Глазами Эйфелевой башни. Эйфория

Глазами Эйфелевой башни"
Эйфелева Башня была построена в 1889 году. Вскоре после этого она стала романтическим символом чудесного Парижа. Много историй пришлось повидать ей, много судеб решилось под её могучими сваями, а она стояла и смотрела на маленьких и незначительных людей с их огромными и глупыми чувствами сверху вниз. Целую книгу можно написать, вспоминая всё, что случилось, всех, кто, покрепче сжав фотоаппарат, поднимался на смотровую площадку, чтобы сделать фотографию сияющей красавицы. А ведь сияла Эйфелева Башня всего пять минут в день. Ах, Париж...
***
Дейдара, светловолосый парень лет восемнадцати-девятнадцати, настоящий парижанин в неизвестно каком поколении, учился на заочном отделении на фотографа, а в свободное время, то есть целыми днями, работал. Особенно хорошо на его снимках получались достопримечательности Парижа: необъятный Лувр, готический Собор Парижской Богоматери, прекрасная Сена, бескрайние Енисейские Поля и конечно величественная Эйфелева Башня. Он знал об этих местах и сооружениях всё, но последняя вызывала у него настоящий трепет.
Наверное, у каждого человека есть какая-то традиция – кто-то привык пробегаться утром по улице, кто-то – пить кофе с молоком, а вот у Дейдары не было ни одного дня за последние лет пять, чтобы он не сходил вечером и не полюбовался пять минут на переливающуюся мириадами цветов Эйфелеву башню*.
Заказы на фотографии поступали ежедневно, и Дейдаре было, чем заняться, правда, было одно «но». Словно магия таинственного сооружения, во время сияния на Дея нападала некая эйфория, он любовался светом огней и не мог оторвать взгляд, даже для того, чтобы сфотографировать красавицу-башню.
В этот солнечный день у парня заказов не было, он попросту взял выходной. И вот, полностью свободный, независимый и бесконечно счастливый, Дей шёл по улице, сжимая в руке неизменный фотоаппарат.
Девушки у Дейдары никогда не было, ибо их красота меркла на фоне его сияющей любимицы, и он быстро забывал про всех, отдаваясь во власть эйфории. А ещё, Дей мечтал найти того человека, который затмил бы свет миллионов огней. Сколько он не убеждал себя, что это всего лишь лампочки, всего лишь трюки иллюминации, незабываемое ощущение счастья и необыкновенной лёгкости не отпускало его ни на секунду и заставляло взбираться на смотровую площадку снова и снова, сжимая в руке фотоаппарат в надежде на то, что всё-таки удастся сделать желанный снимок.
Навстречу Дейдаре летел поток прохожих – парижан и приезжих, которым он так по-весеннему улыбался. Парень на секунду зажмурил глаза, представляя предстоящий ему чудесный день, и вдруг на кого-то налетел.
- Ты бы ещё глаза тряпочкой завязал, - послышалось справа. Для начала Дейдара попытался вернуть ориентировку в пространстве. «Так, во-первых, я сижу. Сижу. На земле? Как же мой новый плащ?!» Дейдара резко распахнул глаза и зажмурился от яркого света. Его подхватили под руки и, видимо, посадили на лавочку. Дейдара повторил попытку узреть что-нибудь и, когда его попытка наконец-то увенчалась успехом, глупо улыбнулся. На него смотрели два совершенно безразличных глубоких ониксовых глаза.
- Ты в порядке?
- Да, вроде, - ещё шире улыбнулся Дей. Ему вполне нравился этот парень с иссиня-чёрными волосами, бледной кожей и тонкими чертами лица. Он был одет в чёрный узкие джинсы и такого же цвета футболку с изображением какой-то, незнакомой Дейдаре, музыкальной группы. На шее у него висели цепочки, на руках – напульсник и браслет с шипами, а всё правое ухо было истыкано пирсингом. В общем – полная ему, Дейдаре, противоположность.
- Тогда оревуар, блондинчик, - напоследок бросил новый знакомый, и уже было отправился по своим делам, но не тут-то было. Дейдаре во что бы то ни стало захотелось узнать этого человека поближе. «Ну, раз плащ безнадёжно испорчен, то можно и новым другом обзавестись!». С такими весёлыми мыслями Дей ухватил незнакомца за край футболки и потянул на себя.
- Эй, подожди!
- Чего тебе ещё? – обернулся парень, он был явно недоволен, - извини, но я спешу, в отличие от некоторых, у меня ограничено время пребывания в этом городе.
- Турист? – поинтересовался Дей, хотя ответ на этот вопрос он знал с самого начала, наверное, просто чутьё выработалось.
- Да, наша группа уезжает завтра утром, поэтому я не могу тратить своё драгоценное свободное время на тебя, - с этими словами брюнет быстро зашагал по оживлённой улице, но и Дейдара не стоял на месте – в несколько шагов он нагнал своего «друга поневоле» и начал тараторить.
- Скажи, а как тебя зовут? А сколько тебе лет?
- Итачи. Мне двадцать один, если тебя это так интересует.
- А меня Дейдара зовут, очень приятно, - Дей протянул руку, но, не встретив никакого энтузиазма со стороны своего спутника, нахмурил брови, - а хочешь, я тебе город покажу сам? Я тут очень давно живу – с самого рождения и всё-всё знаю!
- Ты же всё равно не отвяжешься, да, - с сомнением заглянул в глаза спутника Итачи, - ну, хорошо, пойдём.
Несколько часов парни, как заведённые осматривали главные достопримечательности, но, чуть подустав, сели на лавочку. Раскрасневшийся от быстрой ходьбы Дейдара с восхищением смотрел на Итачи. Ведь тот стал первым за последнее время, кому удалось его заинтересовать. А в глазах Итачи уже не было того безразличия, он смотрел на Дея с интересом, чуть оценивающе. Парижане шли по улице и ласково улыбались молодой паре, как им казалось. Они были искренне счастливы за карамельную «блондинку» с серо-голубыми глазами и брюнета с ониксовыми, молодые люди, казалось, не замечали никого вокруг, заворожено наблюдая за малейшими движениями друг друга и одновременно пытаясь отдышаться. Через несколько минут Дейдара поймал себя на мысли, что наблюдает, как капельки пота аккуратно скатываются по бледной коже лица, по нежной шее, задевая бьющуюся жилку, и опускаются в тёмную бездну под мокрую футболку. В свою очередь Итачи понял, что наблюдает, как ежесекундно вздрагивают пушистые ресницы его компаньона, и на секунду закрываются его глаза, как чуть шевелятся его нежные губы и пылают щёки… «Хватит! Так и влюбиться в парня недалеко!» - с такими мыслями Дейдара быстро вскочил с лавки, прилично покраснев, и быстро зашагал по направлению к Эйфелевой башне, поманив Итачи за собой. Время сияния должно было вот-вот начаться, и Дей надеялся, что любимая эйфория спокойствия спасёт его от странного наваждения. Итачи встал с нагретого места и, улыбнувшись каким-то своим мыслям, отправился вслед за неугомонным блондином, надеясь, что сияющая башня не станет последней в списке предполагаемых достопримечательностей. Через несколько минут ребята уже стояли на смотровой площадке.
Пик башни нежно касался того места, где розовело небо от заходящего солнца, от этого зрелища просто невозможно было оторваться. Последние огненно-рыжие лучи пробивались сквозь железные сваи, согревая своим светом сердца тех людей, которые затаив дыхание, ждали. Мгновения ощущались вечностью, казалось, что кто-то взял флакончик с надписью «любовь» и разлил её с небес на ничего не подозревающих наблюдателей. Вот она, магия Парижа.
Вся смотровая площадка была заполнена людьми: влюблёнными парами, просто одинокими наблюдателями, братьям и сёстрами, мужьями и жёнами, - но только одного из них не завораживало вечно прекрасное зрелище, Дейдару. Ему казалось, что прежде всегда обожаемые им моменты уже не так прекрасны, как раньше. Постепенно стемнело.
Когда последний лучик света напоследок бросился в глаза Дейдаре, тот на несколько секунд зажмурился, а когда открыл глаза, Эйфелева Башня уже сияла мириадами огней. Дейдара повернулся к Итачи и неожиданно встретился с бездонно-холодным взглядом ониксовых глаз.
- Давай я тебя сфотографирую, - предложил Дейдара.
- Зачем, если ты включишь вспышку, меня будет видно, а башню – нет, а если выключишь, то наоборот, - ответил Итачи.
- Ну и что! – пожал плечами Дейдара и щёлкнул Итачи на фоне сияющей парижской красавицы без вспышки. «Моя первая фотография в такое время», - подумал Дейдара, пряча свой агрегат в сумку. Ремешок никак не хотел застёгиваться и Дей присел, чтобы было удобнее. Мимолётом он успел заметить, с каким упоением Итачи устремил свой взгляд на сияющие огни. Но когда Дейдара встал, смотровую площадку уже окутал ночной полумрак, а ночные посетители начали расходиться по домам. Юный фотограф вскинул голову, тряхнул солнечной шевелюрой, так отчётливо оттеняющейся на фоне тёмного неба, и чему-то безумно улыбнулся. Итачи с сомнением посмотрел на это растрёпанное чудо и вдруг неожиданно и от души расхохотался.
- Эй, ты чего! – воскликнул оскорблённый в лучших чувствах блондин.
- Да ничего, - отмахнулся брюнет, - У тебя, чудо, выражение лица меняется так быстро и настолько по-разному, что некоторые эмоции я даже разобрать не успеваю. Впервые встречаю человека, у которого эмоции настолько бьют через край, - Итачи едва мог отдышаться от смеха.
- Да ну тебя, - насупился Дей, - ладно, - весело продолжил он, ведь не по-Дейкиному было подолгу обижаться на кого-то, - уже поздно, пойдём ко мне, выпьем чаю.
- Чаю? – с сомнением покосился на блондина Итачи.
- Ну да, а что тебе не нравится? – искренне удивился тот.
- Вот ведь простак, ты ведь меня в первый раз видишь. Неужели тебе никаких мыслей в голову не приходит?.. – начал потихоньку «учить жизни» начинающего фотографа, но видно занятие это было крайне бесполезное. Это чудо вечно попадало в нелепые ситуации, но и в них Дею всегда удавалось найти что-то поистине потрясающее – то, о чём другим и в голову бы и не пришло задуматься.
- Не парь мозг, Итачи, пойдём! – весело воскликнула вышеупомянутая «куча волос».
Ну а вышеупомянутому Итачи ничего не оставалось, кроме как подчиниться жестокой власти диктатора и отправиться пить «парижский» чай.
Через некоторое время парни со смехом ввалились в квартиру Дейдары.
- Не хило, - присвистнул Итачи, оглядывая хоромы, из окон которых открывался прекрасный вид на Париж.
- Да, неплохо живём, – с гордо поднятым носом отметил Дей, - родители купили перед тем, как уехать в свою деревню. Ты проходи пока, а я чай сделаю, - затараторил парень, на ходу снимая куртку.
Итачи оставалось лишь удивляться не только смене эмоций, но и быстроте принятия решений и их воплощения в жизнь. Правда, насколько ему удалось понять, в некоторых делах Дей был полнейшим тормозом. И Итачи это забавляло. В его квартиру он пришёл абсолютно без задних мыслей, но блондин выглядел настолько беспечно, что грех было не подшутить над ним.
Отправляясь за чаем, Дейдара пытался согнать свои мысли в кучку. При виде Итачи в его душе бушевали странные чувства. Точно охарактеризовать он их не мог, но подозревал, что назревает глупая весенняя «влюблённость», если так можно было выразиться в случае с парнем. Решив, что, раз уж Итачи всё равно уедет завтра утром, то грех не попробовать. Для храбрости Дей подошёл к своему своеобразному талисману – небольшой, сантиметров двадцать высотой, хрустальной Эйфелевой башенке, которая всегда будто поддерживала парня во всех трудных ситуациях. Он слегка провёл рукой по гладкому боку, едва касаясь статуэтки мягкими подушечками пальцев. От этого, казалось бы, незамысловатого жеста на душе стало немного легче. И, взяв в руки поднос с «парижским» чаем, Дейдара вышел из комнаты. На диване в гостиной вальяжно расположился его гость.
- Ну, наконец-то, а то я уже заждался, - шутливо, с лёгким недовольством произнёс тот.
Дейдара аккуратно опустил свой груз на стол и присел на кресло.
- Да ладно тебе, иди сюда, - Итачи в приглашающем жесте похлопал рукой по дивану.
Без всяких сомнений Дей встал и присел на свободное место.
- Итачи, скажи, а где ты живёшь, - поинтересовался блондин.
- В Берлине, - просто и лаконично. Сразу понятно. Дейдаре нравилась своеобразность его спутника, его молчаливая разговорчивость, его мрачное сияние, его бездонная загадочность, граничащая со скрытностью.
Уже минут десять ребята с упоением пили ароматный напиток, никто не решался нарушить молчание.
- Итачи, - наконец вступил в разговор Дей, - сегодня вообще был очень необычный день, - начал он издалека, - сегодня первый раз в жизни я встретил человека, который заинтересовал меня, но это не всё…
- Я тебя внимательно слушаю, - лицо Итачи выражало крайний интерес.
- У меня в груди какое-то странное чувство, ощущение необыкновенной лёгкости. Мне так хочется, чтобы ты остался подольше со мной… - Дей запнулся, так как брюнет резко вскочил с места, опрокинув чашку с недопитым чаем.
- Ты что, рехнулся! – закричал он. Итачи, быстро сопоставив все факты, пришёл к выводу, чем чреват для него этот разговор. Он и не ожидал, что его шутка, которую он едва ли начал приводить в действие будет иметь такой оборот, - у меня дома семья, младший брат, моя девушка, в конце концов, я же улетаю завтра утром, и мы больше никогда не увидимся!
- Ну и что… - вся уверенность Дея, все его стремления куда-то пропали после слов брюнета.
- Дурак! – закричал Итачи и обнял сидящего рядом блондина.
- Итачи… - прошептал тот, и глаза его медленно закрылись, щёки чуть покраснели, а у Итачи от такого зрелища окончательно снесло крышу. Он аккуратно, словно боясь, что Дей лопнет как мыльный пузырь и исчезнет навсегда, прикоснулся к мягким, чуть влажным губам, которые так маняще поблёскивали в свете лампы. Его язык проник внутрь, и Итачи на несколько мгновений замер от переполнивших его ощущений. Дейдара крепко обнял брюнета, прижимаясь к нему всем телом, тем самым углубляя поцелуй.
Неожиданно Итачи резко встал, блондин, также вскочив, оказался рядом с ним.
- Неужели ты действительно этого хочешь, - поинтересовался брюнет?
- Да, - Дей сделал шаг вперёд и выдохнул прямо в приоткрытые губы Итачи, - да…
Итачи чуть подался вперёд, и оба парня провалились в небытие. Во время их продвижения к кровати Дей случайно столкнул с тумбочки подаренную ему в честь совершеннолетия от покойных бабушки и дедушки вышеупомянутую хрустальную Эйфелеву башню. Лучезарно поблёскивая в свете небольшой прикроватной лампы, словно в замедленной съёмке, они разлетелись по всему полу, словно расстелив лунную дорожку…
Утром Дейдара проснулся с ужасной головной болью. Окно в комнате было распахнуто. Парень встал с кровати, сделал несколько шагов и, вдруг ощутив жуткую боль в ногах, посмотрел на пол, увидел осколки и все вспомнил. В ту же секунду он упал как подкошенный и сильно ударился головой. Очнулся он на следующий день в больнице, по словам друзей, которые и нашли его в квартире, входная дверь была открыта, и они очень испугались, что Дея ограбили. Вскоре Дейдара поправился и вернулся к своей работе, правда, после этого случая он перестал быть таким весёлым и жизнерадостным, он всё больше стал задумываться о смысле жизни и о счастье, которого нет. Он постригся, правда, через некоторое время волосы опять отрасли, Дей стал слушать рок, проколол себе уши и стал вполне продвинутым молодым человеком.
Дейдара, светловолосый парень лет двадцати трёх-двадцати четырёх, настоящий парижанин в неизвестно каком поколении, работал фоторепортёром в довольно известном парижском журнале. Правда работал он один, и ему всегда хотелось иметь напарника, настоящего друга. И именно сегодня утром его обещали познакомить с его новым товарищем по работе. Парень встал с кровати, как всегда бросил взгляд на фотографию пятилетней давности, где на фоне сияющей красавицы стоял Итачи, и принялся одевать серёжки, правда одна, сделав ему подлость, выскользнула из рук и ускакала под кровать. Дей улёгся на пол и принялся её доставать. Наконец с победным возгласом Дейдара выудил что-то из-под кровати. Что-то… маленький осколок хрусталя!
- К чему бы это, - пробормотал Дейдара, выходя из дома.
Словно по иронии судьбы встреча с напарником должна была состояться у Эйфелевой башни. Выходя из машины, Дей огляделся, у дорожного знака, условленного места стояло несколько человек, но ошибки быть не могло, единственный человек с фотоаппаратом, парень с иссиня-чёрными волосами, бледной кожей и тонкими чертами лица. Он был одет в чёрный узкие джинсы и такого же цвета футболку с изображением музыкальной группы. Его, Дейдары, любимой музыкальной группы. На шее у него висели цепочки, на руках – напульсник и браслет с шипами, а всё правое ухо было истыкано пирсингом. Такой же, как и она сам…
- Итачи, - тихо прошептал он, - Итачи, - чуть громче, - ИТАЧИ!!! – неожиданно заорал он на всю улицу.
Не обращая внимание на машины, Дей побежал через дорогу, пронёсся через всю улицу, сшибая людей.
- ИТАЧИ!!! - брюнет удивлённо обернулся. Он был, мягко говоря, шокирован. Дей налетел на него, словно вихрь: обнимал его, покрывал лицо поцелуями. Наконец Итачи поймал руки блондина и заглянул ему в глаза, наполненные слёзами счастья.
- Дейдара? – тихо и всё ещё не веря.
- Я так скучал, - Дей зажмурился и прозрачные солёные капли потекли по его щеками, - я…я думал, что больше тебя не увижу!!! – парня снова охватывала эйфория, - я уже потерял всю надежду, разглядывая твою фотографию, я…
- Сначала мой брат уехал учиться в Англию на целых 11 лет, потом мои родители погибли в автокатастрофе, а девушка меня бросила. Поэтому у меня не было другого выхода, кроме как вернуться к тебе, ведь ты единственный дорогой для меня человек теперь. Я тоже скучал, - перебил его Итачи.
- Я…я, - начал Дей, но Итачи заткнул ему рот требовательным, голодным поцелуем. А парижане шли по улице и ласково улыбались молодой паре.
Per aspera ad astra – Через тернии к звёздам. (с)
*Возможно это и не так, но в данном случае имеется в виду, что перелив огней включают всего на 5 минут ,чтобы не мешать движению транспорта, по крайней мере так было, когда мы были в Париже