Ornatus "Afrodita" глава 5

Сасори нисколько не смутило молчание напарника уже в течение нескольких часов и даже не удивило то, что парень как скрылся с утра в клюве птицы, так до сих пор из него и не показался. А, впрочем, ему уже было попросту всё равно. Один неудавшийся эксперимент: быть может, он чему-то научит своего нерадивого напарничка, а может и потребует своего более качественного повторения. В любом случае сейчас на душе кукловода было спокойно. Их миссия уже длилась второй день, хотя мастер рассчитывал, что сегодня они уже будут на месте, но пришлось выбиваться из графика из-за природных катаклизмов и, естественно, из-за бестолкового, по его мнению, напарника.

День прошёл довольно тихо. Уже к вечеру Акасуна добрался до отмеченного на карте места, конечно, была вероятность добраться и быстрее, но земля, размякшая после дождя и превратившаяся в почти непроходимое болото, довольно сильно сбавляла скорость Хируко.
Дейдары всё также не было слышно, и это уже начинало рождать некие подозрения.
По мере приближения к назначенному пункту густой лес становился всё реже, и, чем ближе кукловод подходил к месту, тем всё больше его взгляду попадались увядшие деревья с обезображено закрученными ветвями и странными багровыми наростами на, как ни странно, абсолютно гладкой коре. Это у парня вызвало довольно сильный интерес и непременное желание выявить причину подобной мутации, но он всячески это желание подавлял, прекрасно осознавая, что если он поддастся своей прихоти, то вся миссия полетит ко всем чертям и ничего, кроме обследования, его интересовать не будет.

Гигантская птица всё также покорно следовала за безобразной куклой.
Воздух, несмотря на прохладный день, отчего-то стал довольно душным и наполнился странной розоватой дымкой. Сасори, сориентировавшись, где они находятся, сразу понял, что по карте они уже на месте, осталось лишь понять, где находится Лиебеснест, точнее, где сам вход или, проще говоря: где начинается территория этого загадочного места. Но, как Сасори не пытался во всём этом разобраться, ничего кроме розового тумана его внимания не привлекло.

Блондин, всё так же дрожа от жара, пару раз с силой выдёргивал себя из безумных сновидений, с неохотой отпускающих его сознание. Он уже понял, что самому без толку пытаться лечить это посредством игнорирования, да и медицинское дзютсу, содержащееся в его знаниях, было направлено лишь на скорейшее заживление ран, мышц и обезболивание. Как лечить простуды и подобные недомогания тела он не знал. А сказать о своём состоянии Данне для него было смерти подобно. Поэтому он молчал и старался придумать, что можно сделать. А старался из-за своей гордости, лёгкого высокомерия по отношению к песчанику и толики боязни за свою жизнь от неуверенности в том, что кукловод не захочет воспользоваться его слабостью и не повторит вчерашнее.
Тихо проскрипев зубами, парень попытался сесть на корточки, но тело ослабло до такого состояния, что он смог лишь удобнее облокотиться на глиняную поверхность. Судя по всему, уже наступил вечер. Птица всё так же летела, что означало, что Сасори ещё идет.
«Это хорошо… - облегчённо подумал парень и снова прикрыл глаза, - только мне-то что делать?!» - вопрос даже для себя прозвучал риторично и до глупости смешно.
Самым неприятным было то, что ничего не болело, а только тело ослабло, и лишь неприятная резь была в районе ртов на ладони. Подрывник с огромным трудом заставил себя приподнять руку и взглянуть, что там такое. Увиденное его поразило: по всей ладони яркими змейками виднелись бардовые вены, тонкой сеткой покрывающие всю внутреннюю часть ладони, хищный ротик с силой был сомкнут и никаким усилиям воли, призванными чтобы открыть его, не поддавался. Дейдара, кажется, осознал весь ужас происходящего, лишь когда в клюв птицы стал забиваться душный алый туман, его кошмар дополнила такая же резь в левой груди, где был четвёртый рот.

Розовый туман стал ещё гуще, из-за чего кукловод с огромным неудовольствием был вынужден вылезти из Хируко и осмотреть территорию уже самостоятельно. Что Сасори показалось сразу же крайне странным, так это то, что его кукольное тело понимало, что туман очень жаркий и душный - это было крайне ненормально. При всём этом Акасуна ясно понимал, что не осознает это, а именно «ощущает». В какой-то степени парня это даже напугало, но потом, убедив себя, что это невозможно и это всего лишь сопоставление факторов, мастер направился на обследование местности. Густой розовый туман скрывал абсолютно всё, и, что самое любопытное - он будто бы специально концентрировался вокруг него и Дейдары. Вскоре он понял, в чём дело, но лишь когда взглянул вверх и увидел, как кровавого цвета облако витает вокруг клюва птицы, хотя всё остальное её тело покрывает лишь лёгкая алая дымка. Красноволосый юноша внимательно бросил взгляд вверх, пытаясь понять, что это за туман, но то, что он живой, сомнений не вызывало. Но очень быстро бесформенная субстанция полностью обволокла его тело и больше не позволила смотреть даже на небо.
Акасуна тихо фыркнул и направился в ту сторону, где якобы оставил Хируко. Туман не излучал никакую энергетику опасности или враждебности, но песчанику от этого легче не стало. Как ему показалось - кукла была от него буквально в двух шагах, но её там не оказалось, как не оказалось марионетки и в другом направлении.
«Ясно…» - парень сделал пальцами печать, призывающую свиток, но ничего не случилось, не считая тихого шипения, донёсшегося из тумана.
Акасуна недовольно приподнял бровь - он, кажется, понял, что туман глушит всю чакру, не выпуская её дальше его тела, но попытку повторил. Опять послышалось тихое шипение, отдалённо напоминающее звук воды, попавшей на раскалённое железо.
- Хм… - мастер, осознавая сейчас свою полную бесполезность в качестве ниндзя, ещё раз прошёлся в ту сторону, где по идее должен был стоять Хируко, но, как, впрочем, он и ожидал, ничего там не нашёл. Но зато почувствовал кое-что ещё более интересное, чем ранее показавшееся ощущение духоты. Чакра в его теле явно перестраивалась без его на то желания, более того - парень без труда понял, для какой именно техники. Алые глаза впервые за много лет испуганно расширились.
- Чёрт!
Юноша с самым настоящим ужасом понял, что туман без труда распоряжается его чакрой как ему угодно и, что ещё хуже: ему вспомнились слова Пейна.
Кукловод с невероятной скоростью сделал пару печатей, пытаясь остановить неконтролируемые потоки чакры, но ничего не случилось. Вообще ничего - даже шипения не раздалось, а чакра всё с такой же безразличностью на желание хозяина плавно меняла своё направление и уже медленно начинала выстраивать органические клетки внутри кукольного тела.
Для полной техники «перевоплощения» в нормальном мире требовалось около пяти часов. Такую технику Сасори использовал раз в пять лет исключительно для возобновления тактильных ощущений, ибо кукольное тело со временем отвыкало и не контролировало свою силу. Из-за такого дисконтроля кукловод частенько ломал необходимые детали для новых марионеток, что его, естественно, не радовало.
Около часа требовалось на то, чтобы чакра стала уподоблять деревянное тело человеческому - техника была невероятной сложности и требовала огромнейших затрат чакры. Последующие два часа должны были формироваться мышцы и кости, а уже оставшееся время образовывалась кожа и нервные окончания. Но это всё было в нормальном мире, но сейчас же наверняка прошло не дольше двенадцати минут, а Сасори уже ощущал, как пальцы рук начинают покрываться кожей.
Кукловод всячески пытался бороться с накатывающейся паникой, но это удавалось не очень-то хорошо - он раз за разом пытался повторить безуспешные попытки остановить процесс, но безрезультатно. За всем этим парень не сразу ощутил лёгкую тягу и то, что пока он борется со своим собственным телом, какая-то иная сила с ленивой неторопливостью затягивает его в неизведанное пространство.

Дейдара тем временем находился не в лучшей ситуации, нежели Сасори. Лёгкая резь превратился в невыносимые ножевые разрезы. Что казалось ещё десять минут назад противным недомоганием, сейчас обрело неприятный цвет настоящей боли.
Тело больше не испытывало слабость - его пронизывали сотни тысяч мелких иголок и все они стремились к ладоням и сердцу. Дейдара давно сдёрнул с себя плащ и майку, с ужасом следя, как зарастает огромный уродливый шрам на сердце. Нить, служившая много лет швом для рта на груди, вывалилась настолько легко, будто бы никогда и не прорывала кожу, стягивая её грубыми стежками. Парень уже не знал, что можно предпринять в этой ситуации - он только понимал, что во всём виноват туман. Как оказалось, в подобной ситуации блондин смог сохранить больше хладнокровия, чем его напарник, и теперь с лёгкостью связал все факты своей простуды и того, что сейчас творится. На деле всё оказалось намного проще, чем могло быть...
Они просто уже не в этой реальности. Уже давно не в своём мире…
Весь вчерашний день до последнего момента пронёсся в голове подрывника, весь до последней детали.
Теперь-то он вспомнил, что когда они шли между деревьев, в один определённый момент его тело сковал безумным холодом страх и безрассудное желание бежать как можно дальше, вспомнил про ту тревогу, с которой входил в пещеру. С лёгкостью вспомнился и чёрный ворон, вспорхнувший у входа, и только теперь Дейдара понял, что глаза ворона были кроваво-красные, а перья имели серебристый отлив. Всё - то ощущение мертвой реальности, взгляд слепых глаз из-за деревьев, неживые растения. А ведь даже мох был иной: не нагнетал обычное уныние, а пугал и завораживал чем-то мистическим - всё говорило о том, что это не для живых. И, что самое важное - белый нереально густой туман.
- Туман… - повторил юноша, также припоминая, что трясти его начало после того, как он посидел у входа в пещеру, где с такой заботой холодные крылья мертвенно-белого тумана ласкали его ноги.
Понять-то парень всё понял, этим отличаясь от Данны, при этом он даже почувствовал, как что-то ощутимо начинает его тянуть в неизвестном направлении. Мальчишка, несмотря на невыносимость болезненных ощущений, максимально собрался и попытался перенаправить птицу подальше от этого места. Куда угодно, но только как можно дальше. Но птица не послушалась - она всё также лениво парила в воздухе. Дейдара обречённо опустил руки, понимая, что здесь от него уже ничего не зависит. Но, как оказалось, на этом сюрпризы не закончились – когда юноша положил руку на якобы глиняную поверхность, то сразу почувствовал, что это не глина, а что-то мягкое и мокрое. Он, насколько позволяла данная ситуация и его измученное тело, попытался взглянуть вниз, силясь понять, что здесь-то происходит. Удивления не было, не было ничего - только появился странный, даже забавный для самого пиротехника испуг того, что его сейчас из хозяина превратят в ужин.
Под ладонью двинулся влажный язык живой птицы.
Белокурый мальчишка прикрыл глаза, мечтая о том, чтобы всё это оказалось кошмаром, но, увы, всё было далеко не так. Тело поразила очередная волна боли, которую измученный за сегодня мозг уже не вынес, и парень на этот раз не смог удержать своё сознание. Тело бесконтрольно упало на огромный розоватый язык птицы, которая, не ощущая больше присутствия повелителя, издала душераздирающий вскрик, после чего стальным занавесом захлопнулся гигантский клюв, скрывая подрывника в своей обители.