Угадаете по первой строчке...

– Я беременна! – выпалила Темари, обращаясь к своему собственному отражению в зеркале.
Но та, отражающаяся Темари, осталась безмолвна – как и хозяйка отражения, она закусила уголок нижней губы, да так сильно, что вот-вот могла прокусить нежную кожу до крови.
– Я беременна, – повторила Темари, сменив удивление на констатацию…
В руках девушка вертела небольшую пластиковую штучку с двумя прорезями – и в обоих нагло вырисовывались красные полосочки.
Темари тяжело вздохнула, вновь перевела взгляд на отражение в зеркале: растрепанные после сна волосы, заспанные глаза – в кои-то веки проспала…
– Беременна… – полушепотом произнесла девушка, поднимаясь на цыпочки, чтобы разглядеть свою фигуру получше. Надо сказать, что это у нее выходило плохо: зеркало в ванной комнате вешал Шикамару, и, конечно же, по своему росту. Поэтому Темари, в лучшем случае, видела свое отражение по подбородок, а встав на носочки – по плечи…
Однако та часть тела, которая интересовала куноичи сейчас, располагалась намного ниже плечей…
Попытки рассмотреть себя в итоге не увенчались особым успехом: девушка пришла к выводу, что никаких изменений ее тело пока не претерпело… Пока…
– И как же ему сказать? – задалась вопросом Темари.
Они с Шикамару давно жили вместе, были женаты – у них был общий быт, общий род деятельности, общие друзья… У них была своя маленькая семья.
В сущности, ничего удивительного в том, чтобы родить ребенка, Темари не видела. Но ее нынешнее состояние было совсем некстати – не планировалось, не ожидалось. Да что там, Шикамару никогда и не заикался о детях!
И вот теперь…
– А сказать придется… – многозначительно протянула девушка, присаживаясь на край шкафчика. – Как же это проблематично! – воскликнула она, и тут же замолкла, осознавая то, что только что сказала.
– Я уже и говорю, как он – это все отцовские гены!!! – раздосадованная, Темари с силой стукнула многострадальный шкафчик, отчего верхняя выдвижная полочка издала жалобный скрип.
В голове крутилась лишь одна мысль: нужно придумать, как все же сказать супругу о своем «интересном» положении. И, по-хорошему, речь все же надо было составить… Однако мысли путались, и Темари, решив подождать с оглаской факта своей беременности, поспешила покинуть ванную комнату.
Было солнечное июньское утро – еще не слишком жаркое время суток, когда можно было присесть на свежем воздухе, с наслаждением отдаться игре в шоги.
Сегодня в дом Шикамару и Темари пришел глава клана Нара – Шикаку, чтобы за партией в любимую игру потолковать с сыном…
Темари выглянула из-за дверной перегородки: Шикаку и Шикамару сидели в одинаковых позах, с одинаковой задумчивостью на лицах, и… одинаково медленно передвигали фигурки на доске. И почему эти невинные и сотню раз виденные ею действия сейчас приводили молодую женщину в состояние бешенства?..
Темари попыталась успокоить сама себя, сосчитала до десяти и вышла на веранду, неся для мужчин чай.
– Доброе утро, Темари-сан, – вежливо поприветствовал хозяйку дома Шикаку. – Как твое самочувствие? – спросил он, не сводя глаз с игральной доски – и хорошо, что в этот момент он не смотрел на Темари!
Опешившая от такого неожиданного проявления заботы, девушка медленно покрывалась красными пятнами… Она стояла, готовая в любой момент прокричать любые оскорбительные слова…
«Да как он посмел?! – внутренне распалялась куноичи. – Что он себе позволяет?!»
– Темари, оставь нас с отцом, прошу, – спокойный голос мужа вывел девушку из состояния оцепенения, и она, не сказав и слова против, вернулась в дом.
– Черт побери! Я беременная, а не больная на голову! – в голос орала Темари, вновь обращаясь к отражению в зеркале.
Девушка не могла понять, что заставило ее так разволноваться из-за простого проявления вежливости старшего Нара.
– Я точно сойду с ума… – она склонилась над раковиной и умыла раскрасневшееся лицо холодной водой. Надо сказать, что это помогло, так как мысли куноичи постепенно пришли в норму, перестали скакать по черепной коробке и уложились правильными стопочками.
«В конце концов, – заключила Темари, – скоро он и сам заметит… Должен заметить, по крайней мере…»
Полная решимости и лучась спокойствием, девушка покинула ванную комнату – она собиралась заняться обычными своими делами, потренироваться, погулять, в крайнем случае…
Но, уже ступив за порог гостиной и вновь услышав хрипловатый голос Шикаку, она почувствовала, как уверенность покидает ее. Как-то сразу захотелось остаться одной, – или не одной, а наедине с мужем, – скрыться от посторонних, прижаться к теплой груди и уснуть. Но ничто из этого на данный момент не было достижимо, отчего в душе поднялось беспокойство…
– Шикамару… – пискнула Темари, одновременно не веря, что это именно ее голос прозвучал в кажущейся вязкой тишине летнего утра.
В следующую минуту Нара-отец и Нара-сын услышали топот взбегающей по лестнице на второй этаж куноичи.
Темари запрыгнула в кровать, натянув одеяло по самый нос, крепко-крепко зажмурилась – перед ее внутренним взором поплыли разноцветные круги, как будто кто-то применил гендзюцу.
И эти маленькие кругляши, в беспорядке прыгающие перед глазами, словно снежная лавина, обрушили на девушку и головокружение, и тошноту – она чувствовала крайнюю изможденность, несмотря на то, что недавно вылезла из постели.
Дверь в спальню бесшумно отворилась…
Все также, не издавая ни звука, в комнату вошел Шикамару: он присел рядом с закутанной по самые глаза в одеяло Темари, едва слышно усмехнулся и притянул ком из простыней-покрывал к себе.
Девушка медленно, чтобы не усилилось головокружение, приоткрыла глаза – Шикамару улыбался, глядя на растрепу-жену. А до обострившегося в разы обоняния Темари донесся аромат кунжутного семени.
– Что это? – удивленно спросила она, пытаясь освободиться из плена одеяла.
Шикамару лукаво улыбнулся, отправляя в рот небольшой золотисто-оранжевый ломтик.
– Соленые крекеры, – пояснил он, с удовольствием хрустя печеньем, – Вот, держи, – в подставленные ладошки Темари горсткой насыпались вожделенные крекеры, которые девушка незамедлительно сжевала. Сказать, что после такого нехитрого завтрака ей стало легче, значит не сказать ничего – как минимум, тошнота и вялость отступили точно!
Пока Темари самозабвенно уплетала печенье, Шикамару не сводил изучающего взгляда со своей благоверной. В конце концов заметив это, девушка выпрямилась, принимая гордый вид.
– Что? – осведомилась она, упрямо глядя в глаза мужу.
– Ничего, – просто ответил Шикамару. – Хочешь еще?
– Да! – несдержанно воскликнула Темари, но, смутившись своего поведения, сникла. На это чунин только хмыкнул и сильнее прижал к себе девушку.
– Не стесняйся – тебе…надо… – помолчав, прибавил он.
– Шикамару! Откуда ты?.. – взвилась было куноичи, но, увидев смеющегося мужа, нашла в себе силы тоже улыбнуться, а затем и заливисто расхохотаться.
– Тем, да ты же так орала, что, наверное, Казекаге уже в курсе! – отсмеявшись, пояснил Шикамару.
– И что? – вмиг посерьезнев, спросила Темари. Она заглянула мужу в глаза, и взгляд этот заставил и чунина сменить игривый тон на его извечное спокойствие и беспристрастность.
– И ничего, – спокойно сказал Шикамару, а Темари, облегченно выдохнув, откинулась на подушки, мечтательно прикрывая глаза.
– Проблематично… – вздохнула она, вызвав новую волну смеха у супруга.