История о зайцах

- Я как-то раз возвращался с задания для Анбу...
Сакура подняла голову от книги и взглянула на Какаши. Он сидел на пороге балкона, облокотившись на косяк, и всматривался куда-то вдаль. Свет лампы, стоящей рядом с ее любимым креслом, не достигал его фигуры, и она видела лишь его темный силуэт на фоне синего вечернего неба.
- Обычно, когда возвращаются домой, бегут во все лопатки, летят, как на крыльях, ну ты знаешь… - он сделал в воздухе неопределенный жест рукой.
Сакура отложила книгу и села прямее, стараясь не упустить ни одного слова. Иногда, очень редко, на него нападало это настроение – рассказывать о своем прошлом. Она отметила, что с тех пор, как они стали жить вместе, такие случаи участились, но девушка все еще почитала за чудо каждый проблеск его туманного прошлого, которым Какаши желал с ней поделиться.
- Но тогда, - продолжил джонин, - я еле шевелился. Это было одиночное спецзадание. Непростое конечно, но и ничего особенного, я таких уже сотни выполнил к тому времени. Все было как обычно, но мне, почему-то, совсем не хотелось возвращаться. Умом я понимал, что задание выполнено отменно, стыдиться мне нечего. И моим долгом было вернуться и отрапортовать. А я не мог идти, не то что бежать. Встал посреди леса и стоял.
Тут он замолчал, а Сакура боялась пошевелиться или вздохнуть, чтобы не потревожить атмосферу воспоминаний, окутавшую её возлюбленного.
- Долго стоял, - снова послышался голос Какаши, - если бы за мной была погоня или слежка, то… В общем, я вел себя, противореча всему, чему меня когда-либо учили. Может быть, даже специально… Я тогда думал, что если вернусь, то не пройдет и пары дней, как мне опять дадут задание. Я до этого даже не думал, что мне может не нравиться то, что я делаю. Как-то в голову не приходило. Это все, что я знал. Все, чем я жил. Пока не замер на месте на несколько часов. Я бы там так и стоял... Но вдруг услышал шуршание прямо перед собой, а потом из кустов вышла зайчиха с зайчатами. Она смотрела на меня, а я на нее. Я до сих пор не понимаю, почему она подошла ко мне, ведь самки с детенышами даже отцов не подпускают близко к выводку и ведут себя крайне агрессивно. Тем более, от меня должно было кровью разить за километр. А она смотрела на меня, так внимательно, будто совсем не боялась. Наверное, сумасшедшая была зайчиха, - Сакура услышала усмешку в его голосе, - и мне показалось, будто она показывает меня своим зайчатам. Потом крикнула птица, и они убежали обратно в свои кусты. У меня такое удивительное чувство появилось. До сих пор не знаю, как его описать.
Сакура тихонько встала, переступая через свернувшихся у ее ног псов, подошла к джонину и села рядом. Какаши продолжил, будто не заметил ее появления:
- Я вернулся в Коноху и подал в отставку из Анбу, - он повернулся к девушке и улыбнулся, - Так что я вовсе не так крут, как ты думаешь – я обязан своей жизнью зайчихе.
Сакура улыбнулась в ответ:
- Разве я когда-нибудь говорила, что ты крут? Вот зайчиха – другое дело. Я теперь зауважала зайцев, - она обвила свою руку вокруг его и сплела их пальцы, шутливо толкнув его плечом в ответ на обиженную гримасу, которую он скорчил.
Через мгновение они оба погрузились в молчание, без слов делясь друг с другом эмоциями, которые пробудились в них после этого небольшого откровения. Сакура уткнулась носом в его плечо, борясь со знакомым покалыванием в уголках глаз. Когда они только начали встречаться, Какаши предупреждал ее, что ей будет тяжело с ним - ей придется делить его радости и горести. А горестей у него было немало. Но она не могла представить себе другой жизни. Она не могла быть собой, не будучи частью его жизни – прошлого, настоящего и будущего, каким бы коротким оно ни было. И это его воспоминание в который раз напомнило ей, что все может в любой момент измениться. Все может пойти не так. Ни он, ни она не вечны, и рисковать жизнями – их работа. Ее сердце болезненно сжалось, и она еще ближе придвинулась к Какаши, стараясь почувствовать как можно больше тепла, излучаемого его телом. С того дня, как Сакура поняла, что любит его, она поклялась, что будет наслаждаться каждым днем, проведенным с ним, каждой минутой его присутствия, ничего не откладывая на завтра, ведь оно может попросту не наступить. И сейчас она не могла выразить словами своей благодарности той сумасшедшей зайчихе.
Какаши, чувствуя, как Сакура вцепилась в его руку, попытался утешить ее, поглаживая по голове. Иногда он думал, что недостоин таких чувств, какие она к нему испытывала. Он не хотел ее расстраивать, но в то же время его сердце согревалось от понимания, как сильно на нее подействовал его рассказ. Это действительно был очень важный момент в его жизни, и он был рад поделиться им с ней.
Какаши улыбнулся, размышляя над тем, говорить ли ей еще одну маленькую деталь: то удивительное чувство, которое возникло у него, когда невинное беззащитное существо без страха рассматривало его покрытую кровью фигуру, возвращалось всякий раз, когда Сакура смотрела в его глаза. Удивительное чувство, которое он не мог описать словами.
Джонин усмехнулся и подумал, что пока оставит это при себе – Сакура четвертует его, если он назовет ее «беззащитной».
Какаши наклонился и поцеловал макушку розовых волос.
- Пойдем спать?
Сакура подняла на него зеленые глаза, которые казались еще больше обычного и сверкали в темноте непролитыми слезами. Она улыбнулась и кивнула.
Закрывая балконную дверь, Какаши подумал, что наверное, когда-нибудь он все-таки сможет найти подходящие слова.