Девятый круг сказки. Глава 4

Ночь и тишина накрыли столицу. На улицах мало кто гулял в третьем часу, когда закат был давно, а рассветом ещё и не пахло. Даже стражники шевелились без особой охоты, становились невнимательны.

Это время было идеальным для людей самых древних профессий.

Анко ступала неслышно, прежде чем полностью поставить ногу, придирчиво выбирала половицы, которые не станут скрипеть, — знала она эти старые дома, вечно в них всё издаёт звуки и будто нарочно пытается тебя подставить! Но зато и добыча в таких домах зачастую хорошая. «Лучше научиться осторожности и срывать большой куш, чем всю жизнь довольствоваться мелкими выигрышами», — говорил её учитель. И девушка была с этим полностью согласна.

Хозяева особняка были в отлучке в Кумо, в доме остались только слуги, жившие в левом крыле нижнего этажа. Проникнув в особняк через окно возле кухни, Анко обошла их помещения по максимально широкой дуге, полагаясь при этом больше на интуицию и ощупь — сквозь тяжёлые шторы на окнах практически не проникало лунного света, а зажигать свечу, разумеется, было бы глупо. Она поднялась на второй этаж, тенью проскользнула по коридору и замерла у двери хозяйской спальни, бывшей целью её пути, и попробовала повернуть ручку — заперто. Глубоко вздохнув, Анко опустилась на корточки и достала из кармана отмычки — не самая любимая лично ею часть ремесла, но и в ней девушка была неплоха. Прошло не больше минуты, прежде чем сложный замок щёлкнул, и Анко, вернув инструмент на место, приоткрыла дверь.

И замерла на пороге, мысленно чертыхнувшись.

— Долго, — протянул Сасори. Он сидел на подоконнике и всем своим видом выражал смертельную скуку.

— Не моя специальность, — буркнула Анко, раздосадованная. Вот и как ему это удаётся? Да он, кажется, вообще куда угодно может пробраться в кратчайшие сроки!..

Сасори плавно соскользнул с подоконника и подошёл ближе. Улыбка его не предвещала ничего хорошего.

— Хочешь, чтобы я научил? — подозрительно мягко спросил он. — Я могу показать, как проникать в места, куда на первый взгляд и хода нет, как ходить по теням…

— А взамен? — Анко сложила на груди руки — хотела придать своему образу уверенности, но получилась скорее попытка отгородиться от него.

— В своих желаниях я вполне постоянен, как ты знаешь, — отозвался Сасори. Он стоял к окну спиной, и Анко плохо видела в полумраке его лицо — только глаза пылали. Впрочем, лишь по ним, да и то иногда, и было возможно определить его мысли.

— А я вполне постоянна в своих ответах, — заявила Анко с вызовом.

Конечно же, он именно этого ожидал — подобные разговоры между ними не были редкостью. Сасори не выказал ни тени раздражения или разочарования.

— Тогда давай работать, — просто предложил он, отступая к большому комоду.

Анко последовала за ним, стараясь не выдать своего облегчения, — когда Сасори стоит рядом, особенно остро ощущается исходящая от него опасная аура, заставляющая всерьёз опасаться этого вора. Но и привлекающая, что скрывать.

За центральной дверцей комода оказался крепкий на вид металлический сейф. Присев перед ним, Сасори аккуратно вынул из бархатного мешочка полупрозрачный кристалл и шепнул несколько слов — камень тут же засветился изнутри неярким бледным огнём. В его лучах Сасори принялся внимательно изучать замок.

— Хм… — протянул он минуту спустя.

— Что, тупик? — едко поинтересовалась Анко.

— Тупиковых ситуаций не бывает — бывают лишь люди, не видящие выход, — с ничуть не меньшей насмешливостью возразил Сасори. Из сумки на поясе он извлёк небольшой плоский футляр, в котором хранил отмычки. — Подержи.

Закатив глаза, но всё же взяв кристалл, Анко присела на край комода, подсвечивая напарнику, пока тот занимался вскрытием замка. До его работы ей было мало интереса — видела уже сотню раз его в деле и не сомневалась в результате, — поэтому, пользуясь случаем, разглядывала лицо Сасори. Поглощённый работой, он всегда чуть-чуть хмурился и щурил глаза, плотно сжимал губы — воплощение сосредоточенности. В такие моменты очень хотелось начать его отвлекать, раздражать, пытаться вывести на эмоции…

Щёлкнувший замок не дал ей даже попытаться.

— Сумка.

Анко сдёрнула с плеча холщовый ранец и, раскрыв, подставила — в него посыпались золотые монеты, украшения и прочие безделушки. Когда очищение сейфа от излишеств было завершено, девушка прикинула вес добычи и уважительно присвистнула.

— Хороший улов.

Сасори не ответил — занят был тем, что просматривал содержимое каких-то писем. Заинтересовавшись, Анко наклонилась вперёд, но напарник тут же убрал письма в карман.

— Хей!..

— Тебя не касается, — отрезал Сасори. Он положил внутрь опустошённого сейфа небольшой конверт обратной стороной вверх, где был начертан его знак — алый скорпион, вписанный в ромб, после чего закрыл дверцу и поднялся.

Анко надула губы, не торопясь покидать насиженное место.

— Слушай, ты ведь прекрасно и без меня справился, — проговорила она, недовольно поглядывая на спутника. — Зачем позвал с собой на это дело?

— Просто люблю твою компанию, — Сасори вновь приблизился, на этот раз даже слишком, и без стеснения положил руки на её талию.

— Ну ведь врёшь же, — проворчала Анко, его, впрочем, не отталкивая.

— Скорее недоговариваю, — спокойно возразил Сасори.

За поцелуем Анко потянулась сама, про себя отмечая, что кровать хозяев дома кажется вполне удобной… Взрыв, прогремевший на улице, заставил и её, и Сасори застыть.

— Чёрт возьми, вот как он умудряется выбирать самый неподходящий момент? — процедила Анко с досадой.

— Удивительный талант, — согласился Сасори, но в его тоне звучала гроза, которая вскоре непременно обрушится на одну блондинистую голову.

Когда Анко и Сасори вошли в огромный главный зал базы гильдии воров, там царило нездоровое оживление. Центром его, разумеется, был громко рассказывавший что-то Дейдара.

— …ловлю момент и как спрыгну прямо на него! Стражник, понятное дело, повалился, и я уже думал его вырубить, а он как заорёт во всё горло: «А-а-а! Небо падает!..»

Собравшаяся толпа взорвалась хохотом, и Дейдара, долго сдерживавшийся, сам получил возможность посмеяться вволю.

— Ну и вот картинка: тёмный проулок, стражник уткнулся мордой в землю и орёт про падающее на него небо, а я сижу на нём с поднятой для удара рукой и всё понять не могу, почему меня сравнивают с небесами…

— О, не переживай, — голос Сасори был отчётливо слышен и в хохоте, — когда переселишься на них, у тебя будет возможность это выяснить.

Смех разом стих. Воры потупились и спешно ретировались: попадаться на глаза Сасори, когда тот в плохом расположении духа, вовсе не стоило. Дейдара же расплылся в улыбке.

— Сасори, — протянул он. — Какой-то ты расстроенный. Неудачное дело?

— Я не полагаюсь на такие ненадёжные вещи как удача в своих делах, поэтому они всегда успешны, — произнёс Сасори с убийственным спокойствием. — Так что твоя попытка саботажа была глупа и бессмысленна.

— Попытка саботажа? — переспросил Дейдара, строя невинность. — О чём ты?

— О долбаном взрыве, который перебудил весь район! — вклинилась Анко, но Сасори нетерпеливо махнул рукой, и она заткнулась — от греха подальше.

Дейдара, наоборот, продолжал подливать масла в огонь:

— Ну подумаешь, всего один небольшой взрыв! Я всего-то хотел стражников наших повеселить, а то совсем замотались ребята с подготовкой к соревнованиям, помимо них никаких дел и не видят…

Сасори сделал едва заметное движение рукой, на которое Дейдара среагировал мгновенно — отскочил назад и принял боевую стойку, направив на противника острие кинжала. В глазах парня плясала искра безумного предвкушения. «Он же не станет отвечать, правда? — Анко покосилась на Сасори и, заметив его многообещающий прищур, вздохнула. — Как всегда…» Эти двое подсели на любимого конька, и разнять их и не допустить драку теперь сможет только…

— Что здесь происходит?

«Вспомнишь Змея…» — подумала Анко и повернулась к учителю, подошедшему как всегда совершенно неслышно. Дурацкие магические сапоги.

— Тут Дейдара, как оказалось, не понимает, что устраивать взрывы в районе, где работают в это время его коллеги, не самое умное дело. Сасори вот теперь ему объясняет.

Губы Орочимару скривила недобрая ухмылочка.

— Сасори, — произнёс Змей мягко, чересчур мягко, — твой протеже в гильдии уже больше трёх лет, если мне не изменяет память, а до сих пор не знает основных правил?

В мыслях Анко хлопнула себя по лбу и обозвала дурой; уж она-то прежде, чем трепать языком, могла догадаться, на кого Орочимару нацелит удар. Дейдара-то ему не особенно интересен.

— Скорее не имеет достаточно здравого смысла, чтобы им следовать, — отчеканил Сасори, переводя взгляд с парня на главу гильдии. — Я сам с этим разберусь.

— Точно? — переспросил Орочимару участливо. — Не то чтобы я сомневался в твоих умениях наставника, просто у меня больше опыта и результаты получше…

Здесь поспорить было сложно. Все ученики Змея добивались воровских высот и были мастерами своего дела (хотя и не все к настоящему моменту пребывали на этом свете… не важно), но самым своим большим успехом он сам считал — и это знали все в гильдии — Анко, поэтому сейчас девушка гордо приосанилась и не без демонстративности поправила вовсе не нуждавшиеся в этом короткие, без пальцев перчатки из кожи. Они были частью знаменитого комплекта зачарованной брони, принадлежавшей Орочимару; долгие годы многие воры мечтали заполучить хоть что-то, хотя бы ремешок от неё — чары, наложенные на комплект, были чертовски хороши — тот же Сасори, немного занимавшийся улучшением брони и оружия при помощи магии, неоднократно пытался увести хоть что-то для изучения, но Змей был слишком хорош и всегда ожидал подвоха от своего старого напарника-соперника. В конце концов, добиться успеха удалось только Анко, что принесло ей признание и уважение членов гильдии, долгое время воспринимавших её исключительно как ученицу главы.

Дерзость с кражей на удивление прошла безнаказанной — Змей был благосклонен к девушке настолько, что не тронул и пальцем, даже похвалил за проворность. Именно после этого случая Анко снискала благосклонность и Сасори — второго человека в гильдии после Орочимару. Правда, его благосклонность была очень странной и отдавала меркантильностью — он ничуть не скрывал, что хочет заполучить волшебные перчатки для своих исследований, и Анко всё ждала, когда же от попыток добыть трофей увещеваниями он перейдёт к более активным действиям. С другой стороны, если это случится, их тайной интрижке придёт конец, а оба ею так наслаждаются, особенно с учётом того, что всё происходит под носом у Змея…

Тем временем Сасори остался предельно холоден, проигнорировав подначку.

— Не нужно.

— Ну как знаешь, — пожал плечами Орочимару и обратился к Анко: — Хочу с тобой поговорить.

— О чём? — уточнила Анко, насторожившись.

— Не здесь. Пойдём ко мне.

Орочимару развернулся и как ни в чём не бывало направился в сторону одного их коридоров, а Анко за его спиной бросила взгляд на Сасори. Однако он уже вновь перенёс внимание на Дейдару, и девушке не оставалось ничего, кроме как отправиться вслед за учителем. Пока они шли по подземным коридорам убежища, Анко в уме перебирала все темы, которых Орочимару мог коснуться — к общению с ним, особенно один на один, нужно было готовиться по большей части морально. Впрочем, была у неё догадка, о чём именно он хочет поговорить…

У главы гильдии был свой кабинет, где за дверью настолько надёжной, что любой обломал бы об её замок отмычки, Змей придумывал планы, как бы так провернуть дела, чтобы одновременно нажиться и доставить побольше неприятностей властям и лично лорду. Почему ему так нравилось это делать, даже Анко не представляла, но с маленьким увлечением шефа в гильдии не спорил никто.

— Ну, Анко, — начал Орочимару, присев на свой стол — огромный кусок красиво обточенного дерева, лакированного и настолько блестящего, что отражения свечей в нём были дополнительными источниками освещения. Анко заухмылялась, представив как и с кем учитель этот стол полирует до такого состояния… — Вижу, ты в хорошем настроении, — хриплый голос Змея вырвал девушку из мыслей. — Это потому, что ты добыла, что я просил?

— Не совсем, — уклончиво отозвалась Анко, мигом растеряв весёлость. — Он не открылся, у меня не было шансов.

А вот эта новость явно не понравилась Орочимару. Он сузил глаза, и это было весьма опасное предзнаменование.

— Не смотрите на меня так! — возмутилась Анко, решив, что лучшая защита — это нападение. — Сасори не так-то просто поймать врасплох…

— Скажи, девочка моя, — проговорил Орочимару, почти прошипел, — эти перчатки тебе для того, чтобы они украшали твои нежные ручки? С ними ты — лучшая карманница страны, и ты хочешь сказать, что не смогла вытащить из кармана Скорпиона письма?

— Он ещё больший параноик, чем вы, и вечно держится на расстоянии, — буркнула Анко, настойчиво прогоняя вспыхнувшую в памяти сцену объятий. Эх, вот бы Дейдара тогда их не прервал…

Она одёрнула себя и сосредоточилась — Орочимару смотрел на неё пристально, въедливо, и от этого взгляда становилось неуютно и тревожно.

— Кажется, был уговор, — прошипел Змей, — что ты станешь моими руками и будешь красть то, что мне нужно. Или ты не оправдаешь моих надежд, и мне лучше вернуть перчатки?

— Вовсе нет, — ответила Анко, очень стараясь не выдать испуга — она прекрасно знала, что учитель с лёгкостью выполнит угрозу, в процессе может даже лишить её не только перчаток, но и жизни. — Но с Сасори и правда не так-то просто.

— Мне можешь не рассказывать это, Анко, — сказал Орочимару. — Но результат мне нужен независимо от сложности задания. Сделай так, чтобы в течение трёх дней письма были у меня, в противном случае… — он недобро усмехнулся. — Что ж, ты девочка умная, сама всё понимаешь.

— Да, конечно, — откликнулась Анко совершенно механически. Проблема, нарисовавшаяся сейчас перед ней, была очень, и очень, и очень…

Выйдя из кабинета и свернув в смежный коридор, миновав ещё несколько, Анко прислонилась спиной к стене и сползла на пол, невидяще уставилась в пространство. «Допрыгалась… Надо было догадаться, что вечно прощать мне халтуру он не станет… Чёрт, и на этот же раз не получится выкрутиться так, чтобы ни с одним из них отношения не испортить — если пропадут дурацкие письма, Сасори вмиг догадается, кто их украл, ведь только я знаю о них; если же я их не украду и не принесу на тарелочке, Орочимару спустит на меня всех собак. Эта чокнутая Гурен с удовольствием порвёт меня на кусочки! На мелкие такие…»

— Эй…

Анко вздрогнула и резко вскочила, когда её ткнули в плечо. Она дёрнулась так резко, что Дейдара отпрянул, тихо ругнувшись.

— Чего тебе?! — напустилась Анко на парня, пытаясь исправить момент. — Не видишь что ли, что человек отдыхает от тяжёлой рабочей ночи?!

— Отдыхаешь, значит? — Дейдара скептично хмыкнул. — А чего тогда у тебя такой видок, будто не можешь решить, каким способом лучше покончить с жизнью?

Анко открыла рот, чтобы огрызнуться… и захлопнула его. Дейдара посмотрел на неё с определённым беспокойством.

— Всё хорошо? — спросил он. — Не хочешь рассказать?

— Тебе? — фыркнула Анко. — Ты бестолковый и несерьёзный мальчишка, развлекающийся взрывами в центре города.

— Зато слушатель хороший, — заметил Дейдара, кажется, ничуть не обидевшись.

Довольно долго Анко просто пялилась на него, удивлённая этим его порывом. Затем в голове мелькнула мысль: «А, к чёрту!»

— Об этом не должен знать никто, — предупредила она, понизив голос и наклонившись к парню. — Нам нужно укромное место и много выпивки…

— М-да… — протянул Дейдара. — Дерьмово.

Они сидели в каком-то складе в портовом районе города и приканчивали уже вторую бутылку крепкого матросского пойла, которое нашлось тут же. Как объяснил Дейдара, когда привёл Анко сюда, здесь он и его знакомый из гильдии мореходов хранили контрабанду. «Мой секрет за твой секрет — так будет честно», — сказал парень, когда Анко заметила, что их братия обычно такими подробностями профессиональной деятельности не делится.

Привалившись спиной к дощатой стене барака, буквально чувствуя, как сырость досок пропитывает её одежду, Анко как следует приложилась к бутылке. Она сама не ожидала, что расскажет всё. Дейдара в самом деле оказался хорошим слушателем, а то, что они мало общались, не были близко знакомы, было только плюсом — незнакомцам открываться куда легче. Проблемы и тревоги слишком долго копились в душе, не находя выхода, и Анко, начав говорить, уже попросту не смогла себя остановить. Теперь и стыдно за собственную слабость, и на душе почти легко…

— Дерьмово, — повторил Дейдара, задумчиво глядя на кристалл, установленный на ближайшей коробке и дававший свет; эти игрушки добывали в единственном месторождении возле Ивы, и заполучить их было непросто. — Получается, если ты не принесёшь письма, которые выкрал Сасори, у тебя будут проблемы с Орочимару. Если ты стащишь письма, у тебя будут проблемы с Сасори. Если Орочимару узнает, что ты втихаря развлекаешься с Сасори, у тебя будут проблемы с ними обоими. М-да… — вновь протянул он. — Оказаться между Скорпионом и Змеем — удовольствие, мягко говоря, сомнительное.

— Ага, — бесцветно откликнулась Анко и невесело усмехнулась. — Охренеть, ну я тряпка. Сижу в какой-то дыре, изливаю душу парню, которого почти не знаю… И при этом я даже не уверена, что ты не настучишь кому-нибудь из них, особенно Сасори.

— Не настучу, — сказал Дейдара серьёзно. — Хотя у меня и есть подозрение, что ты бы этого хотела.

— Э-э? — Анко повернулась к нему. — Ты сейчас ерунду несёшь, в курсе?

— Почему ерунду? — откинув с глаз длинную чёлку, Дейдара встретился с девушкой взглядом. — Ты напоминаешь мне глупую собачонку, угодившую в реку; ты отлично держишься на плаву, даже можешь бороться с течением при желании, но вот как дело доходит до выбора куда плыть, ты теряешься и не можешь принять решение. Тебе нужен хозяин, который свистнет и командой задаст направление движения.

От его слов — от того, что они были похожи на правду — Анко почувствовала себя очень неловко, но попыталась это скрыть и огрызнулась:

— Ты палку-то не перегибай, парень! Как бы за «собачонку» ответить не пришлось!..

— Гав-гав-гав, — скучающе перебил её Дейдара без тени страха. — Ты забыла, я три года близко общаюсь с Сасори — я ни угроз, ни их исполнения не боюсь. А если серьёзно, — добавил он уже другим тоном, — тебе нужно определиться, на чьей стороне ты хочешь быть. Что Сасори и Орочимару рано или поздно схлестнутся, это любому дураку понятно. И тогда всем в гильдии придётся выбирать, за кого они выступят в этой схватке; просто тебе не повезло и придётся делать выбор раньше.

Прислонившись затылком к стене, Анко зажмурилась и помассировала переносицу. Дейдара был до отвращения прав.

Столица всегда нравилась Анко — большой город, много людей, движения и шума. Много возможностей заработать для девушки с такими ловкими руками, как у неё.

Начинала она, как и многие, на улице; родители умерли, других родственников нет — чем ещё жить ребёнку, не желающему попасть в приют, кроме как воровством? И Анко преуспевала: вытягивала такие кошельки, что неделю потом могла пировать. Правда, нередко её добыча становилась чужой, а на теле девчонки прибавлялось синяков и порезов, но она не сдавалась и давала отпор всякий раз, как кто-то пытался отобрать что-то, принадлежавшее ей.

В один из таких моментов отстаивания собственности она и встретила Орочимару. Спугнув налётчиков, он сказал девочке, что от своих осведомителей слышал о её таланте, и предложил обучить ремеслу на таком уровне, который обычной бродяжке и не снился. Думала Анко недолго (не думала вообще), кивнула и позволила этому странному мужчине ввести её в мир воров — не уличной шушеры, а настоящих воров. В этом мире был только большой куш, кражи на заказ, добыча информации и шантаж богачей и чиновников. Это вам не на рынке у фермера кошель вытащить…

И всё же Анко любила порой возвращаться туда, где начинала: на улицы города. Обычные карманные кражи у людей совершенно случайных, а не заданных целью, по-прежнему были милы её сердцу — они вносили простоту в жизнь. Как раз то, чего девушке сейчас не хватало.

Аккуратно сняв с руки какой-то зазевавшейся женщины золотой браслет, Анко без суеты сунула его себе в карман и двинулась дальше по рынку, высматривая, у кого ещё есть что-нибудь ему ненужное. Вот у того мужчины шнурок от кошелька торчит, а вон тот молодой пижон слишком уж хвалится перед дамами своими часами, инкрустированными бриллиантами… «А он что тут делает?!»

Быстро юркнув за прилавок, чтобы остаться незамеченной, Анко взглядом проследила за Сасори, спокойно шагавшим через площадь. Несколько мгновений в Анко осторожность боролась с любопытством, но последнее ожидаемо победило, и девушка стала пробираться следом.

Миновав несколько улиц и свернув в безлюдный переулок, Сасори вошёл в неприметный трактир. Не решившись входить сразу за ним, Анко остановилась у окна и как бы невзначай заглянула в него. Посетителей было немного, и никто не обращал внимания на других — больше половины людей здесь не сдвигало с лиц капюшонов при общении. Место было весьма странное, особенно для расположенного в центре города, и Анко только было начала мысленно удивляться, как это до сих пор не знала о нём, когда вновь заметила Сасори — он пересёк зал и опустился на свободное место за столом одного из таких скрывавших лица посетителей. О чём они говорили, было такой манящей загадкой…

«Нет! — мысленно одёрнула себя Анко. — Тебе что, мало проблем в жизни? Ты и так в дерьме по самое не хочу, в это хоть не вляпывайся!.. Если Сасори участвует — точно ведь дело какое-то серьёзное, он на мелочи внимание не распыляет. И он вовсе не будет рад, если узнает, что я в курсе — это ещё мягко сказано… Но вдруг это что-то действительно важное?..»

Решение войти уже почти оформилось в её мозгу, когда крепкая рука с размаху опустилась на плечо девушки.

— Подглядываем?

Обернувшись, Анко увидела мужчину, один вид которого наводил ужас: высокий, широкоплечий и мускулистый, он обладал нездорового сероватого оттенка кожей, старыми шрамами на скулах и глазами матёрого убийцы.

Анко внутренне содрогнулась. Внешне же попробовала изобразить простачку.

— Я только утром приехала в город, — проговорила она, копируя коноховский выговор, — вот искала, где бы пообедать…

— Да ну? — усомнился детина. — А мне показалось, тебя сюда не запах еды привлёк.

«Он что, заметил мою слежку? Твою ж…»

— Именно он, — продолжала Анко упрямо гнуть свою линию. — Давно я не чуяла аромат такой чудной рыбной похлёбки…

Мужчина ей не верил. Проблема заключалась в том, что он по-прежнему сжимал плечо Анко, и вырваться из этой хватки не представлялось возможным.

«Так, быстро, варианты навскидку, — лихорадочно соображала Анко. — Закричать «Помогите, насилуют»? Да нет, такой не испугается, только внимание привлеку, а это лишнее. Ударить и попытаться убежать? Бегаю-то я точно быстрее такой туши, но вот вырваться хрен смогу. А если укусить за руку — тогда же отпустит, да?..»

Стук двери оторвал её от мыслей. А ещё очень знакомое:

— О-о…

Многообещающее такое. Оно ещё обычно сопровождалось взглядом «Я уже придумал тысячу способов использовать это против тебя».

«А-а, к чёрту, хуже уже точно не будет», — решила Анко и, оглянувшись через плечо, воскликнула:

— Привет, милый!

— «Милый»? — Сасори насмешливо вскинул брови. — То есть, ты настолько отчаялась выбраться сама?

Анко наигранно беспечно развела руками.

— Твоя знакомая? — негромко уточнил человек, вышедший из трактира вместе с Сасори; лицо его по-прежнему скрывала тень капюшона.

Сасори молча кивнул, но в его глазах было много мыслей, которые Анко угадывала, и которые ей совершенно не нравились.

— И близкая, судя по всему, — усмехнулся мужчина, державший её. — Так старалась, так шпионила…

— Да, шпионила, — заявила Анко с апломбом. — А вдруг он с какой-то девицей встречался? Я ревнивая, между прочим, и патлы бы повыдирала!..

— Хм, это можно расценить как угрозу в ваш адрес? — в притворной задумчивости проговорил её захватчик и весело посмотрел на спутника Сасори. — Что скажете?

— Оставь девушку, — спокойно распорядился человек в капюшоне. — Полагаю, Сасори сам разберётся со своим делом.

Глаза Сасори сверкнули.

— Будь уверен.

«О-ой, ну всё, теперь точно всё…» — думала Анко и даже почти не обратила внимания, когда её плечо стало свободно от стального захвата. Не следила она и за уходом детины и его, судя по всему, начальника, или подохранного, или ещё кого — Анко видела только Сасори и те грядущие проблемы, вляпаться в которые помогло её дурацкое любопытство.

Они стояли в молчании почти минуту после того, как остались одни. Бежать уже не было ни малейшего смысла.

— Что ж, — начал Сасори очень уж ровно, — ты как всегда не могла не влезть в чужое дело.

«Один неверный шаг — и мне крышка», — понимала Анко, но выпалила прежде, чем подумала:

— Сасори, я… я же не просто так тебя искала. Мне нужно тебе рассказать кое-что важное.

— О чём речь?

Анко глубоко вдохнула. Выдохнула. Кажется, она только что решила, на чей свист впредь будет прибегать.

— Нужно укромное место, — произнесла она, покоряясь обстоятельствам, — и твоё обещание не убивать меня, когда я закончу рассказ.