Мемуары. Глава 3. Ханако.

Обычный зимний день: с бездонного неба падают снежинки, образовывая на земле высокие сугробы, яркое солнце безжалостно слепит глаза, отражаясь от белоснежных улиц. Именно сейчас в Конохе пик активности – шесть часов вечера: часть людей возвращаются уставшими с работы, другие же только туда идут, что бы сменить напарника. И лишь трое куноичи так и оставались на своих работах. Такими были Сакура, Тсунаде и Шизуне. Одна, уже почти день без перерывов, перебирала архивы с бумагами, другая же проверяла списки шиноби близь лежащих стран и деревень, а Сакура в этот момент сидела в больнице. С того времени, как она стала главным врачом, и больница принадлежала ей, прошло уже несколько месяцев. За этот период у розоволосой почти не было свободного времени: она и день и ночь проводила в больнице, иногда даже не возвращалась домой. Что касается личной жизни, то она ни капельки не изменилась. По-прежнему трудоголик – по-прежнему одна. Ровно через неделю у Наруто с Хинатой должна была быть свадьба, но даже в этот день у нее была миссия. Миссия была ранга С – встретить главу страны Снега с его подопечными в нескольких милях от Конохи и привести целым и невредимым. Сакура думала, что такая миссия займет где-то половину дня, если выйти навстречу «снежным людям» пораньше, а к вечеру она уже будет поздравлять молодоженов. Что у нее с личной жизнью? Бардак. Полный бардак. Она живет работой. Она пахнет больницей, читает книги о медицине, выходит на улицу только для того, чтобы зайти в ее любимый магазин с травами. Иногда она заскакивает в цветочный магазинчик к подруге, так как Ино теперь является его полноправной хозяйкой: родители решили отдохнуть от всего шума этого мира и уехали в деревню, недалеко от Конохи. Яманака живет вместе с Саем уже вот пару недель. Кто бы знал, что этот «пустой» человек сможет разбудить в ней самые настоящие и теплые чувства?
Сакура сидела в своем кабинете и, как обычно, перебирала бумаги с историями болезней жителей, часто выписывая что-то к себе в тетрадку. По ее лицу можно было сказать, что она устала: еле заметные мешки под глазами, бледная окраска, цвет глаз не такой как обычно, а грязно-зеленый. Главный врач встала со стула и сразу об этом пожалела. Ноги начали подкашиваться, и пол поплыл перед глазами. Девушка, слегка качнувшись, поняла, что она чересчур заработалась. Розоволосая уселась обратно на стул и командным тоном крикнула в пустоту:
- Ханако*, принеси мне пилюли, что я принимаю. И быстро!
Через несколько секунд в кабинет влетела девушка, с немного растрепавшимися волосами, цвета поспевшего подсолнуха, и ярко-зелеными глазами.
- Сакура-сенсей, вам опять плохо? – взволнованным голосом проговорила она, давая Харуно стакан, наполненный водой, чтобы запить пилюлю.
- Ханако, все хорошо, - раздраженно сказала Сакура.
- Простите, сенсей, но я, наверное, должна рассказать Хокаге-сама о вашем состоянии и пилюлях, что вы принимаете вот уже в течении этой недели. Вы же сами знаете, что они вредны в случае одного применения. А вы… - Ханако не успела договорить, ее оборвала пощечина, которую влепила ей Сакура. От неожиданности она упала на пол, и слезы невольно сами начали оставлять влажные дорожки у нее на щеке.

Со страниц дневника:
Страница 90.
Ты… Ты придаешь мне сил, даже когда я тебя не вижу, не слышу, не знаю о тебе ничего. Это и есть твоя сила? Делать слабых сильнее. Я сегодня сдала экзамен на джонина. Цунаде осталась довольна, ведь не каждая шестнадцатилетняя девчонка сможет сделать такое, а некоторые и в двадцать не могут. Но надо отдать ей все-таки должное: если б не она – то я бы так и осталась бездарью. Она не только натаскала меня в медицинских дзюцо, но и обучала своим техникам. Также, по ее приказу, Ямато обучал меня некоторое время. Для того, чтобы стать джонином, надо не только иметь, но и управлять, как минимум двумя типами чакры. Вот в этом мне немного помог и Какаши-сенсей. Подготовка к экзамену прошла быстро. А я то думала, что до лет 40 буду с этими извращенцами обучаться Т_т. И огромное им спасибо за то, что благодаря им я стала сильнее не только физически, но духовно. Спасибо.
После удачно сданного экзамена и нескольких миссий должного уровня, Хокаге сказала, что мне бы можно было уже найти и ученика, а может и команду. Возиться с детьми мне не особо хочется. Я сама еще почти ребенок.

Страница 98.
Война началась. Война между страной Птицы и страной Дождя была просто безрассудной: ну куда им воевать со страной Дождя? Эта война нас бы не зацепила. Да и цеплять страну Огня никто бы и не стал так открыто. Но мы сами решили помочь Токи*. Не из-за жалости, не из-за уважения, а только потому, что у нас с ними должен был быть подписан мирный договор.
Цунаде отправила в страну Птицы команду из 4 человек: меня, Какаши, Сая и Ямато. Наруто же не было с нами: у него была другая миссия. Мы были идеальной командой. С Ямато и Какаши мы проводили много времени на тренировках и после экзамена, а Сай ходил на задания со мной и Наруто. Да и в таком составе, как сейчас. Мы часто работали вместе. Хокаге даже подумала, что наша команда будет уже слишком для помощи. Почему? Потому что в стране Дождя, даже после смерти Пейна, продолжались войны между селением. И, по мнению Пятой, на страну Птицы нападут одна-две группы шиноби.
Когда мы пришли в эту страну, то нас встретили не очень дружелюбно. Мало того, что нам не верили, так нас еще и пытать захотели (ишь че вздумали.!><). Я уже хотела врезать со всей своей силой наглецу, который меня обыскивал, но не тут то было. Прям перед нами появилась Токи из облачка дыма.
- Сакура! – с криком она кинулась мне на шею, - Извини за такой «радужный» прием, к нам просто уже так хотели пробраться в деревню вражеские шиноби. – Токи злобно посмотрела на группу парней, что, по всей видимости, охраняли ворота деревни.
Мы пробыли в селении несколько дней. Нападения все так же не было. Никто даже не проникал в деревню под видом мирных людей, что случалось раньше по рассказам Токи.
Как-то раз, когда мы сидели в номере гостиницы и пили чай, послышались громкий взрыв и крики. Людские крики. Мы, не думая и не говоря ни слова, мигом выскочили из гостиницы. Звуки доносились со стороны главных ворот – мы побежали туда. Сай на ходу уже рисовал что-то на бумаге. Я всегда удивлялась его навыкам. Как только он нарисовал и сложил печати, рядом с ним появилась птица. Чернильная птица. Он поднялся в воздух. Оттуда он указывал нам направление, потому что из-за взрыва не было ничего видно: один сплошной дым, видимо, это – тоже чья-то работа. Хатаке активировал свой шаринган, и, я видела, что он уже с кем-то сражается. Мы же, с Ямато, должны были спасать людей и отправлять их в безопасные места. Все шло по плану, хоть в густом дыме было не так уж и удобно видеть. Не знаю почему, но мне стало очень тяжело дышать. Что-то сжимало все внутри, ноги подкашивались, тошнило, все плыло перед глазами. Я чувствовала, как земля уходит из-под ног… И вот, я уже лежу на земле и не могу пошевелиться. «Дым, - мелькает у меня в голове, - это яд». Я хочу подняться, хочу подать сигнал остальным, но я не могу. Мой разум меня не слушает, мысли меня покидают. Еще одна попытка. Я мысленно кричу команде о дыме. Сон…Саске…Орочимару… Пятая…Мне все кажется реальностью. Бред. Я задыхаюсь…
Я чувствую чью-то руку у себя на лбу, чей-то разговор, мои мысли ко мне возвращаются. Я открываю глаза, но ничего не вижу. Или я их не открыла? Я пытаюсь подняться – ничего не получается. Я хочу сказать… что-то важное? Но я не могу: у меня в горле все пересохло. Я опять погружаюсь в бред и лишь мысль «у меня жар» остается реальностью.
Больно. У меня все болит. Что-то острое впивается мне в вену. Я это ощущаю – значит рецепторы в норме. Но глаза и язык по-прежнему меня не слушаются. Я напрягаю слух – я слышу! Только бы еще разобрать все по смыслу. До меня только сейчас начало доходить, что же произошло. Я боюсь, боюсь не успеть спасти своих товарищей. Хотя…Кто бы меня спас сейчас. Я пытаюсь распределить чакру по телу. У меня это получается – это хорошо, но медленно, очень медленно. Я усиливаю ее поток. Я контролирую все свои мышцы и органы. «Ксо, - думаю я про себя, - Если дым был отравлен, то он у меня в легких и крови. Мне так плохо, хотя у меня в крови много антител к всевозможным ядам. – Мне становится больно. Сердце сжимается, дыхание учащается, кровь пульсирует со страной силой в венах, - Ямато, Какаши, Сай… Неужели они мертвы? А если нет, то им нужна помощь!».
Я, преодолевая боль по всему телу, стараюсь подняться. У меня не получается. Я открываю глаза, но вижу смутно, и они страшно болят от плохого напряжения света. Вижу чей-то смутный силуэт. Он движется… В мою сторону? Или мне кажется…
Чувствую, как чьи-то теплые руки, помогают мне подняться. Я хватаюсь за них так, как будто бы если отпущу, то умру. Прям здесь. Я стою, но мне помогают стоять. Мне кажется, что я была в отключке уже несколько дней, а то и больше. Крепче сжимаю теплую руку. Зрение потихоньку восстанавливается – я вижу уже лучше. Рядом со мной стоит девочка, лет четырнадцати. Я удивляюсь, какие у нее сильные руки. У простой девчонки они такие не будут. Значит, она – шиноби. Я отпускаю ее руку. Она, подчиняясь моему желанию, разжимает ладошки, что трепетно держали меня. Я вспоминаю технику Цунаде. Сконцентрировав немного чакры в руках, я начинаю исследовать ими свое тело. Оказывается, яд не так быстро распростроняется, как я думала. Сейчас он только в легких – в кровь он еще не поступил: вот почему я так болезненно его восприняла. Стою ровно, концентрируя чакру в ногах, чтобы не упасть. Использую технику извлечения яда – спустя несколько секунд яд уже в руке, что обрамлена зеленой чакрой. Мне становится лучше, я оседаю на пол, чтобы быстрее прийти в себя. Закрываю глаза. Блаженство – вот что я испытываю сейчас, когда вены расширяются, кровь бьет в голову, в глазах колит и мышцы то сужаются, расширяются. Все жизненно важные системы в порядке. Я открываю глаза и вижу перед собой ту же девочку. Только теперь я могу ее рассмотреть получше: красивые зеленые глаза, ярко-желтые волосы, милая улыбка. Она сидит рядом со мной и улыбается. Тут же ко мне подбегает Токи и начинает обнимать. Она плачет, я обнимаю ее в ответ.
- С-с-с-а-к-у-р-а, - сквозь истерику она обращается ко мне, - ты единственная, кто остался жив с поля боя.
Я чувствую, как начинает пульсировать мозг, я вижу, как Токи что-то говорит, но я ее не слышу. Удары сердца эхом отдаются у меня в голове. «Единственная?». Я не верю в это. Я отталкиваю от себя Токи и с ужасом в глазах наблюдаю за ней. Желтоволосая, перебравшись в другую сторону помещения, сидит, затаившись в углу. Я подхожу к ней и спрашиваю:
- Как я здесь оказалась?, – она тихо смотрит на меня. Я опять повторяю свой вопрос. Она опять молчит. Я чувствую, как злость подкатывает комом к горлу. Я бью кулаком в стенку, в которой сразу же образовывается глубокая вмятина. Девчонка с ужасом смотрит на меня… Или с восхищением? Потом она жестами мне что-то показывает. До меня сразу начинает доходить, что она не может разговаривать. У меня в голове сразу мелькает слово «Шок». Я роюсь в своей походной сумочке и достаю от туда пилюлю, даю ее ей. Она вопросительно смотрит на меня. Я понимаю ее без жестов. Странно, но я ей отвечаю, что воды нет, и придется ее разжевывать. Она делает так, как я ей сказала. Спустя минуту, она показывает жестом, что готова разговаривать.
- Скажи мне, долго я тут была? – я стараюсь говорить мягко и с улыбкой.
- Нет, не больше пятнадцати минут.
Я удивляюсь. Ведь мне казалось, что прошло много времени: возможно день, а может и неделя. До меня сразу доходит, что же это за яд, вызывающий иллюзии. Яд совершенно безобидный, но если им долго дышать, не принимать, а просто дышать, то он станет смертью. Сердце радостно подпрыгивает в груди: я понимаю, что моя команда жива, если только… Если только их не убили во время их «галлюциногенного сна».
- Как пройти к главным воротам? – спрашиваю я у нее.
Она, ничего не отвечая, берет меня за руку и куда-то тащит. Оглянувшись по сторонам, я вижу, что ни дверей ни окон в комнате нет, но здесь явно пахнет гендзюцо. Желтоволосая показывает мне рукой на стену:
- Это гендзюцо, наложенное Токи. Враги не увидят здесь двери и не почувствуют наше присутствие здесь. Я быстро прохожу через «дверь».
Несколько секунд я не понимаю, что вокруг происходит. Везде лежат тела людей. Нет, они не живые. Живые в своих самых страшных снах. Я, продвигаясь через эту паутину тел, ищу знакомые лица или одежду. Все безуспешно. Я слышу сзади шорох. Оборачиваюсь – на меня летит вражеский шиноби.
- Здесь еще шиноби Листа, - кричит он.
«Еще..? В смысле ЕЩЕ?», - мне становится дурно.
- Где мои друзья?, - останавливаю я врага, схватив его за горло.
- Там, куда ты отправишься, сучка! – Зло берет меня вместе с головой. Я уже не слышу ничего и никого. И, если кто-то посмотрел бы мои глаза сейчас, то он бы сразу молил о пощаде.
Удар, еще удар. Еще, еще и еще.
«Он уже мертв», - доносится у меня в голове. Мне казалось, что прошла вечность, когда я его избивала. Хотя прошло несколько секунд. Я слышу, как кто-то приближается. Команда шиноби Дождя. Я, не долго думая, приближаюсь к ним. Я уверенна, что они знают, где мои друзья. Удар ногой, рукой, клон – они не сильные были противники. Оставив одного, с помощью парализующего дзюцо, я убила всех остальных.
- На, пей!, - я протянула дождевику маленький флакончик, сказав что это – лечебный отвар. На самом же деле. Это была сыворотка правды.
Шиноби быстро раскололся. Я уже знала, где находятся Какаши, Сай и Ямато. Нашла их быстро. Оставалось только достать из них яд, что не составляло для меня большого труда, так как яд и не дотягивал до уровня В. Пока они приходили в себя, уже в той, знакомой для меня комнатке, я приводила в чувства остальных пострадавших. На лечение и восстановление остальных ушла почти вся чакра, после чего я упала в тихий и долгий сон, не заметив зеленых глаз, что следили за мной все это время.
Очнулась я уже в дороге от того, что что-то очень сильно сжимало мою талию. Открыв глаза я увидела довольную физиономия Сая.
- Ах ты, паршивый извращенец!, - только и услышал он перед критическим ударом.
Рядом рассмеялись Ямато и Какаши, и девочка.
«Девочка?», - знакомый смех. Я тут же вспомнила зеленоглазую.
Осмотревшись по сторонам, я заметила ее. Она стояла рядом с Ямато и улыбалась мне. Я, почему-то, тоже улыбнулась ей.
- Сакура-сенсей, меня зовут Ханако. – Проговорила она.
- Приятно познакомится, Ханако, - у меня от удивления округлились глаза, - прости, но ты сказала снсей?
- Да, Сакура-сенсей, господин Какаши разрешил мне стать вашей ученицей. – Ханако расплылась в милой улыбке.
- Значит «господин» Какаши?, - произнесла я, улыбнувшись самой милой улыбкой и разминая кисти рук.


- Прости, Ханако, - Харуно присела на корточки и обняла девушку. – Прости меня пожалуйста. Я не должна была… Это все… Он виноват. Прости. – с трудом проговорила розоволосая.

*Ханако( Hanako) – цветущий ребенок.