко от бутылки текиллы и половинку лайма, но, увидев подошедшую официантку, одарившую картину поведения парней недовольным взглядом, мол «еще этих обезьян не хватало здесь», тут же ответил ей улыбкой, больше похожей на акулий оскал. А только что мрачный Гаара сразу же развеселел (п.а. понты, понты), увидев девушку из команды соперниц, выхватив у светловолосого парня текиллу и дольку цитрусового фрукта, который от сильного нажатия брызнул соком прямо в глаза Карин, отчего та (пи.эс. очков у неё нет, контактные линзы вместо них.) сразу же зажмурилась, выплеснув на знакомого все возможные и невозможные ругательства, какие только знала и только что придуманные ею самой в порыве ярости, на что парни только рассмеялись.
— Эй, эй, потише, рыбка, — Суйгетсу похлопал девушку по спине, на что той захотелось сильно треснуть его по башке, но парень словно обрёл некую способность воды — утекать от ударов подобно ей, увернувшись от руки Накамура.
— Какого хрена вы тут забыли? — прокричала официантка, недовольно сверля взглядом красных глаз улыбающуюся рожу, да, именно рожу Ходзуки.
— А что делают в ночном клубе парни вроде нас? — тупым вопросом на тупой вопрос ответил Шикамару, ещё удобней устроившись на чёрном диванчике.
— Не умничай, Нара, — фыркнула Карин, попытавшись унять свою ярость, явно не хотевшую проигрывать.
— Да, Шика, — наверное, впервые согласившись с «подругой», сказал Суйгетсу, ибо хотел разозлить её ещё сильнее. — Пусть выслушает нашу историю победителей, — добавил он, видя, что Карин и так была почти на пределе.
— Каких нахрен победителей? — взорвалась она, мысленно вытворяя с Ходзуки все, что угодно, лишь бы покалечить его.
— Я про сегодняшнее соревнование, — пояснил парень, видя, что рыжеволосая слегка опустила глаза. — Ну, что, теперь понятно?
Карин лишь хмыкнула и хотела было уходить, но Суйгетсу обнял знакомую, положив ей на плечи руки, и притянув к себе. Резкий, ещё ранее не встречавшийся запах с лёгкими примесями алкоголя, исходящий от парня, ударил девушке в голову, вводя её в некое состояние наслаждения. — Вот, слушай, — добавил он и принялся рассказывать события прошедшего дня.

The Urban monkeys’ flashback.
— Вон они, — крикнул один из полицейских, — на крыше!
Все, кто был на крыше, тут же надавили на пятки, будто бы растворившись в воздухе. Команда парней побежала в сторону дома Наруто, где они договорились провести время после соревнования, заранее зная, что победа у них в кармане. Соперники девчонок, в общем то, никогда не задумывались о том, что могут проиграть, они были уверены в своих силах всегда, и никакие там девчонки, пытающиеся доказать им, что стоят чего то, не могли, как думали парни, одержать над ними победы.
И вновь началась погоня, не давая отдохнуть нарушителям. Парни с лёгкостью преодолевали все препятствия: забирались на крыши домов; перебегали через уличные магистрали, перелетая и перепрыгивая через машины, застрявшие в пробке; проскальзывали в узкие переулки, затем вновь выбегали на проезжую часть, ловко запрыгивая в трамваи, которые только-только отъезжали от остановок, и также ловко выпрыгивали зайцем из общественного транспорта, вновь полагаясь на своих верных товарищей — пару ног, всегда двигающихся очень быстро и готовых в любую минуту помочь своим хозяевам, спасая от стражей порядка, что так часто преследовали их.
Расслабиться в особняке Узумаки, как хотели ребята, не получилось, ибо его отец — Минато устроил какой-то аукцион, к которому все слуги тщательно подготавливали залу, то и дело бегая туда-сюда. Парни немного расстроились, ведь свою победу они хотели отпраздновать именно в этом особняке, потому что дом Наруто был просто сборищем всего-всего, в том числе и развлекательного центра, где можно было вытворять все, что только душа пожелает. Но пройти мимо маняще пахнущей кухни юношам не удалось. Их желудки начали урчать и требовать пищи, что имела такой приятный аромат. Голод стал настолько силен за короткое время, что Наруто первым не выдержал и попросил горничную принести еду в его комнату.
— Пойдёмте ко мне, — улыбаясь во все тридцать два зуба, сказал блондин.
Обед, принесли через пять минут, и парни просто накинулись на еду, совсем не задумываясь о приличиях. А что думать о приличиях, если блондинистый хозяин этого всего очень громко чавкает и ест, словно его три года не кормили? Все блюда были просто потрясающими, они, словно масло на разогретой сковородке, таяли во рту и приятно похрустывали. После того, как животы были набиты до предела, энергия вновь начала овладевать телами семерых парней, которым эту энергию надо было непременно куда-то деть. Поэтому они побежали тренироваться. Занятие паркуром в отличном расположении духа и с набитыми желудками — перспектива хорошая, но вот тяжесть в животах не давала спокойно наслаждаться спортом. Тело требовало отдыха, поэтому ребята решили расслабиться в клубе, а так как время уже подходило к ночному, то можно было спокойно наслаждаться ночной жизнью и напитками будоражащими кровь, отправляясь в прекрасную страну Алкоголию.
Клуб, называющийся «Firefox», принадлежал Узумаки Минато, поэтому Наруто, хоть ему ещё и не было восемнадцати, мог спокойно посещать это заведение, а также заказывать все, что захочется, совершенно бесплатно.
Тусовка в клубе уже началась, и ребята сразу же окунулись в неё. Как вы думаете, кто первым делом убежал плясать? Конечно же, Наруто. Смотря на него, можно было подумать, что в нем собраны несколько баллонов с бесконечным зарядом энергии. Парень вытворял на танцполе все, что только мог. Конечно, Узумаки совсем не умел красиво двигаться, но его это не волновало, ему было весело, а что ещё нужно вечно позитивному человеку? Остальные же ребята просто пытались сделать вид, что не знают этого блондинистого активиста, но, к сожалению для них, такого у парней не получилось, ибо Наруто, уже успевший добыть где-то несколько бутылок спиртного, прибежал к друзьям, сидевшими за одним из столиков клуба, с криком «Бухаем!». Киба, который увидел несколько бутылок в руках Узумаки, позабыв о «я не знаю этого дурака», сразу же рванул к нему и выхватил одну из них.
— Я хотел оранжевую! — завопил блондин, смешно нахмурив и без того забавное лицо.
— Наруто, — Саске подошёл к нему и взял бутылку с синим напитком. — А кто тебе сказал, что ты будешь пить? Парни, разбираем.
Ребята тут же забрали у голубоглазого юноши все напитки, совершенно ничего ему не оставив, на что тот только заорал во все горло так, что его ор был слышен даже через грохочущую музыку. По крайней мере, официант его услышал!
— Официант! — а потом он запрыгнул на Суйгетсу, который забрал сразу две бутылки. — Дай мне!
— Отцепись, лисёнок, — все-таки способность Суйгетсу с лёгкостью уклоняться помогла ему, поэтому Наруто просто пролетел мимо друга и чуть не сбил с ног одну танцующую девушку, которая была очень привлекательной.
«Мне все-таки везет» — улыбнулся блондин и стал танцевать рядом с ней, против чего девушка, кстати, не стала возражать.
— Ловкий он, — усмехнулся Неджи, попивая «Dizzy». — Во всем и всегда найдёт плюсы.
Спустя час Наруто вернулся не в очень уж и трезвом состоянии. Где он успел нахлебаться, не понятно, но его темноволосая подруга, что подвела парня к столику его друзей, была чем-то недовольна.
— Забирайте своего лиса, — рявкнула она, — он выпил все наши напитки, мы даже не успели заметить, как он это все сделал, — брюнетка отпустила Узумаки, который, не устояв на ногах, свалился на Шикамару.
— Да, брат, ты же совсем пьян, — Нара поднял парня и попытался усадить его на диван рядом с собой, но тот начал сопротивляться.
— Шикамару, подожди, мне это, на совещание надо, — улыбнулся Наруто и, с трудом поймав равновесие, пошёл в сторону туалета. Спустя пять минут он вышел из уборной со словами «С облегчением, Наруто» и пошатывающейся походкой вновь отправился танцевать.
Саске, выпив одну бутылку, потянулся за ещё одной порцией спиртного. Цвет напитка, который брюнет взял в руки, был нежно-розовый, что напомнило ему о Сакуре и встречи с ней.
— Ладно, парни, — пытаясь перекричать музыку, сказал Учиха, — мне надо кое-куда сходить, так что до встречи. Неджи, лисёнка оставляю на тебя! — посмотрев на танцующего блондина уже с другой красоткой, которая скорее была поддержкой для него, чем партнёршей в танце, потому что Узумаки был в стельку пьяным и почти не в состоянии стоять, сказал брюнет.
— Эй, Учиха, стой, — крикнул Хьюга, но его друга уже и след простыл, и, посмотрев на Наруто, Неджи хлопнул себя по лбу, не представляя, что теперь делать с этим пьяницей. Он подошёл к танцующей паре, забрав упрямого друга из объятий красивой девушки и усадил на диван.
— Не-неджи! — пытался вырваться голубоглазый из хватки друга, — я хочу танцевать! Отпусти меня!
— Так, парень, — удерживая его, сказал Хьюга, — нам лучше пойти домой сейчас, пока ты ещё ходить можешь, — шатен поднял блондина и, положив его руку себя на шею, попрощался с друзьями и пошёл к выходу, по пути говоря Узумаки, что они идут к барной стойке, чтобы купить ещё больше выпивки, потому что только так возможно было вести друга домой.
Остальные четверо продолжали веселиться и расслабляться. И тут к ним подошла рыжеволосая особа, которая, в общем то, сейчас показалась нужной парням. Возможно, для того, чтобы позлить её, тем самым ещё больше подняв себе настроение, возможно, для другого, кто знает?
The end of the Urban monkeys’ flashback.

— Теперь тебя ясно, что мы тут делаем? — спросил Суйгетсу, так же обнимая Карин, на что та лишь обиженно фыркнула. Сбросив с себя его руки, девушка повернулась к парням спиной и пошла вглубь клуба. — Эй, а кто нас обслуживать будет?
— У нас шведский стол! — крикнула она напоследок.
После такой «приятной» встречи с ребятами из соперничающей команды Накамура больше не подходила к ним, а спокойно работала, обслуживая других клиентов. Все это время Суйгетсу почти неотрывно наблюдал за ней.
За одним из столиков сидели парни, не менее «тихие», чем ребята из «Urbanmonkeys». Они тоже были в не очень трезвом состоянии, но не в таком, как Наруто. Один из них, блондин, подозвал Карин, и она подошла к столику.
— Что ещё будете заказывать? — спросила девушка, желая побыстрей убраться с этого места, потому что вся компания, удобно устроившись на двух чёрных диванчиках, уставила на неё свои не самые привлекательные лица.
— Да, нам ещё бутылку саке, — сказал все тот же «красавец», что подозвал официантку. — Ах, да, и подогрей его, крошка.
Карин, внутренне чуть не взорвавшись от ярости, не подала вида, что ей противно это «крошка», но ощущение чьей-то руки на пятой точке, сжимающей одну из ягодиц, просто вывело девушку из себя. Рыжевласая с разворота треснула белокурого бесстыдника по голове подносом, что был у неё в руках.
— Слышь, ты, урод! Ещё раз тронешь меня своими культяпками, я тебе их, знаешь, куда засуну?
— И куда же, киска? — спросил брюнет, сидящий справа от девушки.
— А ты хочешь проверить, идиот? — рявкнула она, злобно сверкнув глазами.
— Ты кого это идиотом назвала? — влез ещё один парень. — На себя посмотри, курица!
— Завали своё хлебало, — отозвалась она и ткнула пальцем в сторону темноволосого. — Вот, его я назвала идиотом. Что-то не устраивает?
— Э, я не понял, — парень, на которого указала Накамура, встал на ноги, разминая кулаки, и уже хотел было идти к ней, как почувствовал сильную боль в носу. Карин изо всех сил швырнула в него поднос и убежала. Но уйти ей так просто не дали. Ребята, словно ошпаренные, подорвались с мест и побежали вслед за ней, разбившись на две команды.
Скинув с себя рабочий фартук, Карин поспешила к выходу, но там её встретил один из тех парней, что хотели её прибить, поэтому девушка побежала вверх по лестнице, ведущей в кабинет директора, к единственному пути спасения. Столкнувшись с закрытой дверью кабинета, Накамура ничего не оставалось, как бежать ещё выше к чердаку заведения, через который она вылезла на крышу. Трое парней последовали за ней. Дождь все не прекращался, и рыжеволосая тут же промокла до нитки. Бежать по скользким крышам было очень опасно, но девушке ничего другого не оставалось. Преодолев несколько промежутков между домами, перелетая с одной крыши на другую, ей все равно не удалось оторваться от преследователей, которые были просто в ярости. Карин уже не знала, куда бежать, потому что в темноте было невозможно разглядеть, есть ли на домах пожарные лестницы, по которым можно было бы спуститься вниз, и все чердаки, как назло, были закрыты. Паркуристка подбежала к краю крыши четырехэтажки, на которой она сейчас находилась. Прыгать вниз — самоубийство, остаться — убьют её. Послышались крики преследователей. Страх внутри девушки вырос в огромный тугой комок. Отойдя от края на достаточное для разбега расстояние, она резко побежала обратно. Последний шаг, последний вздох и толчок в сторону спасения. Тук, тук, тук, резкая боль в ноге — и Карин почувствовала, что летит вниз. В сердце, только что быстро бьющемся, а теперь бьющемся ещё быстрее, будто бы что-то оборвалось и упало вниз. Воспоминания всей жизни в один миг пробежали перед глазами, заставляя девушку, словно в кинофильме, видеть самое дорогое в её жизни: мамин смех, тёплые объятья заботливого отца, радость и веселье подруг, чувство свободны в моменты занятия паркуром. А на смену воспоминаниям пришла пустота, уже сейчас заставляющая Карин думать, что все кончено, что жизнь закрыла свои двери, а вместо неё дверь открыл другой мир. Но ожидаемого удара о землю не последовало, чьи-то сильные руки встретили тело девушки, отчего обладателю этой «страховки» пришлось присесть на колени, удерживая свалившийся с небес груз. Суйгетсу ещё долго смотрел в широко открытые карие глаза, полные испуга и шока. Парень хотел было поставить девушку на ноги, готовясь слушать крики и тому подобное, но её глаза закрылись, а голова отклонилась назад. Ходзуки впал в ступор, не понимая, что теперь делать с этой девчонкой. С одной стороны, ему хотелось спасти её, отнести в тёплое и уютное место, а с другой — его обычное отношение к Карин не позволяло сделать этого. Недолго думая, парень поудобнее устроил тело девушки на руках и пошёл к дороге. Спустя несколько минут он вместе с Накамура уже ехал в машине, пойманной на проезжей части.