Два мира. Арка 4. Глава 29

Что стало нормой в последние недели, сон не шёл, и Цунаде, единожды проснувшись ещё затемно, больше так и не смогла уснуть. Полежав некоторое время, но поняв, что ничего не делать и страдать бессмысленно, женщина встала с постели и, проведя рукой по распущенным светлым волосам, побрела в ванную.

Через час, когда солнце уже хотя бы чуть-чуть приподнялось из-за горизонта, Хокаге пришла в свой кабинет и уселась за рабочий стол. На нём ещё с вечера остались выситься горы документов, требовавших изучения и подписи главы деревни – разбором их Цунаде и занялась, чтобы скоротать время. Ещё через часа полтора ручку двери на проверку дёрнули – и оказались, судя по вздоху, немало удивлены тому, что дверь поддалась. Вслед за этим в кабинет мгновенно вошла Шизуне и, вскинув брови, поглядела на наставницу.

- Есть ещё бумаги на подпись? - немного резко спросила Хокаге, не желая отвечать на вопросы.

- Сейчас принесу, Цунаде-сама, - отозвалась девушка и поспешно вышла.

Сенджу отодвинула от себя последнюю стопку бумаг и, поднявшись, отошла к окну. В нежных утренних лучах солнца, просыпаясь, Коноха казалась невероятно светлым, умиротворённым, полным жизни местом – такой, наверное, в мечтах её видел дед. Однако тьма не дремлет, даже в такое чудесное утро; тьма приближается, медленно, но неотвратимо, чеканя шаг и стуча палкой. То ли интуиция сообщала Цунаде о её приближении, то ли капля крови Узумаки – сама Хокаге говорила себе, что узнаёт её по смраду проблем.

Коротко постучав, Данзо вошёл в кабинет, не дожидаясь приглашения, – он никогда не выказывал особого уважения к главе деревни. Сейчас на фоне разговора, который, Пятая была уверена, предстоит не из приятных и лёгких, такое отношение отчего-то ещё больше обычного раздражало. Несколько секунд они смотрели друг на друга – Шимура бесстрастно, Сенджу с неприязнью, – а затем старик начал:

- Я пришёл, чтобы предупредить вас, Цунаде-химе.

- О чём же? - раздражённо бросила Пятая, возвращаясь к столу.

Проигнорировав это совершенно недвусмысленное заявление, Данзо сказал:

- За последний год вами было допущено много ошибок – слишком много, на мой взгляд, – и последствия их для Конохи весьма серьёзны. Особенно последней, в Долине Завершения. До сих пор на ваши промахи закрывали глаза, но после этого случая…

- Это угроза? - вызывающе перебила его Хокаге.

- Как я уже говорил, это всего лишь предупреждение, - Данзо оставался предельно бесстрастен. - Следующая ошибка может не пройти для вас просто так.

Внутри всё клокотало от гнева, и Цунаде стоило немалых сил сдержаться и не швырнуть чем-нибудь тяжёлым прямо в лицо старика. Вместо этого она процедила:

- Это всё? У меня много работы, на разговоры нет времени.

- Это всё, - ответил Шимура. - Пока всё,- он развернулся и медленно, стуча своей чёртовой палкой, вышел. В дверях с ним чуть не столкнулась вернувшаяся Шизуне; прижав к груди папки, девушка быстро поздоровалась, но Данзо проигнорировал её и чинно удалился. Притворив дверь, Шизуне осторожно подошла ближе.

- Цунаде-сама, вот документы…

Раздался треск – это край столешницы не выдержал хватки Хокаге.

- Этот старик… - прорычала она чуть ли не с ненавистью. - Как он смеет?..

Шизуне замерла, боясь пошевелиться, казалось, даже вздохнуть.

- Немедленно найди Шикаку, - распорядилась Пятая, вновь заставляя себя подавить гнев.

- Есть! - кивнула девушка и молнией метнулась исполнять приказ.

Ожидая её возвращения, Цунаде попыталась заняться работой, но дело отказывалось идти. Через пару минут плюнув, Хокаге достала из ящика бутылку и рюмку – но вовремя остановилась и, порассматривав какое-то время, со вздохом вернула на место. Выпивка, к сожалению, не могла решить её проблем.

Вскоре пришли Шизуне и Шикаку, и Пятая передала им свой разговор с Данзо почти дословно. Выслушав её до конца, Нара нахмурился.

- Он осмелел настолько, что считает возможным нападать на меня в открытую, - раздражённо проговорила Хокаге. - Этот старик угрожать мне вздумал!

- Проблема в том, что он чувствует за собой на это право, - заметил Шикаку. - И каждый наш промах лишь подкрепляет его уверенность в собственный претензиях.

- Мы ведь и в самом деле за последнее время совершаем ошибку за ошибкой, - Цунаде невесело усмехнулась. - Сначала исчезновение ребят, потом Джирайи, плен Какаши, провал в допросе Хидана, теперь Долина…

- Больше проколов мы не можем себе позволить, - серьёзно сказал Нара.

- Не можем, - согласилась с ним Пятая и задумчиво добавила: - Хотела бы я знать, что известно об Акацуки Какаши.

- Иноичи уверяет меня, что готов приступить к работе, однако это вам решать.

- Его состояние меня в целом устраивает, - Хокаге помолчала немного. - Тогда вот как мы поступим. Шизуне, передай Какаши мою просьбу завтра утром явиться в штаб АНБУ; Шикаку, ты приведёшь Иноичи – но сделать всё нужно так, чтобы Данзо не узнал.

- Не беспокойтесь, Цунаде-сама, всё будет сделано, как подобает, - уверил Нара.

Пятая кивнула.

- Рассчитываю на вас.

На следующий день незадолго до рассвета шагая по Конохе, Хокаге радовалась и возносила хвалы своей бессоннице: в такое время она могла не бояться случайных нежелательных встреч на улицах (Ясуо, один из её защитников-АНБУ, уверил Пятую, что наблюдения за ней Корнем не ведётся – иначе бы Хьюга заметил шпионов) и спокойно и незаметно добраться в нужное место.

Видимо, бессонница мучила не её одну; по коридорам штаба спецотряда проносились звуки, напоминавшие взрывы, но очень далёкие. Пройдя на звук, Цунаде оказалась перед дверями в тренировочный зал, отворив которые она увидела Тен-Тен, стоявшую в центре пространства, выставив вперёд руку с зажатой в ней палочкой. Из той сыпались яркие искры, когда девушка ею трясла.

- Что ты здесь делаешь так рано?

- Цунаде-сама! - куноичи дёрнулась и мгновенно потупилась. - Я как-то заработалась… Дежурные АНБУ разрешили мне остаться, если я не буду покидать зал и слоняться по этажам…

- А как же отдых? - Пятая напустила на себя суровый вид. - Сколько ты уже не спала?

- Я не помню… - Тен-Тен оробела окончательно. - Двое суток, наверное…- девушка запнулась, когда Хокаге решительно подошла к ней.

- Работать с этой вещью, - Цунаде забрала палку, - опасно даже на свежую голову, а на усталую – тем более. О чём ты думала?! Ты подвергла себя и всех в этом здании огромной опасности!

Тен-Тен вскинулась.

- Цунаде-сама, мне ведь нужно решить эту задачу! - горячо возразила она. - Я хочу помочь найти ребят!..

- Это не значит, что нужно проводить опасные для окружающих эксперименты! - прикрикнула Хокаге.

- Простите, - проговорила девушка. - Больше не повторится.

- Надеюсь, - кивнула Пятая и добавила, чтобы сгладить свою грубость: - Ты молодец, Тен-Тен, что так болеешь за это дело. Но о себе тоже нельзя забывать.

- Конечно, вы правы. Просто… - куноичи смутилась и отвела взгляд.

- Просто что? - Хокаге прищурилась.

- Просто я не хочу быть бесполезной, - очень тихо сказала девушка. - Ли в последнее время так отличается на заданиях, а Неджи… о нём и говорить не стоит. Я боюсь стать для них обузой.

Это признание удивило Цунаде: она не думала, что когда-нибудь ей, Хокаге, кто-то, кроме разве что Сакуры, доверит свои переживания. Неожиданно всем сердцем захотелось помочь юной куноичи, поддержать её.

- Я видела твой последний доклад об экспериментах с этой палкой, - Пятая улыбнулась и отдала предмет девушке. - От того, кто проделал такую работу в столь короткие сроки, заявления о собственной бесполезности звучат смешно. А сейчас иди домой и отдохни – это приказ, Тен-Тен! Приступить к работе вновь разрешаю только завтра, и попробуй только ослушаться!

- Есть, Цунаде-сама, - куда веселее откликнулась Тен-Тен и, поклонившись, покинула зал.

В комнате, отданной подразделению менталистов, не было никого, когда Хокаге пришла. Включив свет, женщина окинула взглядом помещение и, от нечего делать взяв со стола какой-то отчёт, опустилась на стул и принялась за чтение. Впрочем, ждать ей не пришлось долго – джонины явились буквально десять минут спустя, все трое вместе.

- Простите, что заставили ждать, Цунаде-сама, - тактично произнёс Какаши, но та лишь отмахнулась.

- Ты уверен, что готов к работе, Иноичи?

- Разумеется, - серьёзно ответил мужчина. - Уже два месяца прошло, пора возвращаться в строй.

- Хорошо, - немного через силу сказала Хокаге. - Действуй.

Яманака кивнул и подъехал к Хатаке на своём кресле; он и в самом деле больше не мог ходить, даже стоять, и даже Цунаде была бессильна что-либо с этим сделать.

- Присядь, Какаши. Сейчас я проникну в твоё сознание; не беспокойся, в личное не полезу, только проверю, что Акацуки сделали с твоей памятью.

Копирующий ниндзя без разговоров выполнил указание, и Иноичи приступил к работе. В кабинете воцарилось молчание, ни Цунаде, ни Шикаку не считали необходимым вмешиваться, оставались в стороне, сосредоточенно ожидая результата. Процедура длилась достаточно долго; Яманака то и дело хмурился, а затем удивлённо вскидывал брови.

«Что же там такое, что даже Иноичи поражён?» - думала Хокаге, борясь с желанием подогнать и спросить.

Но вот, наконец, джонин закончил исследование и открыл глаза.

- Ну? - требовательно произнесла Хокаге.

- Что могу сказать? Барьеров они нагородили много, но не особо умелых – словно тот, кто этим занимался, ставил их чуть ли не впервые.

- Неожиданно, - проговорил Шикаку. - Я полагал, в Акацуки более сильные менталисты.

- Итачи ведь исчез, - пожал плечами Яманака. - Уверен, работай он, нам бы ничего сломать не светило.

- Так что ты узнал? - спросила Цунаде.

- Барьеры в мозгу Какаши нацелены на сокрытие лишь некоторых фактов, как, к примеру, месторасположение базы Акацуки и личность их предводителя. Память тебе не изменяли, - добавил он, обращаясь ко внимательно слушавшему Хатаке, - это я могу гарантировать.

- Благодарю, Иноичи, - Какаши чуть склонил голову и посмотрел на Пятую с видом «Я же вам говорил».

- Прости, Какаши, но всё равно в твой рассказ слабо верится, - покачала головой женщина. - Сложно принять образ доброго и благородного лидера Акацуки после того, что он приказал своим головорезам сделать с вами в Долине Завершения.

- Я уверен, что это был не он, - вновь повторил джонин то, что говорил уже неоднократно. - Помните сведения, которые принесла команда Анко? В рядах Акацуки раскол; так отчего же мы не можем предположить, что их Лидер на самом деле хочет мира?

Цунаде упрямо вздёрнула подбородок.

- Потому что нукенинам нет веры.

- Я лично ни одного благородного отступника в своей жизни не знал, - произнёс немногословный сегодня, поглощённый какими-то своими мыслями Шикаку. - Однако не берусь утверждать, что таких не существует со стопроцентной вероятностью.

- Ясно, - не встретив поддержки даже со стороны советника, раздражённо бросила Хокаге и приказала: - Иноичи, выуди из памяти Какаши всё, что сможешь, сломай все барьеры и дай мне имя и место, - она посмотрела в глаза Хатаке. - Вот встречусь с ним лично, тогда и посмотрю, насколько хорош этот Лидер.

Сидя у себя в кабинете, Цунаде медленно массировала виски. Итак, слова Какаши – правда. Всё, что он рассказывал о своём плене, о неплохих условиях содержания и приходившем побеседовать главе Акацуки – истина. Однако в подобное в самом деле сложно поверить; не менее сложно будет убедить остальных в этом. Хокаге уже представляла реакцию старых советников.

«Такого быть не может», - твёрдо скажет Хомура.

«Их менталист слишком хорош, и не оправившийся от раны Иноичи не может выявить его технику», - непременно добавит Кохару.

А вот Данзо наверняка только обрадуется такому повороту событий. Он позволит Пятой действовать, а когда она в очередной раз облажается, поверив нукенину, заявит, что предупреждал, и интригами сместит её с поста…

- Чёрта с два, - прорычала Цунаде сквозь зубы, пользуясь тем, что одна в комнате. - Я не дам ему повод.

О том, что известно Какаши, никто, кроме неё и Иноичи с Шикаку, не узнает. Коноха больше не пойдёт на поводу у Акацуки, а выявит, где скрываются отступники, и нанесёт сокрушительный удар всеми своими силами. Они непременно уничтожат угрозу, отомстят за всех раненных и погибших по вине Акацуки товарищей…

«А что, если Какаши прав?»

Проскользнувшая мысль заставила Хокаге вздрогнуть.

«Это было бы идеально», - призналась она себе, но тут же классифицировала идею как безумную фантазию.

- Благодарю всех, - произнёс Хьюга Хиаши, первым поднявшись из-за стола. - Хорошая работа.

Прочие главы кланов согласно закивали и стали постепенно расходиться. Заседание было рядовым, такие происходили теперь с регулярностью раз в пару недель – шиноби обсуждали проблемы селения и отдельных кланов, делились новыми сведениями, докладывали о прогрессе в установке защитного барьера и прочее. Идея Цунаде работала, что вселяло в Хокаге уверенность в своей позиции и силах.

- Цунаде-сама, - обратился Хиаши, когда они остались одни, - хотел обсудить с вами одну вещь.

- Какую же?

- Это касается моей дочери, - сказал мужчина и уточнил: - Младшей.

- Вы готовы дать разрешение на изучение её видения? - Цунаде оживилась; давать «добро» Хьюга долгое время отказывался наотрез, несмотря на все уверения Неджи, Шикамару и самой Хокаге, что эта информация может стать крайне важной для разгадки летнего исчезновения шиноби. Но вот, кажется, он решился.

- После долгих размышлений я пришёл к выводу, что позволить эту операцию будет целесообразно, - ровно произнёс Хиаши. - Однако производиться она должна в моём присутствии.

- Как вам угодно, - без раздумий согласилась Пятая. - Сегодня вам будет удобно?

- Вполне.

- Тогда приводите дочь, я договорюсь с Иноичи.

Условного времени Хокаге ждала с определённым нетерпением: всё, что касалась того, другого мира, живо интересовало её. Едва Хьюги вошли в кабинет, женщина шагнула к ним.

- Здравствуй, Ханаби.

- Добрый вечер, - химе поклонилась сначала Пятой, затем по очереди Иноичи и Шикаку.

- Подойди ко мне, Ханаби-чан, - мягко позвал её Яманака. - Сядь вот на этот стул. Тебе удобно?

- Да, - кивнула девочка, сложив руки на коленях.

- Тогда сейчас я надену на тебя вот этот прибор, - джонин показал большой шлем, закрывающий в том числе и глаза, из которого выходили провода. - На мне будет такой же. Они нужны для того, чтобы связать наши с тобой сознания настолько крепко, чтобы я смог транслировать картинку остальным. Ты готова?

- Да, - вновь ответила юная Хьюга; она держалась неожиданно для ребёнка её возраста спокойно и уверенно в такой необычной ситуации, и Пятая задумалась, а не пора ли девочке покинуть Академию.

Под пристальным взглядом Хиаши Иноичи осторожно опустил шлем на голову Ханаби и проверил, хорошо ли тот держится, после чего спросил её отца:

- Хиаши-сан, вы тоже хотите посмотреть?

Тот молча кивнул.

- Тогда прошу всех занять удобные положения и расслабиться, - произнёс Яманака, надевая собственный шлем. - Сначала я найду нужные воспоминания, а затем введу в них вас сторонними наблюдателями. Я могу начинать, Ханаби-чан?

- Пожалуйста, Иноичи-сан.

Цунаде расслабилась и прикрыла глаза. Пару минут не происходило ничего, но затем она почувствовала в собственном сознании чьё-то присутствие – и в следующий миг оказалась посреди просторного, но невероятно мрачного зала с колоннами. В дальнем его конце находилась статуя, изображавшая во весь рост старика с длинной бородой. Неподалёку от статуи между колоннами стояла деревянная беседка, в которой неподвижно сидели двое шиноби.

Хокаге подошла ближе, как и четверо, пришедшие вместе с ней.

- Я приостановил воспоминание, - сказал Иноичи, обращаясь сразу ко всем, - чтобы мы могли всё как следует рассмотреть прежде, чем станем смотреть дальше.

- Гляди, отец! - Ханаби улыбнулась и указала. - Сестра!

Хиаши не ответил ничего, пристально разглядывая старшую дочь. Та была мало похожа на себя прежнюю – ту застенчивую и робкую девушку. Сейчас Хината прямо, не отводя взгляда и не смущаясь, смотрела на сидевшего напротив темноволосого молодого человека, которого в лицо знал каждый АНБУ как одного из наиболее опасных нукенинов Листа.

Войдя в беседку, Цунаде прошлась межу раскиданными по её полу подушками, бегло взглянула на свитки, с большим интересом – на книги, надписи на которых были сделаны на том же языке, как на той, что хранилась теперь в Конохе, и задержалась у доски, к которой были приколоты листы с разными записями, почти всё – на всё том же незнакомом языке. Единственное, что Хокаге смогла прочесть, – две короткие записки.

«Ушли в Хогсмид, будем вечером. Скажите всем, чтобы пришли на чай», - было написано рукой – женщина не сомневалась – её деда. Чуть ниже висело:

«Кто со мной на выходных искать горных троллей?», - почерк показался Цунаде тоже знакомым, вполне мог принадлежать Анко. Удивительно, но под этим странным вопросом стояло три плюсика.

- Какая уютная обстановка, - усмехнулся Иноичи; в воспоминании он твёрдо стоял на ногах.

- Сестра очень изменилась, - светло улыбнулась Ханаби, присевшая на футон рядом с Хинатой.

- Раньше она не позволяла себя так спокойно реагировать на присутствие врага, - холодно произнёс Хиаши.

- Кто знает, что между ними произошло, - рассудительно заметил Шикаку и обратился к Пятой: - Цунаде-сама, мы можем начать просмотр? Эта техника отнимает много чакры, а Иноичи не…

- Всё в порядке, - перебил друга Яманака. - Вы можете изучать место столько, сколько потребуется, я выдержу.

Однако Хокаге была согласна скорее с Нарой, а потому сказала:

- Показывай, Иноичи.

Тут же пропавшие из родного мира шиноби словно ожили, продолжая разговор.

- …однако, Итачи-сан, если предположить, что при трансфигурации объектов изменяются свойства их внутренней энергии, то не выходит ли, что эта энергия универсальна, а превратить можно абсолютно что угодно во что угодно?

- Вполне возможно.

- Но что тогда происходит с энергией объекта, который был убран тем же самым Эванеско? В учебниках постулируют: «она исчезает, переходит в ничто», но я не совсем это понимаю.

- У шиноби и магов разное трактование понятия «ничто». Там, где для волшебников – пустота, на самом деле течёт сенчакра. Её просто не может не быть, ведь это энергия природы, которой пропитано всё вокруг. Главное – научиться ею пользоваться.

- А как же закона Гэмпа и пять принципиальных исключений? - вскинула бровь Хината. - Полагаете, если уловить сенчакру и подвергнуть её трансфигурации, можно создавать из ничего и еду, и прочее?

- К сожалению, я не могу провести подобный эксперимент, так как не способен использовать сенчакру. Вот если бы удалось заинтересовать данной проблемой Наруто-куна или Первого… - Итачи прервал себя и перевёл взгляд на вошедших в зал через какой-то боковой ход подростков.

- О, вы здесь? - Наруто, как всегда жизнерадостный, махнул рукой. - Тоже ждёте, когда Первый с Мадарой вернутся из «Сладкого королевства», даттебаё?

- Оставь их в покое! - Сакура – у Цунаде ёкнуло сердце при виде ученицы – отвесила приятелю подзатыльник. - Не видишь, люди разговаривают, им не до тебя.

- Давай лучше тренироваться, - лениво протянул их спутник – Учиха Саске, Хокаге узнала его по фотографиям. - Или решил отвертеться?

- Вот ещё! - возмутился джинчурики и первым атаковал.

Понаблюдав некоторое время за тем, как сражается седьмая команда, Хината и Итачи вернулись к прерванному разговору.

- Эта теория способна принципиально изменить представление об одной из основ трансфигурации.

- Однако знаем о ней и заинтересованы этим вопросом лишь мы с тобой, Хината.

- Думаете, Хаширама-сама не согласится нам помочь?

- Он стольким занят, так что сомневаюсь. К тому же, тогда придётся подбирать ему палочку, а для это нужно ехать в Лондон.

- Разве что, возможно, заняться этим, когда наступит лето?.. - теперь Хината замолчала, не договорив: ей на плечо мягко спланировала белая птица – из глины, кажется. - Извините, Итачи-сан.

- Прошу, смотри, - спокойно произнёс Учиха и вновь перевёл взгляд на седьмую команду. Цунаде, как, видимо, и остальные, видели бой не очень чётко – оттого, наверное, что в своём видении Ханаби сосредоточена была вовсе не на нём.

Отвязав от лапки птицы записку, девушка развернула её. Заглянув сестре за плечо, Ханаби тоже попробовала прочитать, но судя по недовольному личику химе, послание было на другом языке. Кротко улыбнувшись, Хината убрала записку в карман.

- Ничего, если мы закончим разговор позже, Итачи-сан?

- Разумеется, я всё понимаю, - кивнул нукенин. - Вы придёте вечером?

- Думаю, да.

Итачи кивнул, Хината поднялась и ушла, а видение поплыло, стало смазываться. Секунду спустя Хокаге, моргнув, обнаружила себя в кабинете в штабе АНБУ.

Иноичи снял шлем и помог освободиться от такого же Ханаби. В комнате висела звенящая тишина.

- Это всё… надо обдумать, - проговорила Цунаде, взяв себя в руки. - Поставить в известность разрешаю лишь Шикамару и Неджи; больше никто знать не должен.